Оценить:
 Рейтинг: 0

Рассказики-4. Криминальные истории

1 2 3 4 5 ... 10 >>
На страницу:
1 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Рассказики-4. Криминальные истории
Андрей Николаевич Сатирский

Несколько выдуманных коротких историй в жанре легкого детектива с участием знаменитых людей. Все совпадения являются случайными. Книга содержит нецензурную брань.

Рассказики-4

Криминальные истории

Андрей Николаевич Сатирский

Корректор Марина Сатирская

© Андрей Николаевич Сатирский, 2023

ISBN 978-5-0060-1786-3 (т. 4)

ISBN 978-5-0056-0585-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ФИНИТА ЛЯ КОМЕДИЯ!

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КЛУБ

ЭПИГРАФ: Ах, развеселый карнавал! Скрывают маски злой оскал.

Бокалов звон и шуток шквал, а под плащом блестит кинжал.

В Питере такой уж климат – дождь, слякоть, холодный ветер с Невы во все времена года, туман, почему-то пахнущий соленой треской. Желательно посидеть дома в мягком кресле у жаркого камина. И чтобы угодливый лакей по мановению руки подносил на серебряном подносе рюмочку с ароматным коньяком. А рядом находились друзья, молча курили и смотрели на огонь. Иногда кто-нибудь что-то рассказывал, а все внимали. Этакий уютный мирок среди бушующих в мире войн и кровавых революций. И никаких творческих мук, необходимости выдумывать, писать, вечно требующей денег жены. Душа желает отдыха от тяжкой литературной деятельности да привязчивых муз. Посему и был создан Литературный клуб, подобный джентльменским в Англии. Где приятно провести вечерок-другой в компании коллег. Как выразился Есенин:

– Вас согреет лучше от тоски и вьюг,
Пьющий вместе с вами настоящий друг.

Мэтры скинулись и арендовали большой зал близ Фонтанки с четырьмя огромными окнами. В окна иногда посвистывал шальной ветерок, но постоянно пылающий камин поддерживал в зале тепло. Над камином повесили портрет царя, подаренный неизвестным одесским художником. Поэтому царь более походил на продавца рыбой с Привоза и даже иногда попахивал несвежей кефалью. У камина стояли четыре кресла, в которых восседать могли только мэтры, чем они частенько и занимались. Далее вдоль стен располагались журнальные столики и диванчики. Их оккупировали начинающие литераторы с поклонницами. Ведь приводить женщин и жен разрешалось. А куда же без них? Неподалеку от камина, напротив окон скрипел огромный старинный сервант, заполненный различным алкоголем и легкими закусками. Рядом стоял столик с посудой. При зале имелась прихожая с вешалками и телефоном, где дежурил лакей Гриша, встречавший гостей. Но чаще он находился близ серванта, чтобы выполнять заказы из зала. Опять же, так удобнее подбрасывать дрова в камин. В общем, создалась теплая творческая обстановка.

(Конечно, сей клуб лишь плод фантазии автора, воображаемый мир удивительных людей. Но только представьте, что к вам домой зашел Гоголь с рукописью второго тома «Мертвых душ»…)

Понедельник

Обычно клуб пустует в полдень. Члены работают, творят. Но трое уже мирно подремывают в креслах подле жаркого камина. Шторы на окнах плотно задернуты, полутьма. В зале тихо, лишь иногда поскрипывает сервант да кого-то за дверью шепотом материт Гриша.

Внезапно тишину прервало шарканье ботинок в прихожей, дверь с грохотом распахнулась, вбежал Чехов, устремился к теплу камина и плюхнулся в свободное кресло, восклицая: -Доброе утро, господа!

Антон Павлович Чехов

– Ты чего расшумелся, Антон Павлович? —возмутился Толстой, но глаза не приоткрыл.

– И впрямь, Антоша, где твоя интеллигентность? —заворочался в кресле Бунин: -Будишь людей.

– Что случилось? —устремил на Чехова свой строгий орлиный взор Белинский.

– Да ничего не случилось! —ответил Чехов: -Шел мимо и зашел погреться. И не думал, что здесь уже есть такая приятная компания.

– Только тебя нам и не хватало, -проворчал Толстой.

Чехов развернулся к прихожей: -Григорий, голубчик, а подай-ка нам по рюмочке коньячку!

В зал степенно вошел пожилой лакей в смокинге, открыл сервант, чем-то побрякал, булькнул и поднес гостям на серебряном подносе четыре рюмки с аппетитно пахнущей жидкостью: -Пожалуйте, господа. Французский коньяк «Камю» от Шустова. Вам принести бутылочку, как обычно? —и удалился к серванту.

– За то, чтобы острый язык Виссариона не хулил нас, а хвалил! —поднял рюмку Толстой.

– По делам вашим и кара! —отрезал Белинский, за крутой нрав прозванный «Неистовым Виссарионом»: -Настоящее литературное произведение – прекрасно сложенное тело, пронизанное кровью и нервами чувств. А все, что ниже спины, – жопа

Молча посмаковали коньяк. Лакей принес бутылку, рядом разместил тарелочку с нарезанным дольками лимоном.

– Спасибо, -Бунин царственным взмахом руки удалил лакея: -Кстати, Антон, ты откуда шел-то?

– Из больнички. Жену отвез, она ножку вывихнула, летая вчера вечером чайкой по сцене.

– Бедная птичка, -сочувственно кивнул Бунин.

Чехов подлил себе из бутылки: -И в больничке произошел весьма интересный случай.

– Ну-ка, ну-ка, -открыл глаза Толстой: -Поведай.

– В палате реанимации помер один пациент…

– Да уж, весьма интересно! —усмехнулся Белинский.

– Но я переговорил кое с кем из персонала, -продолжил Чехов: -И вот что странно… Почившего Лосева нашли вечером на вокзале с колотой раной печени. В больничке его откачали и положили под капельницу в палату с тремя другими пациентами. Врачи прогнозировали ему скорое выздоровление, однако утром медсестра обнаружила его мертвым. Странно то, что в палате пахло валерьянкой, а на постели умершего виднелись не просохшие пятна жидкости. Дежурный врач не обратил на то внимания и отправил тело в морг.

– И ничего интересного, -хмыкнул Белинский.

– Да не критикуй ты каждое слово! —недовольно воскликнул Толстой: -Дай человеку высказаться! Продолжай, Антон Павлович…

Чехов неспешно выпил рюмку, долил из бутылки и продолжил: -Валерьянка, как вам известно, снадобье полезное, -сделал глоток: -Но в малых дозах. Если разом в кровь попадет приличное количество, то сердце не выдержит. Думаю, так и погиб Лосев, а вскрытие сие покажет.

– Он что, выпил целый флакон лекарства? —изумился Бунин.

– Нет, скорее всего валерьянка поступила через трубочку капельницы, -Заявил Чехов.

– Это как? Просвети нас, -недоверчивый взор Белинского пронзил Антона Павловича.

Чехова это не смутило, он поправил слегка сбившееся под взглядом Белинского пенсне и продолжил: -Капельница устроена просто – из баллона лекарство по трубочке поступает прямо в вену пациента через клапан. При долговременной капельнице, а именно такая была установлена Лосеву, в трубочку вставляется дозатор. Он строго по времени пропускает капли. Но можно, минуя дозатор, шприцем ввести лекарство прямо в клапан. Или вколоть в трубочку после дозатора, но при этом возможно обнаружение отверстие от иглы. Поэтому Лосеву лекарство попало в кровь именно первым способом. На сие указывают и пятна жидкости.

– Это почему же? —Заинтересовался Толстой.

– Тот, кто вводил валерьянку, сначала отделил трубочку от клапана, сделал укол, а потом все восстановил. Но из свободной трубочки продолжало капать лекарство, прямо на постель.

1 2 3 4 5 ... 10 >>
На страницу:
1 из 10