Черная звезда

Пленника грубо зашвырнули в кузов и привязали за ногу к пушке. Рядом расположились жабоподобные дьяблосы. Сеньор Ромуальдо забрался в кабину и запустил двигатель. Задрожав и выпустив клубы сизого дыма, странная повозка (Жека вспомнил, такие назывались – грузовик!) медленно покатила вдоль опушки леса, старательно объезжая упавшие стволы папоротников. Жалобно скрипел кузов. Натужно выл двигатель. Как по звуку определил Жека – крайне примитивный, внутреннего сгорания. Если брать исторически, то примерно – эпоха Наполеоновских войн. Впрочем, в этом вопросе кадет уверен не был, мог и ошибиться.

Они въехали в Дутар уже ближе к вечеру, когда зеленоватые стены города медленно окутывались горячим сумраком надвигающейся ночи. На бронзовых куполах высоких угловых башен ещё играло оранжевым уходящее солнце.

Сунув стражнику-дьяблос пару мелких монет, сеньор Ромуальдо медленно проехал ворота. Тут же свернули за угол, и грузовик с дьяблосами и связанным пленником загромыхал рессорами по узкой улочке, вымощенной круглым синеватым булыжником. Валявшийся на жёстких досках кузова пленник больно ударялся головой и шёпотом ругался. Любоваться красотами Дутара, таким образом, для него не представилось никакой возможности. А посмотреть было на что!

Город Дутар – резиденция Великого короля кабальерос и дьяблос Рипуарха Четырнадцатого – привольно раскинулся вдоль широкой выемки в западной части обширного, поросшего мелколесьем, плато. Дутар занимал площадь примерно равную верстам двадцати в окружности и был беспорядочно застроен зданиями самой причудливой архитектуры – от мрачных приземистых замков из крупных замшелых валунов до местного варианта барокко. На небольшом искусственном холме в центре города высился королевский дворец – угрюмое приземистое сооружение самого безобразного вида… ну, на местный взгляд, наверное, красивое… если можно счесть красивым сочетания оранжевого с ярко-зелёным. По всему периметру дворца тянулись какие-то вышки, лестницы и водосточные трубы из блестящего белого металла. Крылатые каменные уродцы вдоль парадной лестницы наводили на мысль о том, что король Рипуарх был вовсе не чужд искусству. О том же свидетельствовали и многочисленные статуи, в живописном беспорядке загромождающие подходы к дворцу. Статуи изображали каких-то древних королевских предков, почему-то похожих на большие консервные банки. Впрочем, очень может быть, предки у короля были вполне нормальными, а их статуи – не более, чем полёт гениальной фантазии придворного скульптора.

Дом сеньора Ромуальдо, у котрому несчастный грузовик, дребезжа рессорами, подъехал таки после часа блужданий по кривым улочкам Дутара, был выстроен всё в том же стиле жутковатых архитектурных излишеств, что и королевский дворец Рипуарха Четырнадцатого. Имелась даже главная башня, нижняя часть которой была приспособлена под гараж. Остальные пять этажей угрожающе нависали сверху, вот-вот готовые свалиться на голову входящим. Судя по окнам с открытыми ставнями, именно там и располагались жилые помещения.

Кроме башни, узкий, выложенный деревянными плахами, дворик занимали подсобные помещения для скота – йоххо. Двух йоххо – тех самых зверей, смесь коровы и кенгуру – Жека уже видел. И по пути даже в изумлении наблюдал, как во время короткого привала один из дьяблос быстренько надоил из набухшего вымени йоххо ведро тёмной дурнопахнущей жидкости, которую и влил в бензобак грузовика через огромную жестяную воронку. Горючего, между прочим, вполне хватило до самого города!

В дальнем углу двора, под самой стеной из желтоватого кирпича, приютилась небольшая постройка с узким оконцем, забранным прочной металлической решёткой. Решётка эта, как и сама постройка, Женьке решительно не понравилась. И, как вскоре оказалось – не зря! Именно туда его и бросили, после того как грузовик загнали в гараж. Вот, блин, сволочуги!

Земляной пол, сырые стены, паутина. Хоть бы руки развязали, собаки! Пленник обиженно прислонился спиной к стене и задумался о своей несчастной судьбе. Правда, долго думать ему не дали. Скрипнула дверь и на пороге возникли двое дьяблос, с копьями, в бронзовых кирасах и смешных остроконечных шлёмах с поднятыми забралами. Не говоря ни слова, дьяблос схватили пленника под локти и быстро потащили наружу. Мимо конюшни для йоххо, мимо открытых дверей гаража, вверх по каменной лестнице, кручёной спиралью… Второй этаж… третий… пятый… Кажется, приехали…

Достопочтенный кабальеро сеньор Ромуальдо в гордом одиночестве сидел в потёртом кресле напротив плохо растопленного камина и точил меч большим ржавым напильником. Получавшиеся при этом звуки были настолько изумительными, что у бедного Жеки тут же свело челюсть.

– Свободны! – кабальеро кивнул стражникам и те исчезли, громко стукнувшись шлёмами. Никем не поддерживаемый, Жека повалился на устланный потёртым линолеумом пол.

Сеньор Ромуальдо подошёл к пленнику и ловким взмахом меча разрубил ремни, туго стягивающие руки.

– Садись! – кабальеро кивнул куда-то в угол. Никакой мебели Жека там не увидел, но, потирая затёкшие руки, деловито уселся прямо на пол, сложив ноги по-турецки. Сеньор Ромуальдо придвинул кресло поближе и угрюмо уставился на пленника.

– А не продать ли мне тебя на рынке? – глухо произнёс он, и Жека догадался, что возникли проблемы со связью. Либо в городе вовсе не было космо-передатчика или рации, либо, что гораздо хуже, по прежнему молчала «Настурция», а это означало бы… А это означало бы, что Жекины дела становятся совсем плохими… совсем-совсем…

– И много дадут за никчёмного тупого мальчишку? – ехидно поинтересовался кадет. В ответ кабальеро лишь сердито засопел.

– Да, не повезло вам, – кадет издевательски усмехнулся, – Что, ни одного передатчика в городе нет?

– Есть один, – хмуро махнул рукой кабальеро, – В королевском дворце.

– Так в чём же дело? – Жека изумлённо пожал плечами, – Договоритесь с прислугой и дайте радиограмму. Текст, уж так и быть, я сам составлю… даже зашифрую, если хотите. Не подумайте ничего такого, сеньор, просто без вашей помощи мне отсюда не выбраться. А четыре-пять ведер золота для моих друзей-барбудос – это такая мелочь, что даже смешно и говорить!

Последняя фраза, специально произнесённая кадетом погромче, достигла своей цели. Вскочив с кресла и отбросив в сторону меч, сеньор Ромуальдо забегал по зале, нервно потирая руки. Судя по обшарпаному виду замка, ведро-другое золотишка славному кабальеро явно б не помешало! Уж ясно, не оказалось бы лишним в хозяйстве!

Целых полчаса – уж, никак не меньше – сеньор Ромуальдо нарезал круги по залу. Даже несколько раз падал, запнувшись о меч. А когда упал в очередной раз – вдруг неожиданно встрепенулся и радостно подпрыгнул, словно молодой горный козёл в период гона.

– Есть одна идея! – довольно произнёс он и, высунувшись в окно, громко позвал Рогойо.

– У меня тоже появилась идея, – в тон ему произнес Женька, – Хорошо бы чего-нибудь попить. Да и перекусить было бы неплохо.

Сеньор Ромуальдо от него лишь отмахнулся. Видно, в глазах его так и стояли вёдра с золотыми монетами. Дождавшись Рогойо, кабальеро долго выспрашивал его о каком-то парне, по имени Тогинаро, охотнике-дьяблос, знающим Срединные джунгли, «как рыба знает дорогу на сковородку». Именно так выразился Рогойо, пообещав завтра же представить Тогинаро пред светлые очи хозяина.

Заетм слуга ушёл, и осмелевший пленник настырно напомнил про еду. На этот раз сеньор Ромуальдо, наконец-то, очнулся от своих золотосодержащих видений и, хлопнув два раза в ладоши, громко приказал подавать ужин.

На ужин в замке сего достойнейшего кабальеро подавали:

Лягушек, жареных в собственном соку, по-каррикански.

Два яйца перепелиных, варёных (их сразу же проглотил сам сеньор)

Лепёшку пресного хлеба (порядком зачерствевшую)

Каких-то странных дурно пахнущих созданий, по виду – змей, копчёных в масле.

И 5. Восемь маленьких птичек с перьями, совсем уж несъедобных…

Ни лягушек, ни птичек, ни уж тем более змей, кадет есть не отважился. Пожевал лишь кусок лепёшки, да и ту с отвращением выплюнул – уж слишком пресная.