Фокус гиперболы

– Зачем Авелю понадобился этот камень?

– Этого я не знаю.

Немного помолчали, и Тиберий спросил:

– Что-то еще?

– Да. Я хочу уйти с вами.

– ??????

– Да, я хочу уйти с вами. Я говорил вам о судьбе приближенных покойного царя. Я воин. Я готов принять смерть как воин, но не хочу быть зарезанным как баран рукой Авеля. Я опознал талисман и больше не нужен ему. И потому я хочу уйти с вами из Армении.

– Куда же вы направитесь?

– Я уеду на Кипр. Мои сыновья и внуки там. Здесь у меня не осталось никого.

– Будь по-вашему, но Кипр придется отложить. Сначала – Рим. – Тиберий повернулся и жестом подозвал к себе Пипинна: – Марк, поставьте этого человека на довольствие к эскулапам и определите его в соседи к тому молодцу, вы знаете к какому. Его, кивок в сторону Сурена, и подаренного мне царем жеребца передайте Туллию. Марк и Сурен ушли.

Корнелий сбежал по ступенькам с помоста и подошел к Тиберию. Пятерка легионеров сноровисто и быстро разобрала помост.

– Легион к маршу готов, – доложил легат. Тиберий и легат вскочили на коней и выехали к Головной центурии. Пропела труба, колонна колыхнулась и тяжкой поступью двинулась к дороге.

На этом доктор «SS» главу закончил. Петр перевернул страницу. Следующая глава называлась – «Дело императора Августа». Читатель устроился в кресле поудобней, намереваясь вновь погрузиться в текст, но ему помешал телефонный звонок. Петр поднял трубку и услышал возбужденный голос господина Ксандопуло. Почтенный ученый муж с придыханием, волнуясь и иногда путая английские слова с греческими, сообщил, что случилось чудо: разрешение на въезд в СССР получено в рекордно короткий срок. Петр поблагодарил за хорошее известие и повесил трубку. Повесил отводную трубку и менеджер пансионата. Два человека – один в апартаментах на втором этаже, второй в своем кабинете на первом – одновременно повернули головы и задумчиво уставились в морскую синь. Белый корабль, уменьшаясь, медленно растворялся вдали.

«Итак, виза есть, и возникает практический вопрос: выбор маршрута. Сначала в Москву, потом в Ереван, или наоборот? – Петр оторвался от манящей синей дали и придвинул к себе Ветхий Завет, – отец наверняка занимался этим вопросом. Посмотрим». Петр раскрыл книгу на закладке. Вот. Очередной конверт. Достал из конверта свернутый вдвое листок, развернул его и не поверил своим глазам. Рукописный отцовский текст давал ответ на этот вопрос и без всяких предисловий начинался словами: «Сначала Ереван. И вот почему. Ты, Петр, повезешь контейнер с древним свитком, представляющим несомненную историческую ценность. Свиток обработан специальным составом, контейнер герметичен и сохраняет необходимую влажность, есть и другие условия, предусмотренные регламентом. Вскрытие контейнера и извлечение из него свитка тоже требуют соблюдения определенных условий. Для госпожи Каринэ Восканян из Армянского Госмузея – это азбука, а для людей из советской контрразведки (помни о них) все это может выглядеть филькиной грамотой и только подстегнет, уж поверь мне, их любопытство. Попытка удовлетворить его (не дай Бог!) может привести к весьма нежелательным последствиям и погубить раритет. И потому – сначала Ереван! И обязательно сообщи госпоже Восканян о дате и времени прибытия. Она встретит тебя.

Маршрут (авиа): Ларнака – Бейрут – Ереван. Обратись к адвокату Димитриу. Он все организует.

Доброго пути тебе, сын!»

Петр протянул руку, снял трубку телефона, набрал номер адвоката Димитриу и, когда с ним соединили, передал ему разговор с Ксандопуло. Тот выслушал, попросил чуть подождать, пошелестел чем-то и сообщил, что ближайший авиарейс Бейрут-Ереван будет выполняться через два дня и, если эта дата устраивает Петра, он, Димитриу, возьмет на себя организацию поездки. На том сошлись, и Петр повесил трубку.

В кабинете на первом этаже менеджер пансионата тоже повесил трубку: «Итак, господин Питер Хук, он же Петр Крюков собрался в СССР. Хм, вот как, интересно».

Глава VIII. Армянский транзит

Аэрофлотовский ТУ-154 развернулся над Ереванской долиной, скользнул над окраиной города, выравнялся и через пару минут уже катился по взлетно-посадочной полосе к пассажирскому терминалу аэропорта «Звартноц». Выйдя из зоны контроля в зал, Петр растерялся. Огромная толпа встречающих заполонила терминал, галдела, шумела, суетилась, бросалась к своим, волнами переливаясь туда – сюда.

Сосед Петра по авиасалону, сносно говоривший по-русски, в самолете объяснил ему, что большая часть пассажиров – это репатрианты, возвращающиеся на историческую родину. В Ливане вновь стало неспокойно, и внушительная армянская колония пришла в движение. Кто-то подался на запад – во Францию, США и Канаду – кто-то в Армению.

Толпа начала редеть, и в одном из просветов Петр увидел у входа миниатюрную средних лет женщину с ищущим взглядом и листком бумаги в руках. На листке коротко значилось – «Крюков». Петр облегченно вздохнул и направился к ней. Поздоровались, познакомились, Петр принял соболезнования по случаю смерти отца, и Каринэ Восканян повела гостя к парковке, где их ожидала служебная машина.

– В гостиницу или сразу в Матенадаран? – спросила госпожа Восканян своим мелодичным контральто с мягким, ласкающим слух акцентом и восходящими на французский манер дифтонгами.

– В Матенадаран, пожалуйста, – Петр похлопал по своей дорожной сумке из крокодиловой кожи, – я хотел бы сразу передать контейнер и все бумаги. Мне так будет спокойней.

– Хорошо. Водитель потом отвезет вас. Вам забронирован номер в гостинице «Наири», там же имеется и отделение «Интуриста». Гостиница расположена в сквере Налбандяна. Это центр города.

– Спасибо.

По прибытии на место Петр достал из сумки контейнер, папку с сопроводительными документами и незаметно переложил в карман джинсов миниатюрный фотоаппарат.

В маленьком кабинетике госпожи Восканян Петр подписал кучу всяких передаточных бумаг и, когда эта процедура завершилась, тактично перешел к предмету своего интереса:

– Я знаю, госпожа Восканян, о телефонных переговорах с вами моего покойного отца, Царствие ему Небесное, и по поводу экспоната – камня – талисмана Пятнадцатого римского легиона – и по поводу текста Григора Просветителя. И в том, и в другом случае речь шла всего лишь о фотографировании объектов.

– Да, да, мы все сделали, но я говорила, извините,…э …, я предупреждала господина Крюкова…

– Да, да, я знаю: талисман Пятнадцатого легиона в протокольную часть не входит.

– Вот, вот.

Огромные глаза госпожи Восканян, обрамленные роскошными ресницами, широко раскрылись, она быстро сморгнула, так что Петру даже показалось, будто он почувствовал легкое колебание воздуха, – и сказала: – Пойдемте. По коридору дошли до узкой каменной лестницы, ведущей вниз. Коротким и крутым пролетам, казалось, не будет конца. Липкая ереванская жара сменилась сухой прохладой хранилища древних рукописей. Но, вот, наконец, спустились на очередной подземный этаж, свернули в коридор и остановились перед приоткрытой дверью. Госпожа Восканян уверенно зашла в помещение и включила свет. Петр зашел следом за ней и сразу увидел на столе на простой деревянной подставке прозрачную пирамидку зеленоватого цвета.

– Я могу взять ее в руки? – спросил Петр.

– Можете.

Петр долго крутил в руках талисман, рассматривая его грани и гравировку. «Все так, как описал доктор «SS», – определил Петр и спросил: – А как оказалась здесь эта пирамидка? – И тут же услышал ответ: – Это не известно. Экспонат и в опись – то попал только в 1920 году, когда организовали институт Матенадаран. Посмотрите, господин Крюков, это приготовлено для вас. – На столе рядом с деревянной подставкой лежал конверт из плотной бумаги. Петр заглянул в него. Там находились увеличенные фотографии пирамидки и всех ее граней и несколько фотокопий текста. «Для меня и для Ксандопуло. Хорошо» – Спасибо, – поблагодарил Петр, достал «Минокс» и все же сфотографировал все грани талисмана: «Кто знает? Возможно, понадобятся фото именно в натуральную величину».

– Позвольте еще вопрос?

– Пожалуйста.

– В последние годы кто-нибудь еще проявлял интерес к этому экспонату?

– Да. Но я не могу называть имена по этическим соображениям. Могу только сказать, что …что интерес вызывало именно то, что сейчас получили вы.

– Ах, вот как! Я еще раз хочу поблагодарить вас, госпожа Восканян!

Вышли из помещения и по крутым ступенькам пошли наверх. Петр думал о том, как быстро и обыденно все получилось. Перед глазами встали строчки: «Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет». Ну, что ж! Часть дела сделана. Будем считать, что талисман в руках. На что же он укажет? И как?

Госпожа Восканян проводила Петра до машины, последний раз окинула его взглядом выразительных огромных глаз, опахнула его своими удивительными ресницами, пожелала успеха ему и господину Ксандопуло, повернулась и ушла. Петр смотрел вслед удаляющейся женщине и видел, как ее каблучки оставляют вмятины на размягченном асфальте. Жарко было неимоверно.

В душном холле гостиницы «Наири» Петр отыскал глазами вывеску отделения «Интурист», направился туда, тут же был усажен на стул с тем, чтобы ответить на длиннющий перечень, в том числе глупейших, с точки зрения Петра, вопросов вроде: «Находились ли вы в период ВОВ на оккупированных немецкими войсками территориях?», или «Участие в деятельности Народно-трудового Союза, – Петр припомнил сразу неопрятного дядю в отеле „Клеопатра“, – сионистских или троцкистских организациях». Промучившись, таким образом, с полчаса, Петр затем заполнил заявление о поездке в Москву, забронировал номер в только что открытой гостинице «Космос» и заказал билет на утренний авиарейс в столицу СССР.

Душ и прохлада гостиничного номера вернули бодрое состояние. Почему-то вспомнились Тиберий с царем Тиграном и царское застолье с мясом, лепешками и вином. – «А как, интересно, обстоит с этим делом через две тысячи лет?» – задал себе вопрос Петр и направился искать ответ в ресторан. Понятливый официант быстро сообразил, что вымоченное в вине и поджаренное на углях мясо – это шашлык, а копченое – бастурма. Сложнее оказалось с вином. На вопрос официанта: вино белое или красное, Петр ответил, что, судя по описанию – белое. Официант осторожно поинтересовался: – Простите, судя по какому описанию? – Петр рассеяно ответил: – Да не помню я. Да и давно это было. Две тысячи лет назад. – Официант с сомнением и, как показалось Петру, с сочувствием посмотрел на него и тихо предложил: – У нас есть белое вино, в том числе и домашнего приготовления. Мы закупаем его для наших постоянных клиентов. Правда, не могу утверждать, что ему две тысячи лет. – Петр рассмеялся и попросил: – Несите, несите ваше домашнее. И шашлык, и бастурму, и лаваш. Официант упорхнул, но очень скоро появился и стал расставлять перед клиентом блюда с сырами и зеленью, свернутым в треугольник лавашем и кувшин с вином. Пунктуальный Петр показал взглядом на сыр и зелень, усмехнулся и сказал: – Что было две тысячи лет назад я не очень помню, но то, что было пять минут назад, я помню хорошо, и что-то не припоминаю этот заказ. – Официант подобрался и несколько высокомерно заявил: – Лаваш традиционно подается с сырами и зеленью. Позвольте, я покажу вам почему? – Да, пожалуйста. – Официант развернул на блюде лаваш, разложил на нем зелень и сыры и ловко скатал в трубочку, пояснив: – Обычно это делается так. – И стал наливать в бокал вино. Петр попробовал вино: «Действительно необыкновенный вкус. И какая пикантная горчинка. Да, это вино на любителя». Петр кивнул головой, официант наполнил бокал, поставил кувшин на стол и, чуть наклонясь, доверительным тоном, с проявившимся мягким акцентом сказал: – А ви знаете, это вино, в смисле такое же, две тисячи лет назад пиль и Иисус.

– Да? Почему вы так думаете?

– Потому что он биль армянин!

– Ах, вот как? – Петр посмотрел на официанта, а тот весомо, важно и утвердительно покачал головой, выпрямился и сказал: – Да! Почитайте книгу Бытия. Праотец Иисуса Авраам был родом из Ура Халдейского. Это территория современной Турции, а в те далекие времена это была область Урарту, потом Великой Армении. – Видя замешательство гостя, официант для пущей убедительности еще и поцокал языком и завел глаза под потолок, затем предупредил, что шашлык будет готов через пятнадцать минут, и исчез. Петр взял ломтик бастурмы, пожевал, ощутил во рту пожар, откусил лаваш и отпил глоток вина. Пожар угас, остался приятный вкус. Когда официант появился с шашлыком, Петр подумал: «Он с ума сошел – принес шпагу Портоса с нанизанным на нее мясом для Портоса. Столько мог бы осилить только этот мушкетер». Но осилил.

Отяжелевший гость медленно возвращался в свой номер и также медленно соображал: «Для прогулки по городу, пожалуй, жарко. Ну, что ж, вернемся в прохладе к Тиберию. Странное ощущение: он побывал в этих краях две тысячи лет тому назад, а кажется, что и сейчас где-то рядом». В номере Петр достал из сумки Красную папку, пристроился на диванчике и открыл страницу на закладке. «Итак, дело императора Августа»:

На закате дня трое всадников, за ними повозка, за ней двое пеших легионеров и с ними юный пленник из Армении миновали Аппиевы ворота, ступили в пределы Вечного Города и направились в сторону Цирка Фламиния. Миновали Южную трибуну и свернули направо к пандусу Палатинского дворца. У широкой мраморной дворцовой лестницы конники спешились. Тиберий уверенно направился к ступенькам, но перед ним тут же возник старший караула преторианской гвардии, несущей охрану дворца. – Пароль – обратился гвардеец к Тиберию. Тот не задумываясь, ответил: – Тиберий. К императору. – Преторианец хотел, было, что-то сказать, но внимательно посмотрел в глаза Тиберия, и предложил: – Пойдемте. – Поднялись по лестнице. У входа в дворцовые покои Тиберию предложили оставить у стойки оружие и подождать. Но очень скоро за ним бегом прибежал запыхавшийся гвардеец и повел его по длинным дворцовым переходам.