Знак креста. Часть 1. Испанский крест, или Гранд Монте-Кристо

Гранда знали многие. И республиканцы, и мятежники. Отец Гранда и, соответственно, он сам представляли древний испанский аристократический род на протяжении веков служивший опорой испанской короны и престола Святой Римской Католической Церкви. Мать Гранда – графиня Северская – дочь русского дипломата, аккредитованного в Испанском королевстве незадолго до начала Первой Мировой Войны. Сам Гранд – молодой человек двадцати лет – до франкистского мятежа обучался в Англии, в Оксфорде. Сразу после высадки мятежников на испанскую землю студент оставил учебу и вернулся на родину защищать Республику. Недоучившийся студент, патриот – республиканец, владеющий несколькими европейскими, и, в том числе, русским языком, поступил добровольцем в Первую интербригаду, но спустя небольшое время после начала боевых действий был отозван с фронта и направлен в распоряжение Республиканской контрразведки.

Старый аппарат разведки и контрразведки, прохлопавший и подготовку к мятежу, и высадку повстанцев из Африки на южном побережье Испании, погрязший в предательстве и политических интригах, республиканское правительство подвергло основательной чистке, да так, что эти службы пришлось практически создавать заново.

А теперь сам Гранд – арестант.

В дальнем конце тюремного коридора звякнули ключи, пропела ржавыми петлями и грохнула металлическая дверь, послышались шаги, и Буров увидел в подвальной полутьме двух приближающихся к нему людей. Первый – высокий, худощавый, темноволосый и сероглазый молодой парень в испанской униформе с руками скованными наручниками. Увидев Бурова, он негромко произнес: – Ну, здравствуй, капитан Владимир. – За узником, бренча связкой ключей, следовал страж. – Принимай этого и это, – сказал тюремщик, легко подтолкнул арестанта в спину и подбросил на ладони ключ от замка наручников. Буров поймал ключ и кивнул: – Пошли. – Поднялись из подвала и вышли во внутренний двор комендатуры.

– Садись, – Буров открыл заднюю дверцу автомобиля. Узник покосился на засохшее пятно крови на сиденье, но ничего не сказал и сел.

Выезжая из внутреннего двора комендатуры, водитель услышал вопрос пассажира: – А хочешь, капитан Владимир, я угадаю куда ты меня повезешь?

– Попробуй.

– Рассудим логически. Если бы меня хотели передать испанским властям, то это произошло бы прямо в тюрьме комендатуры. Этого не случилось, следовательно, ты должны доставить меня к кому-то из советских представителей. Но к кому? Послу Розенбергу или военному советнику Павлову, они оба сейчас в Картахене, я вряд ли могу быть интересен. Остается последний вариант – резидент НКВД Александр Орлов. Я угадал? – Буров ничего не ответил, но мысленно согласился: «Угадал, угадал». – А Гранд продолжил: – И везешь ты меня на казнь. Да, на казнь. А тебя, капитан Владимир, убьют тоже.

– Да? Это почему же? И кто? Поясни!

– Изволь. На днях я и мои ребята арестовали Маркеса из республиканского казначейства. Мы долго его пасли. Маркес! Калво рата! Лысая крыса! У него в машине были обнаружены деньги, ценности и ящик с золотыми слитками. В ящике шестьдесят пять килограммов золота в слитках из казначейства. Плюс к этому шесть килограммов золота в изделиях и монетах и крупная сумма в испанской валюте. Эти деньги и ценности, исключая слитки, были собраны сторонниками фалангистов для передачи в помощь мятежникам. Все это и слитки впридачу Маркес вывел из учетной ведомости и просто похитил. Ты сам, капитан Владимир, участвовал в операциях по выявлению и перехвату каналов передачи фалангистам денег и ценностей и знаешь, что конфискат сдавался ему – Маркесу – представителю Казначейства Республики. Вот он все это и украл! Рата! Крыса!

Да-а, гримасы и ирония гражданской войны. Представляешь, Владимир, при составлении описи в этой куче золота я обнаружил и драгоценности моей семьи. – Гранд замолчал. В его голове снова появилась эта не дающая покоя мысль: «Но перстень? Да, мои родители роялисты и ради своих убеждений готовы пожертвовать многим. Но не мог отец, нет, не мог отдать семейную реликвию – перстень, веками переходивший из поколения в поколение. Не мог! Значит, перстень изъят, значит, что-то случилось с родителями. О, Боже!» – Гранд вздохнул и продолжил:

– Так вот. Ящик со слитками и конфискат из машины Маркеса после его ареста перенесли в одно из помещений комендатуры. Была выставлена охрана. Но вот какое дело! Вскоре после этого я был задержан и оказался в тюрьме. Меня арестовали негласно и без предъявления обвинения. Вот такая история. Тебе, капитан Владимир, и твоему другу Лариону Пушкареву тоже не повезло. Вы оба оказались в ненужное время в ненужном месте. Вы оба видели вскрытый ящик, видели золото и деньги, а главное всех тех, кто при этом присутствовал. Вы – нежелательные свидетели. Пушкарева уже убрали. Так что – думай. – Гранд повернулся и в очередной раз посмотрел в заднее окно автомобиля. «Проверяет – нет ли хвоста. Хвоста нет. Я бы заметил», – подумал капитан и спросил: – Так кто же, по-твоему, стоит за всем этим?

– Есть два варианта. Комендант Родригес и Силин, или они же вкупе с Орловым. «Да, – припомнил Буров, – Гранд, комендант Родригес и Маркес были там, во дворе комендатуры около машины с открытым багажником, вскрытым ящиком со слитками и кучкой золотых изделий. А Пушкарев? Да, он шёл через двор. И, помнится мне, остановился и заглянул в открытый багажник машины. А Силина я встретил в коридоре, он направлялся к выходу из здания во внутренний двор. Орлова ни во дворе, ни в здании комендатуры не было, но доставить-то Гранда я должен к нему, к Орлову»

Гранд чуть помолчал и сказал: – Я понимаю, капитан, твои сомнения. Да, мы с тобой работали вместе, но эта ситуация из ряда вон. Не для слепой веры, я понимаю, – Гранд замолчал.

– «Да, – мысленно согласился Буров, – слепо верить нельзя никому».

Гранд продолжил: – Но как бы там ни было, и кто бы ни стоял за этим делом, эти люди заинтересованы и в моем, и твоем, капитан, исчезновении. Желательно, я думаю, в бесследном исчезновении. Поэтому тебе, именно тебе приказали отконвоировать меня к Орлову. Удобно, не правда ли, по ходу дела убрать сразу двоих? Я полагаю, после нашего исчезновения меня объявят оборотнем и вором, а тебя пособником и предателем. Золото, деньги и ценности спишут на нас, а Маркес, чтобы спасти свою шкуру, подтвердит это. И всё. Конец в воду.

«Концы в воду» – мысленно поправил Буров. Перед его глазами вдруг возникла картина – жена Маша и рядом с ней сынишка Игорек в коротких штанишках и белой рубашечке с игрушкой в руках. В голове промелькнуло: – «Жена и сын предателя? Ну, нет! Как сказал Гранд? Наше бесследное исчезновение? Ладно! Пройдемся по этому варианту. Итак, для того, чтобы мы исчезли, нас надо как-то где-то перехватить. В городе это сделать непросто, в порту – тоже. Там всегда полно народу. Так, так. От порта до объекта №5, куда я должен доставить Гранда, примерно километра три. Объект №5 – это бывший подземный артиллерийский склад, а теперь транзитный склад военной техники, поставляемой в Испанию из СССР. Сам склад охраняется хорошо, но единственная дорога к нему пролегает от порта по пустынной прибрежной местности. Там же и кладбище списанных морских контейнеров. Место для засады удобное. Так, так. Орлов появляется на объекте №5 только в дни приемки поставляемой из СССР военной техники. Как раз накануне в порт Картахены и прибыло судно с очередной партией „чатос – курносых“, – так испанцы окрестили советские истребители И-16 и „моска – муха“ – истребители И – 15. На это судно и погрузили потом пресловутый „никелевый концентрат“. Так, так. Техника еще на складе, значит сейчас на объекте №5 полно технарей. И наших, и испанских. И потому организовать по-тихому и без свидетелей наше „бесследное исчезновение“ на самом объекте вряд ли возможно. Значит, засада на дороге? Так, так! – рассуждал Буров, – в распоряжении Орлова, а значит и Силина, имеется недавно прибывшая из Москвы так называемая „подвижная группа“ в составе пяти человек. Группа Волошина. Ликвидация в Барселоне некоторых видных троцкистов их рук дело. Сейчас эта группа находится в Картахене. Я видел их и знаю в лицо».

Водитель резко вывернул руль и повернул налево, миновал район Ла Пуэрто де Картахена и выехал из города на Северную дорогу. Буров направлялся в сторону пещеры в горах неподалеку от Картахены, из которой накануне он со своей командой и доставил в порт и погрузил на советское судно партию этого самого, теперь понятно какого, «никелевого концентрата». С одной из вершин этой невысокой горной гряды, он помнил это, отлично просматривались и порт, и дорога к объекту №5.

Вот последний поворот и подъем.

Солнце уже наклонилось к закату, тень горы падала на машину и делала ее на узкой горной дороге незаметной на фоне заросшего кустарником склона.

Капитан достал бинокль и стал внимательно осматривать местность, прилегающую к порту. За одним из старых, списанных и брошенных морских контейнеров расположилась группа. «Пятеро, – посчитал Буров, -ага, вооружены карабинами. Ба, знакомые все лица. А вот и Волошин. Да, это засада!» И услышал сзади: – Я угадал. Это засада. – Гранд и без бинокля увидел этих людей.

Буров извлек из полевой сумки полученный в комендатуре пакет и вскрыл его. На листке бумаги от руки была написана одна фраза: «Арестованный Гранд направляется в ваше распоряжение». И все. Филькина грамота.

Капитан, покусывая губу, смотрел вдаль. Над заливом Массарон по широкой дуге разворачивалась и, нацеливаясь на порт, выстраивалась в боевой порядок группа самолетов. С такого расстояния боевые машины выглядели безобидными медлительными мошками.

Водитель завел двигатель, осторожно развернул машину на узкой дороге, остановился, обернулся к арестанту и сказал: – Руки, твои руки. – Гранд с удивлением протянул вперед скованные наручниками руки. Капитан ключом отомкнул замок, снял браслеты, выкинул их из машины и сказал: – Ты свободен. – И после небольшой паузы, видя замешательство пассажира, сказал: – Ну, что ты медлишь? Уходи! Это приказ!

– Капитан Владимир, а ты?

– А я попытаюсь доставить пакет Орлову.

– Зачем?

– Чтобы посмотреть ему в глаза. Все. Выходи. Прощай. – Прощай, – повторил Гранд, покинул машину, постоял, глядя вслед удаляющейся машины, и присел на плоский камень в тени куста с намерением понаблюдать за развитием событий.

Машина съехала со склона горы, вывернула на трассу и понеслась в сторону порта. Там уже бухало и грохотало. Удачно проскочив портовую территорию, Буров выехал на прибрежную дорогу, ведущую к объекту №5. Впереди и слева от дороги показался тот самый увиденный с горы морской грузовой контейнер. Когда до него оставалось метров сто, водитель до конца вдавил в пол педаль газа и резко вывернул руль влево, намереваясь на скорости объехать контейнер с подветренной стороны по бездорожью, поднять пылевую завесу и таким образом дезориентировать притаившихся в засаде людей.

Сверху, прижимая всех к земле, мощно нарастал рёв авиационных моторов. Боковым зрением капитан увидел, как не ожидавшие его маневра и атаки с воздуха люди, бестолково суетились и метались за контейнером. Не сбавляя скорости, поднимая тучи пыли, Буров за контейнером стал выруливать вправо на дорогу, и в это время сзади раздался страшный грохот, как будто земля раскололась пополам. Дьявольская сила оторвала автомобиль от земли, перевернула и играючи отбросила в сторону. Оглушенный водитель кое-как вывалился из машины и, отползая от нее подальше, оглянулся назад, пытаясь понять, что же произошло. Последнее что видел Буров – это очередная двойка бомбардировщиков «Савойя-Маркетти», нацеленных на него и стремительно сваливающихся с неба в полном и фантастическом безмолвии. Вот от машин отделились и понеслись к земле темные маленькие капли. Грохота разрывов Буров не слышал, он только почувствовал, как земля толкнула его и забросила в черную пустоту.

Гранд, оставшийся на месте в ожидании развития событий, со склона горы видел прямое попадание бомбы в контейнер, за которым была засада, видел, как перевернулась и загорелась машина Бурова и как всё заволокло дымом и пылью.

А вдруг он жив? Молодой человек рванулся напрямую вниз по склону горы, но скоро понял, что это бесполезно. Склон горы был покрыт низкорослым, но густым и колючим кустарником. К тому же вдалеке показался санитарный фургон, движущийся от порта по прибрежной дороге в направлении объекта №5. Гранд выбрался из зарослей, сел на камень и стал наблюдать за происходящим на дороге. Санитары суетились около разбитого контейнера и что-то загружали в фургон. Когда фургон развернулся и тронулся назад, Гранд встал и направился в сторону города.

«Черт! В доме родителей мне сейчас нельзя появляться. Там уже может быть засада. Что же делать? Так, так! Да! Мне поможет Алварес».

Алварес Вердаско до франкистского мятежа преподавал историю в том лицее, где учился Гранд.

Коммуниста Вердаско назначили на должность начальника криминальной полиции Картахены по инициативе фракции коммунистов в Парламенте Республики. Это назначение состоялось после громкого скандала, связанного с разоблачением бывшего начальника полиции, работавшего на разведку франкистов и создавшего в полиции мятежное гнездо.

Алварес пришелся к месту, назначение было удачным. Новому начальнику удалось железной рукой быстро навести порядок в собственных рядах и задушить поднявшуюся было в городе волну уголовщины, разбоя и бандитизма, всегда сопутствующих гражданским конфликтам.

Несколько проведенных совместных операций по ликвидации организованных преступных групп, сблизили Вердаско и Гранда.

«Да, к Алваресу», – окончательно определился Гранд и направился в город.

Дежурный офицер полиции, как только увидел вошедшего в здание Гранда, немало удивил его сообщением, что шеф ждет его. Поднявшись на второй этаж, Гранд постучал, открыл дверь и заглянул в кабинет. Алварес был один.

– Заходи, заходи, – сказал он и приглашающе махнул рукой, пристально глядя в глаза гостя.

– Мне сказали, что ты ждешь меня. Это так?

– Да, я надеялся, что ты придешь, и ты пришел!

– А что ты на меня так смотришь? – с некоторым недоумением спросил Гранд. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце.

– Похоже, ты еще ничего не знаешь! Садись, садись. Крепись! Твои родители погибли вчера во время бомбардировки. Это официальная версия. А теперь слушай! Когда пожар в их доме потушили, я послал туда своих людей. Они не обнаружили ни на пепелище, ни рядом с особняком бомбовых осколков. Ты меня прости, но ты должен это знать: трупы твоих родителей находились в зале, и там же был найден обгоревший труп вашего садовника и, как мне известно, по совместительству охранника. С огнестрельным ранением головы. Понимаешь? – Гранд выслушал, судорожно вздохнул, выдохнул и сдавленным голосом медленно произнес: – Имитация попадания бомбы, пожар и убитый садовник? Значит, родителей тоже убили? Да, их убили!

Алварес, соглашаясь, сочувственно покачал головой и продолжил: – И вот еще что. Маркес дал на тебя обвинительные показания. Он заявил, что это ты вынудил его вывезти с территории казначейства материальные ценности, в том числе и конфискованные у твоей семьи, затем захватил их и скрылся.

– Да, этого следовало ожидать! Рата – крыса!

– Так вот, когда я узнал об этом, мне стало ясно, что ты попал в скверную ситуацию. Маркесу я, конечно же, не верю, я знаю – он та еще сволочь! Но обставлено все хитро и против тебя. И потому на всякий случай я кое-что подготовил для тебя. – Алварес встал, подошел к сейфу, достал из него документ и вручил его Гранду. Это был паспорт с фотографией Гранда на имя Теодора Хуана Карлоса. – Как видишь, – грустно улыбнулся Алварес, – я сохранил тебе часть твоего имени. А теперь пошли. Тебе надо переодеться, потом я отвезу тебя за пределы города. В городе тебе оставаться нельзя.

– Прошу тебя, Алварес, проверь, это нетрудно, нет ли в доме родителей засады. И, если нет, то отвези меня туда. Я хочу побыть там. А ночью я сам уйду из города.

– Хорошо, – коротко ответил Вердаско, – пошли.

Мужчины покинули кабинет.