Тайны серебряного века

А вот тот народ, который был одет в солдатские шинели из грубого сукна, уловил, что свобода – это хлеб, который они должны зарабатывать в поте лица не в траншеях, а дома – на заводах и пашнях. Свобода не спускается народу. Народ сам должен подняться до уровня такого съедобного плода. Это благо, которое должно быть сначала сорвано с ветки жизненного древа, а потом уже им можно наслаждаться. Если заткнуть рот меньшинству, то и большинство онемеет, – поздно брыкаться, если дал себя стреножить. Скотство доводит до бойни.

Именно так рассуждали и правые, и левые, которые потом разделились на белых и красных. Все внимали, все были окормлены словами своих вождей, призывающих бороться за свободную и за неделимую Россию. Каждая сторона обвиняла другую в предательстве Отчизны.

Белые упрекали красных в том, что они продались германскому генеральному штабу, красные обвиняли белых в том, что на обескровленную Россию направили полчища бывших союзников по Антанте – англичан, французов и американцев.

Каждая сторона зверела в борьбе с соотечественниками.

* * *

Персонаж романа «От двуглавого орла к красному знамени» атамана войска Донского Петра Николаевича Краснова революционер Стоцкий Лев Давидович (явно герой писан с Троцкого) утверждал, что общество управляемо:

«Голод даст нам толпу, толпа даст силу. Надо все то, что составляет ценность и смысл жизни, взять в свои руки: вот и все. Право жизни и смерти – раз, распределение хлеба – два, ничего своего, потеря собственности – три. Все наше. Мы говорим, что все принадлежит обществу, народу, но все возьмем себе и станем всесильными. Когда мы возьмем на себя право жизни и смерти, мы получим возможность заставить повиноваться себе большинство…

Надо, чтобы народы устали повиноваться своим владыкам. Нужна война. Война научит людей презирать жизнь, научит убивать…

Кто теперь верит? Храмы пустеют. Туда ходят одни старушки, священники сами ни во что не верят… Свобода должна быть только у вождей, но не у народа…

У нас, в России, говорят: было бы болото, а черти найдутся… – была бы власть, а подлизы и подхалимы найдутся. Прикормим. Помните одно, что человек самое подлое животное в мире, а русский особенно. Не только найдутся, но руки нам целовать будут и славословить будут…»

Присутствующий в беседе Бурьянова и Стоцкого революционер, борец с офицерством в армии, некий Коржиков, заметил про себя:

«Да – это вождь, и я пигмей перед ним. Но почему же я иногда колеблюсь? Кажется, отрекся давно ото всего, стал на высшую точку презрения к морали и буржуазным предрассудкам, а вот временами – как под пучиной стою. Голова кружится. Жутко… Так-таки ничего? Ни религии, ни веры, ни Бога, ни истории, ни прошлого, ни будущего, что тогда?… Одна кровь. Но что, если кровь живая? Что, если мы делаем не общее дело, не человеческое дело, а дело одного лица? Кого? Дьявола?…»

Эти страшные слова приверженцев мировой революции, «знаменосцев и лидеров нации», а по существу смуты в России, ее уничтожения ради «порулить народом», актуальны и сегодня.

События на Украине тому подтверждение. Порулить Украиной пожелали многие из тех, кто ненавидит Россию и презирает свой народ, считая его за быдло, которое легко превратить в «пушечное мясо».

* * *

Общеизвестно, что Гражданская война в России имела четыре этапа:

1) лето – осень 1918 года. Этот период характеризуется стадией эскалации – мятеж белочехов, десанты Антанты на Севере России и Японии, Англии, США – на Дальнем Востоке, формирование антисоветских центров в Поволжье, на Урале, в Сибири, на Северном Кавказе, Дону, расстрел царской семьи, объявление Советской республики единым военным лагерем;

2) осень 1918 года – весна 1919 года – стадия усиления иностранной военной интервенции. Здесь и аннулирование Брестского договора, и усиление красного и белого террора, и растерянность красных вождей;

3) весна 1919 года – весна 1920 года – стадия военного противоборства регулярных Красной и белых армий. Походы войск А. В. Колчака, А. И. Деникина, Н. Н. Юденича и их отражение, а уже со второй половины 1919 года – решающие успехи Красной Армии;

4) лето – осень 1920 года – стадия военного поражения белых армий, война с Польшей и разгром П. Н. Врангеля.

По самым скромным подсчетам ученых, в ходе только чисто гражданской сшибки на полях сражений между белыми и красными погибло около 3,5 млн человек. Но это только от пуль, снарядов и мин. А если присовокупить к этому жертвы бандитизма, голода в Москве, Петрограде и в других крупных городах Советской России, а также страшного голодомора в 1921 году среди сельского населения, эпидемий брюшного тифа и «испанки», то получится страшная «вилка» – от 9 до 13 млн граждан.

Стремясь преуменьшить число жертв, в партийной литературе советского периода называлась цифра 5 млн. Нынешние либералы доводят число жертв до уровня безумства – 20 млн россиян. Но это крайние оценки, а поэтому, вероятнее всего, они неверны. Истина где-то посередине.

Экономические потери специалисты разных степеней и лагерей оценивают опять же в «вилке» от 400 млрд до 2 трлн американских долларов того времени. В современных долларах это будет примерно в 20 раз больше.

Территориальные итоги трудно оценить – Российскую империю порвали на части. Польша оторвала Западную Украину и Западную Белоруссию. Румыния забрала Бессарабию. Потеряны были более 500 тыс. кв. км территории с населением более 25 млн человек. Численность населения на оставшихся территориях едва достигала 135 млн человек.

Как это все напоминает 1991 год, правда, без большой крови!!! Большая появится на Северном Кавказе…

Оторвались от России Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, часть Закавказья, Русский Китай, Карская область в Армении и другие территории.

Политические «дивиденды»: до Первой мировой войны Российская держава рассматривалась как одна из европейских стран. В ходе Гражданской войны ее исключили из числа победителей в Великой войне. Все партии, все политические силы в России на Западе, в частности в Европе, перестали считаться «своими». На территории России появилось государство нового типа с романтиками и рабами. Руководители его претендовали на завоевания всех стран путем проведения мировой революции.

К 1921 году Россия буквально лежала в руинах. Во время военных действий пострадали промышленные области, особенно Донбасс, Бакинский нефтяной район, Урал и Сибирь. Были разрушены многие шахты и рудники. Из-за нехватки топлива и сырья остановились заводы и фабрики. Голод черной тучей смертей надвигался на города. Рабочие были вынуждены бежать для спасения семей от голодной смерти к родственникам в села, деревни, станицы и хутора.

Вот интересные цифры.

Уровень промышленного производства сократился в 5 раз. Станочный парк и разного вида оборудование на заводах и фабриках давно не обновлялись. Дошло до того, что металлургическая промышленность давала стране металла столько, сколько его выплавляли при царе Петре Великом. Сельское производство сократилось на 40 процентов.

И все же большевистская власть выстояла, – народ ей поверил, особенно крестьяне, с появлением права селян на землю.

В конечном счете были и итоги, которые большевики записали в свой актив. Это разгром всех антисоветских, антибольшевистских сил, поражение войсковых формирований Белой армии и войск интервентов.

Сохранение, в том числе и силой оружия, значительной части территории бывшей Российской империи (могли потерять еще больше. – Авт.), подавление попыток ряда национальных регионов отделиться от Республики Советов.

Свержение национальных правительств на Украине, в Белоруссии и Молдавии, на Северном Кавказе, в Закавказье (Грузия, Армения, Азербайджан. – Авт.), в Средней Азии, а затем в Сибири и на Дальнем Востоке, установление там советской власти. Это фактически заложило основы созданного в 1922 году федеративного государства под громким названием – СССР, вскоре, если рассуждать историческими масштабами, через пару десятилетий ставшего сверхдержавой.

Победа в Гражданской войне создавала геополитические, социальные и идейно-политические условия для дальнейшего укрепления большевистского режима. Она означала победу коммунистической идеологии, диктатуры пролетариата, государственной формы собственности и смела те тенденции, которые вели Россию в сторону западного пути развития.

Колчаковцы

Верховный правитель России адмирал Александр Васильевич Колчак являлся незаурядной личностью: ученый, участник ряда полярных экспедиций, Русско-японской войны, обороны Порт-Артура, командир минной дивизии Балтийского флота, командующий Черноморским флотом, автор целого ряда научных статей и работ. И вот этого интересного человека потянуло в политику – он стал руководителем Белого движения как в общероссийском масштабе, так и непосредственно на востоке России.

После Февраля 1917 года и бунта моряков в Севастополе Колчак был вызван на доклад в Петроград Временным правительством. Адмирал четко обрисовал обстановку, обозначил причины происшедших событий с хаосом на флоте и нелицеприятно заявил, что непродуманная политика правительства привела к разложению флота.

Как ни странно, комиссия признала правильность многих его обобщений и призвала его вернуться к руководству флотом. Адмирал категорически отказался.

В Зимнем дворце 17 июня состоялась встреча А. В. Колчака с пригласившим его американским адмиралом Дж. Г. Гленноном. Колчаку было предложено принять участие в Дарданелльской операции американского флота. Он дал принципиальное согласие. План являлся секретным, и официально русский адмирал ехал как специалист по минному делу и борьбе с подводными лодками.

Отправить Колчака в США выгодно было в первую очередь Керенскому, видевшему в его лице своего соперника в борьбе за власть.

Но, прибыв в Вашингтон, он понял, что никакой операции в проливе Дарданеллы американцами не планируется. В одном из своих писем 12 октября 1917 года он напишет:

«Мое пребывание в Америке есть форма политической ссылки и вряд ли мое появление в России будет приятно некоторым лицам из состава настоящего правительства».

Конечно же он имел в виду Керенского и Львова. Потом череда перемещений: Россия – Петроград, Англия – Лондон, снова США – Вашингтон, Япония – Йокогама, Китай – Шанхай, Харбин, Пекин… Именно в Японии он узнал о свержении Временного правительства и захвате власти большевиками. В его душе поднялась буря негодования. Одни и те же мысли то и дело ходили по кругу:

«Быть русским, быть соотечественником Керенского, Ленина… Целый мир смотрит именно так: ведь Иуда Искариот на целые столетия символизировал евреев, а какую коллекцию подобных индивидуумов дала наша демократия, наш «народ-богоносец»…

Я оставил Америку накануне большевистского переворота и прибыл в Японию, где узнал об образовавшемся правительстве Ленина и о подготовке к Брестскому миру. Ни большевистского правительства, ни Брестского мира я признать не мог, но, как адмирал русского флота, я считал для себя сохраняющим всю силу наше союзное обязательство в отношении Германии. Единственная форма, в которой я мог продолжать свое служение Родине, оказавшейся в руках германских агентов и предателей, было участие в войне с Германией на стороне наших союзников. С этой целью я обратился через английского посла в Токио к английскому правительству с просьбой принять меня на службу, дабы я мог участвовать в войне и тем самым выполнить долг перед Родиной и союзниками».

Комментарии, как говорится излишни.

* * *

На службе у англичан Колчак получил назначение на Месопотамский флот. Однако политический вихрь так закрутил самолюбивого, с диктаторскими наклонностями адмирала, что он скоро оказался в Омске, где встретился с бывшим депутатом Думы, представителем Московского Национального центра, кадетом В. Н. Пепеляевым, который предложил ему пост военного и морского министра России. С этого трамплина он прыгнул на пьедестал правителя России.

В марте 1919 года войска Сибирской и Западной армий белогвардейцев развернули генеральное наступление в направлении на Самару и Казань. В апреле заняли весь Урал и приблизились к Волге. Однако получился облом. Вместо того чтобы идти на соединение с войсками Миллера на севере и Деникина на юге, наступление проходило по концентрически расходящимся направлениям.