Надир

Надир
Андрей Анатольевич Антоневич

Раздираемое внутренними распрями человечество давно уже вырвалось за пределы Солнечной системы в поисках дополнительных сырьевых объектов и пригодных для жизни звездных систем. Казалось бы, теперь места под солнцем хватит всем, но человеческую натуру не изменить. Противостояние, перекинувшееся в дальние глубины космоса, привело человечество к краху. Смогут ли люди не повторить свои ошибки?

Андрей Антоневич

Надир

I

«Как же я соскучился по живому лесу», – анализируя, пролетевшие в сознании перед выходом из анабиоза, отрывочные видения, с грустью подумал Архип прежде, чем открыть глаза.

Ощутив, ставшей уже привычной за годы службы в космическом флоте, спазмирующую боль в мышцах, постепенно включающегося в работу организма, капитан первого ранга Юрков закусил нижнюю губу и открыл глаза.

«Все-таки я уже староват. Пора на пенсию. Вернусь на Землю и уйду в запас», – в который раз подумал он, пытаясь сфокусировать взгляд на показаниях монитора анабиозного модуля.

Согласно транслируемой информации, Антант – антигравитационный автономный наблюдатель трансэнергии, за то время пока полугодовую вахту нес его старший помощник капитан второго ранга Лао Чжоу, вошел в звездную систему «Рукава Лебедя».

– Архип Сергеевич, вы в порядке? – ожил коммуникатор модуля голосом Элианы.

– В порядке, – ответил Юрков, выбираясь из автоматически открывшейся капсулы.

– Это невероятно! Вы видели информацию с регистраторов трансэнергии?

«Вот, ураган. Уже успела изучить сводки», – удивился командир, разминая незамысловатыми упражнениям, все еще слабо послушные конечности.

– Они зарегистрировали всплеск пространственно-временных аномалий, как только Антант вошел в «Рукав Лебедя». Я уже у вашего модуля, можно войти? – восторженно затараторила Элиана.

– Старший лейтенант Максимова, можно Ивашку за ляжку, а у нас хоть и научная миссия, но на борту все члены экипажа люди военные. Поэтому, будьте любезны, обращаться к командиру корабля согласно уставу Космического флота, – улыбаясь, осадил подчиненного офицера Юрков и, активировал наружное наблюдение.

У входа его модуля переминалась с ноги на ногу, уже облачившаяся в парадную форму, Элиана. Выслушав замечание, она обиженно скривила губы, но ответила:

– Виновата. Исправлюсь.

– Элиана, – смягчил тон командир, – у нас еще полгода впереди. Обсудим это в церемониальном зале.

– Есть, – согласно кивнула головой старший лейтенант, затем мельком глянула на свое отражение в блестящем шлюзе модуля и, поправив, выбившуюся из-под берета светлую прядку волос, быстрым шагом умчалась прочь.

«Наверное, в заповедник побежала», – решил Юрков, забираясь в душевую кабину, чтобы смыть с себя защитный гель.

Не смотря на взбалмошный характер и непоседливость Элианы, специально уполномоченному научному инспектору Департамента стратегического развития Архип симпатизировал особо. Старший лейтенант напоминала ему его младшую внучку, которая уже закончила Военно-космическую Академию и даже успела выскочить замуж. Только она была на Земле, а эта молодая девочка отправилась в малоизученные глубины галактики, чтобы попытаться выяснить природу недавно обнаруженной учеными трансэнергии.

Наслаждаясь теплой водой, Архип критически рассматривал себя в ростовом зеркале и с сожалением думал о том, что зря согласился на этот долгосрочный поход.

Из зеркала на него смотрел седой, коротко стриженный, поджарый мужчина семидесяти лет. Не смотря, на неплохую физическую форму, каверзные морщины все больше и больше захватывали себе территорию на его теле.

Достигнув предельного возраста, допустимого для должности командира военного космического крейсера, он мог спокойно уйти на покой и наслаждаться жизнью, но ему предложили должность командира гражданского корабля.

– Архип, пойми же, – уговаривал его семь лет назад лучший друг – командующий силами внешней космической разведки контр-адмирал Хасан Димаев, – когда-то человечество с трудом добиралось до Марса, но когда ученые освоили принципы взаимодействия темной материи с темной энергией, они смогли за короткий промежуток времени создать антигравитационные и вимповые двигатели. Представь, что сможет дать человечеству возможность использовать трансэнергию.

– Понятия не имею, что это может дать, – ответил он.

– Наши ученые предполагают, – понизив голос, зашептал Хасан: – что мы сможем перемещаться не только на сверхскоростях в пространстве, но и во времени. Представь, что произойдет, если этими технологиями первыми овладеют наши конкуренты. Они и так почти выпотрошили все сырьевые объекты нашей Солнечной системы, и уже подбираются к соседним системам. Кроме этого, по имеющейся информации, их корабли-разведчики обнаружили несколько пригодных для жизни экзопланет, колонизации которых препятствует лишь большая удаленность от их базы на Кеплере 823G.

– Хасан, – попытался откреститься от навязываемой ему миссии Юрков, – я боевой офицер. Я участвовал в сражении за Ио, отбивался от конфедератов на орбите Урана, прикрывал наши транспортники, когда корабли-корсары Османской Федерации внаглую пытались захватить караван с грузом вольфрама, дрался с анархоколонистами, а теперь ты мне предлагаешь возглавить какую-то научную посудину.

– Эта, как ты называешь, посудина, – хитро улыбнулся контр-адмирал, – не уступает в скорости, а может быть даже и превосходит, флагманы боевого флота. Наблюдатель, который тебе предстоит взять под свое начало, самая передовая разработка в космической сфере. Это плод работы ведущих конструкторских бюро Тройственного Альянса. Помимо исследовательской техники наблюдатель оснащен привычным для тебя вооружением и способен осуществлять длительные автономные переходы во внешнем космическом пространстве.

– Оружие на научном корабле? Это же нарушение Конвенции, – удивился Юрков.

– В том-то все и дело. Наши конкуренты направили основные усилия на создание боевого флота. Поэтому, на данный момент, они не способны строить научно-исследовательские корабли глубоко проникновения. Однако в изучении трансэнергии они заинтересованы не меньше нашего. Мы не исключаем того, что они попытаются перехватить наблюдатель на дальних глубинах, чтобы завладеть добытыми сведениями. Поэтому все члены экипажа, включая научный, технический и обслуживающий персонал, офицеры Космического флота. Осталось только определиться с командиром.

– Архип Сергеевич, – вырвал его из вороха воспоминаний голос второго помощника Рама Сингха, – экипаж собран и готов к построению.

– Буду через десять минут, – отозвался в коммуникатор командир.

Спустя несколько минут Юрков поднимался на верхнюю палубу наблюдателя, чтобы провести в церемониальном зале восьмую по счету, с момента старта Антанта с космической верфи на орбите Эриды, церемонию передачи полугодовой вахты.

II

Все триста членов экипажа выстроились по левому и правому борту церемониального зала. Сто пятьдесят офицеров стояли слева во главе со старшим помощником Лао Чжоу и столько же, принимавших вахту, напротив них вместе со вторым помощником.

Капитан второго ранга Рам Сингх являлся потомственным сикхом из ордена Ниханги. Его парадный китель и относительно скромный по размерам дастар выгодно отличались насыщенным синим цветом на фоне белоснежно-белых кителей остального экипажа. К тому же он единственный имел при себе оружие – изогнутый нож кирпан.

Так как Антант не был международным проектом, а создавался странами-участницами Тройственного Альянса, то в состав экипажа входили только русские, имевшие численное большинство, китайцы и индийцы.

Добродушный и улыбчивый Рам Сингх, служивший до этого в космическом десанте, не достиг еще и сорока. Именно поэтому идеологи Генерального штаба специальных операций Тройственного Альянса, посчитав его слишком молодым, назначили Рама вторым, а не старшим помощником командира, хотя сикх прекрасно ориентировался в межзвездном пространстве без помощи бортовых навигаторов, а самое главное – нравился всем без исключения членам экипажа не только своей, но и сменной вахты.

Суровый и скрытный Лао Чжоу, недавно перебравшийся за пятидесятилетний рубеж, перевелся на Антант из службы внешней космической разведки. Он уважал строгую дисциплину и служебный устав, поэтому был нелюбим, особенно женской половиной команды, из-за своего крутого нрава и нетерпимости к любым проявлениям неуставных отношений, присущих молодым людям, оказавшихся в замкнутом пространстве.

– Равняйсь! Смирно! – подал команду при появлении командира старший помощник. – Товарищ капитан первого ранга, экипаж Антанта для передачи очередной вахты построен, – начал доклад Лао Чжоу, как только все члены экипажа замерли и направили взгляды на своего командира.

– Честь и Доблесть! – ощущая легкий постанабиозный дискомфорт в легких, поздоровался Юрков со своим экипажем.

– Достоинство и Отвага! – ответили офицеры командиру на приветствие Военно-космического флота.

– Вольно! Приступить к передаче вахтенной смены! – отдал команду Юрков.

Дублировать команды в космосе было не принято, так как на это уходило лишнее время, тратить которое понапрасну в агрессивной к человеку среде считалось непозволительной роскошью. Поэтому члены экипажа сменяющейся вахты сразу же, разбившись на группки по направлениям деятельности, деловито, без суеты подошли к своим цифровым панелям, чтобы ввести, заступающих сослуживцев, в курс событий.

– Ну, что я пропустил? – пожимая руку Лао Чжоу, улыбнулся Юрков.

– Все в порядке, Архип Сергеевич. За время несения вахты – без особых происшествий, – не выражая ни каких эмоций, ответил старший помощник.

– Каких именно?

Приглашающим жестом Лао Чжоу показал на командирскую панель и проследовал к ней вслед за Юрковым, где в нетерпении их уже поджидал второй помощник.

Старпом активировал бортовой журнал и бесцветным голосом приступил к докладу: