НА ИЗЛЕТЕ, или В брызгах космической струи. Книга третья

– А тебе не стыдно будет, если тобой вдруг Отто начнет командовать? – выдвинул Мазо свой последний аргумент.

– Если сможет, на здоровье. Я все равно буду проситься в новый отдел. Так что так и быть, пусть временно покомандует, – ответил ему, не веря в то, что подобное вообще может случиться…

Случилось… Отто назначили моим начальником. Новость потрясла весь сектор. Я же отнесся к этому с полным равнодушием.

Зато взбунтовался Чебурашка. Поняв, что все его усилия оказались напрасными, он уговорил Мазо вывести его из состава группы Отто.

А вскоре весь отдел удивило известие, что на должность Жени Борисова неожиданно назначили молодого специалиста Валеру Маханова. Причем не исполнять обязанности, как предложили мне, а сразу на должность, которую по праву должен был бы занять Валера Бабочкин или я, если бы согласился…

Вот нам и аукнулась борьбическая борьба двух нанайских мальчиков…

Новый начальник начал с того, что вписал в мой план всю свою работу, причем, без всякого согласования со мной. Что ж, выполнить такой план несложно – отчитался проработкой исходной документации, и трава не расти. Удивило другое. Даже Чебурашка нашу с ним совместную деятельность начал с обсуждения состояния дел и распределения работы в группе. Здесь же ни слова, ни полслова, просто получи и выполни мою работу, потому что я теперь начальник, и мне некогда.

– Михалыч, подойди, есть вопросы, – обратился, чтобы прояснить ситуацию.

– Я занят, – последовал резонный ответ самоутверждающегося властелина группы.

Что ж, больше просить не буду. Сам подойдет, из чистого любопытства. А не подойдет, хрен с ним. Я и так знаю, что из запланированной мне работы не сделано ничего, а потому все придется начинать с нуля, то есть с проработки исходной документации. А надо ли мне это, если собрался переходить в другое подразделение?

И я занялся детальным изучением документа Шульмана. Быстро нашел отправные точки и двинулся в техническую библиотеку, чтобы ознакомиться с теорией не по сумбурному ее пересказу, а по первоисточникам. И чем глубже погружался в детали, тем больше захватывало дух от открывающихся возможностей, которые неожиданно разглядел в примененной Шульманом методике. Да на этом материале можно не только выполнить нашу прикладную работу, но и сделать ни одну диссертацию. Я вдруг ясно увидел пути решения целого ряда задач, которые лишь пунктиром намечали когда-то с Кузнецовым. От радостного восторга, в предчувствии научных открытий, закружилась голова…

– Афанасич, ты что хотел? – вернул на землю голос Отто.

– Я что-то хотел? – медленно приходя в себя, спросил новоявленного начальника.

– Ты же меня приглашал, – с обидой в голосе констатировал подошедший к моему столу бывший ученик.

– Раз приглашал, значит, есть вопросы… Меня интересует, Михалыч, что сделано тобой по пунктам, включенным теперь в мой план?

Задав нелицеприятный вопрос, я молча наблюдал за реакцией моего нового руководителя. Густо покраснев, он зачем-то стал листать мой план предыдущих месяцев, где, конечно же, не было ответа. Затем принес свой план и надолго погрузился в его дебри с таким интересом, словно это был занимательный роман. Наконец удостоил меня вниманием, бросив отрешенный взгляд:

– Проработка документации, – прозвучал его ответ, достойный юмористического рассказа.

– Михалыч, я же от тебя не отстану, – взорвался я, – Где перечень проработанной документации?.. Выписки из документов… Выводы… Черновики… Где все это?

– Я не обязан отчитываться перед подчиненными, – вдруг выдал новоиспеченный начальник. Я даже рассмеялся от неожиданности.

– Еще как обязан, Михалыч. Я прошу отчета о твоей работе заурядного исполнителя, которую ты, пользуясь служебным положением, благополучно сплавил мне. И ничего более… Не ответишь, спрошу Мазо, Бродского, Дорофеева. Всех, кого надо.

Отто нахмурившись выслушал мою темпераментную речь и надолго задумался, то краснея, то бледнея от скачущих в его начальственной голове противоречивых мыслей. Наконец он тяжело вздохнул и решился:

– Я веду большую общественную работу. Все это знают. И Мазо, и Бродский.

– Саша, – рассмеялся я, – Ты хочешь сказать, что ничего не сделал по основной работе? Так и скажи. Я пойму.

– Не сделал, – немного подумав, тихо, но решительно выдохнул Отто.

– Вопросов больше нет, – завершил я разговор с непосредственным руководителем…

– Афанасич, подойди, пожалуйста, – примерно через неделю пригласил меня к своему столу Отто. Я не стал заниматься перетягиванием каната и, плюнув на самолюбие, встал и подошел, – Слушай, расскажи мне все, что знаешь про законы управления, – последовала странная просьба начальника.

– Зачем тебе? – выразил я искреннее удивление.

– Да тут Мазо сказал, что наша группа будет делать законы управления для стендового изделия, – шокировал меня Отто неожиданной новостью, – Так что хочу быстро войти в курс дела… Он сказал, что ты знаешь их лучше всех в отделе.

– Возьми книжечку Шульмана и почитай. Там все написано, – дал ему совет, прежде чем принять окончательное решение, учить его или не учить.

Тут же позвонил Шульману.

– А-а-а, Зарецкий? Привет, – ответил он, – Хорошо, что позвонил. Я сам хотел тебе звонить… Все правильно. Караштин договорился с Шабаровым. Будет у вас новый отдел… А пока его нет, будешь вести разработку в секторе Мазо. Желаю успехов. Звони, если что. Пока, – повесил трубку Шульман.

Потрясающе!.. Оказывается, решение уже принято. И теперь именно мне предстоит создать алгоритм работы всех систем комплекса «Буран», бортовых и наземных, на этапе, когда они работают совместно, под управлением АСУ. Я буду программировать подготовку и пуск ракеты, а для начала ее стендовые испытания. Вот это да!..

С еще большим рвением принялся за подготовительную работу. Для начала выбрал простейшую операцию – предстартовый наддув бортовых газовых баллонов – и попробовал представить алгоритм в виде закона управления. Через полчаса передо мной возник первый лист документа. Имея уже достаточный опыт разработки алгоритмов, я часа два пытался представить работу смежных систем в аварийных ситуациях, и не нашел ни одной ситуации, из которой не было бы выхода.

Этот мой модуль – или процесс закона управления – работал идеально. А ведь таких баллонных секций на носителе еще несколько десятков. Проверив работу модуля для пяти-шести секций, понял, что процесс подходит для всех. Оказалось, что за три часа сделал работу, которую традиционными методами вряд ли смог бы сделать за неделю. Великолепно!..

– Афанасич, – врезался в мои размышления Отто, – Я уже три часа читаю первые две страницы и ничего не понимаю.

– Не переживай, Саша. Ты же инженер-механик. Так что ничего удивительного, – без всякой задней мысли попробовал успокоить коллегу. Он же неожиданно взорвался:

– Ты тоже механик, а откуда-то все знаешь, – заявил он таким грозным тоном, словно я был виновником его невежества в области информатики.

– Саша, Саша, спокойно… В отличие от тебя, я еще и системотехник, – попытался успокоить его, – Ладно, расскажу своими словами, а то ты книжку Шульмана будешь месяц читать, – под влиянием хорошего настроения согласился я просветить начальника.

Как впоследствии оказалось, на свою голову…

Я рассказал ему основные принципы построения законов управления и особо подчеркнул их принципиальные отличия от традиционных алгоритмов. Как и ожидал, Отто имел очень слабое представление о предмете. Когда же показал ему свой модуль, Михалыч совсем загрустил.

Пришлось нарисовать упрощенную схему процесса. Лучше бы этого не делал. Кажущаяся простота вдруг вызвала у него эйфорию прозрения.

– Так просто? – восторгался начальник, – А нагородили, нагородили… Целая книжка ни о чем. Хорошо, что не стал читать, – радовался он, как второгодник, освоивший «Букварь», так и не заглянув в него. Сославшись на занятость общественной работой, Михалыч даже не стал смотреть разработанный мной настоящий процесс.

Больше он с расспросами не приставал, но на его столе постоянно лежала схема процесса, которую я начертил для пояснений.

Я же вновь погрузился в мир науки. Меня занимал вопрос применения новой методики к проблемам диагностики сложных технических систем. Роясь в недрах технической библиотеки, наткнулся на ряд статей, отрицающих возможность создания искусственного интеллекта. Посмеявшись над авторами, обнаружил несколько хороших книг по технической диагностике. Детально ознакомился с терминологией, особенно с модными тогда понятиями «прогнозирование» и «экспертные системы».

Вскоре скорость моего изучения предмета возросла неимоверно. Если в первые дни на проработку книги уходили два-три дня, то постепенно вышел на уровень три-четыре монографии в день. И вовсе не оттого, что стал быстрее читать – убивала завидная повторяемость материалов. Казалось, авторы, подобно закоренелым троечникам, списывали друг у друга все подряд и без зазрения совести. А потому очень быстро оказался у края научной Вселенной, за которой зияла черная дыра непознанного пространства.

Отяжелевшая от накопленных знаний голова часто походила на решето, которым почему-то предлагают носить воду, но вода быстро вытекала, а пытливый мозг суетливо раскладывал по полочкам квинтэссенцию прочитанного за день, за неделю, за месяц. Нередко количество переходило в качество, и вспышка прозрения освещала пограничную область, выхватывая из тьмы нечто странное, еще неведомое Человечеству, где пока только я один решал, двинуться дальше, или искать другой путь к новым знаниям.

Временами охватывало странное чувство, подобное юношеской влюбленности, когда о предмете интереса хочется узнать все до деталей. А потом либо разочарование и вновь тоска одиночества, либо восторг и неясная тревога в предчувствии первой любви и полная неизвестность, ответит ли взаимностью маленькая частица Вселенной, случайно встреченная на пути познания мира.

Глава 30. Накануне больших дел

В августе мои научные изыскания были прерваны неожиданным отпуском. С тех пор как меня выдавили из профсоюзных лидеров, мгновенно и навсегда иссяк и поток профсоюзных подачек, а потому сообщение жены о том, что ей выделили семейную путевку в дом отдыха на Украине, было воспринято с энтузиазмом.

На работе меня не удерживали, а потому уже через неделю мы выехали в Киев. Как ни странно, до той поездки я ни разу не был в столице Украины.