Волжане: Поветлужье. Ветлужцы. Ветлужская Правда (сборник)

Молча, позевывая и содрогаясь от утренней прохлады, народ бродил от озера к близлежащим кустам, пытаясь проснуться, и напяливал на себя редкие влагонепроницаемые шмотки, чтобы защититься от висящей в воздухе влаги.

Наконец, сгрудившись у костра, все стали греметь кружками и собираться в обратный путь.

Пробирались в сторону поляны долго. Заметная только из-за вчерашних следов тропинка немного повиляла в утреннем сумраке и сама собой исчезла. И хотя точного времени никто не засек, прошло более чем сорок минут, прежде чем егерь спохватился и послал мужиков оглядеться вокруг. Однако, не получив от них никаких обнадеживающих сведений, повел колонну дальше.

Бурелом довольно скоро кончился, и потянулся светлый смешанный лес, часто перемежаемый сосняком. Через верхушки деревьев проглядывало чистое голубое небо, уже освободившееся от утренних туч. Влажный поначалу воздух прогрелся, и чувство сырости ушло.

Ботинки легко пружинили по старой хвое, доставляя удовольствие от ходьбы.

Время быстро и незаметно скользило вперед.

Вовка с Тимкой иногда отбегали в сторону, кидались шишками по порхающим среди деревьев белкам и сосредоточенно рассматривали очередного красноголового дятла.

Наконец был объявлен привал и слово взял Иван.

– Вот что, мои дорогие, потерялись мы. Сначала я думал, что просто промахнулись мимо нашей поляны. Шли ведь строго на юг, так что через пару часов куда-нибудь, да должны были выйти. Однако часы эти давно прошли, да и лес здесь совсем другой – светлый, сами видите. Такого у нас отродясь не бывало… А уж эта история с озером, чудесное пришествие которого мы как-то серьезно до сих пор не обсуждали… Короче, мужики и хлопцы, – егерь бросил взгляд на безмятежно развалившихся на траве ребят, – решать нам надо, куда дальше двигаться. Попрошу по старшинству высказать свое мнение. Сначала ты, Николай, потом Вячеслав, далее Тимка, как прямой участник всей этой круговерти, а напоследок Володька…

– Михалыч, если уж ты заблудился, то нам-то дороги вовек не найти, – ответил, сплюнув в сторону, Николай. – Надо переть напролом, как шли! Выйдем к какой-нибудь речке и пойдем по течению. А там появятся обжитые места или увидим кого-нибудь… Тогда просто стрельнем в воздух и спросим дорогу.

– Если по пройденному времени считать, то деревню свою мы уже минуть были должны, а шли-то еще ходче, чем пробирались к озеру, – задумчиво прокомментировал егерь высказанное предложение. – На юге же от деревни сплошных лесов нет, поэтому мы с запасом должны были бы на открытом месте оказаться. Разве что леший нас по лесу кругами водил, да я ведь на солнце каждые две минуты смотрел. Так что… давай теперь ты, Вячеслав.

– Не нравится мне вся эта история с озером и дубами… тремя, – стрельнул глазами в Тимку тот. – Не послушать ли вначале, что молодежь скажет? Они довольно долго шептались и спорили, может быть, что-то прояснят нам? А, Тимка?

Тот, насупившись, покачал головой и не сказал ни слова, даже получив локтем в бок от Вовки. Последний долго не отступался, однако поняв, что его усилия разговорить друга не приводят к положительному результату, начал сам.

– Боится он, бать, что засмеете вы его. С ним же такие приключения произошли и непонятности!

И Вовка стал рассказывать про пресловутый третий дуб, всегда, по Тимкиному мнению, присутствующий на поляне, про рано наступивший закат и абсолютную тишину, про свою якобы сломанную руку… А также про тетку Меланью, про то, как Тимка шишку набил о дерево, про летающие тарелки, барабашек и разные необъяснимые явления, которыми буквально кишит окружающая жизнь и познания о которых Вовка получил в городе из телевизора, подключенного к без малому полусотне каналов кабельного вещания.

– Предположим, сынок, ты так долбанулся о дерево, что у тебя в голове день мог сократиться… – начал размышлять Николай. – Скорее всего, ты без сознания некоторое время провалялся.

– Нет, Степаныч, не все так просто, – прервал его Иван. – Часы пяти не показывали, когда темнота упала, так? Ну-ка покажи, Тимка, может, они встали? Да нет, почти правильно, две минуты – не та разница. А уж про сломанное запястье… Придумать такое у взрослого фантазии не хватит, не то что у одиннадцатилетнего ребенка! Вот если… Говоришь, Тимофей, когда тишина наступила, побежал с поляны долой? А в какую сторону?

– Ну, не побежал, а так… заторопился. Сначала к дубу, хотел на помост влезть… Хватанул по пути мешок, самос… трел, – договорил все-таки Тимка до конца. – А потом о корень зацепился и… хрясь, в какое-то дерево влетел. Ну, ссадину потрогал и дальше почесал. Вот.

– Ты что-то надумал, Михалыч? – заинтересовался Вячеслав. – Что значит «вот если…»?

– Что значит, что значит… Любопытной Варваре знаешь что оторвали? Сам молчишь, а другие должны все сразу выкладывать? Ладно, ладно, не обижайся, просто не время еще моим мыслям наружу выходить. Слишком уж все запутанно и странно. Как говорится, все страньше и страньше… Вот выйдем из леса – все сразу прояснится. По коням! Впереди еще полдня. Попить, оправиться, позавчерашние бутерброды в зубы и… дай бог нам выбраться из этой хрени!

После привала шли ходко, но постоянно озирались на солнце, лишь иногда отвлекаясь на живописные окрестности. Лесной живности стало, не в пример вчерашнему дню, гораздо больше. Мальчишки даже пару раз увидели лисий песочный хвост, порскнувший куда-то в кусты.

Однако егерь почему-то зарядил ружье крупной картечью и взял его наизготовку, положив дуло на плечо, благо, ветки не мешали. Вовкин отец, поглядев на Михалыча, тоже осмотрел свою двустволку, оставив, правда, ее висеть за спиной.

Стали немного забирать на восток и под вечер, часов в семь, уже порядком уставшие от топанья по начавшему густеть лесу, набрели на хорошую поляну с ручейком.

В молчании побросали вещи и разбрелись вокруг на поиски дров. Развели костер, вскипятили чайку и принялись за остатки вчерашних гусей. Вовка с Тимкой сразу после ужина заснули на разбросанных вокруг костра одеялах, взрослые немного поговорили ни о чем и тоже начали укладываться спать, перенеся разговор на следующий день.

Не просто же так говорят, что утро вечера мудренее! Мало ли какая мысль посетит за ночь?

Но новый день не принес ничего нового. Все долго отсыпались после вчерашнего длинного похода, потом нарочито медленно стали завтракать теми же зачерствевшими бутербродами и чаевничать.

– Так, у нас, кроме хлеба и консервов, осталась пара потрошеных гусей и картошка. Той вместе с овощами килограммов шесть будет, – приподнял мешок егерь. – Негусто. Если кого-нибудь съедобного встретим, отпразднуем салютом из наших стволов, а пока нам надо решить, куда будем двигаться дальше. Я вчера повернул на восток. Надеюсь выйти в сторону Ветлуги, если будем держаться этого направления. С жильем на этой реке погуще, однако лес, как видите, начинает портиться. Места мне совершенно незнакомые, а километровку и компас я отдал мужикам при поисках и, как на грех, обратно не забрал. Да и не думаю я, что карта могла бы помочь нам сейчас… Ладно, доедайте, собирайтесь. А вам, ребятки, придется потерпеть. Сегодня нам надо постараться выйти к людям, поэтому подстраивать скорость движения под вас, как вчера, мы не будем… Но если что – жалуйтесь. Жалобы будут рассмотрены в плановом, так сказать, порядке! Жалобщики – наказаны!

– Слушаюсь, мой капитан! – вытянулся во фрунт Тимка и отдал честь на иностранный манер.

– Кгх-х-хр… – состроил рожу егерь. – Руку к непокрытой голове в русской армии не прикладывают, кадет!

Тут уж и Вовка включился в игру, вытянувшись и отдав честь, прикрыв макушку другой ладонью.

– Эх-х-х, робяты! Мне бы вас годочек погонять, такие справные солдаты бы вышли! – улыбнулся бывший капитан.

– А что, Михалыч, – присоединился к игрокам Вячеслав и хитро подмигнул пацанам, – не стать ли тебе на время нашим командиром? Пока не выведешь? А звать мы тебя будем капитаном. Лесным. Лесной капитан – звучит!

– А вот стану, только слушайтесь, – вошел в роль новый начальник. – Рота, подъем! Стройся!.. Отставить! Разбирай пожитки и пешим порядком в колонну по одному шагом марш! Ать, два… Тронулись, значит.

Весело начав утро под неясные перспективы дальнейшего блуждания, пятерка затерявшихся путешественников лихо протопала часа три. Громко раздавались команды для «кадетов», взрослые вставляли веселые шуточки и вспоминали дела славной молодости и беззаботного детства.

Участников похода не смущали их ни скользкие овражки с мелкой порослью кустов, ни завалы из сгнивших деревьев, преграждавшие путь. Небольшие озерца обходились на раз, более продолжительные топкие болотца переходились с большей осторожностью.

Один раз Вячеслав чуть не попал в мочажину, привлеченный в стороне сочной зеленой травой, но вовремя отпрыгнул назад с внезапно провалившейся под его весом моховой кочки. За это он был подвергнут командиром нудной лекции о вреде глупости, а также о необходимости соблюдать интервал движения и не сходить с тропы.

Но в целом шли бодро и довольно долго.

Еще часа четыре, пока не выдохлись.

И уже начали присматривать место для небольшого роздыха, как впереди раздался рев кем-то потревоженного зверя.

– Николай, ты с детьми! Топор в руки! Вячеслав, заряжай жаканом, если есть, – ринулся вперед Иван, скидывая наземь рюкзак.

Вовкин батя отрицательно покачал головой но, перехватив ружье, побежал за егерем.

Промчались метров пятьдесят.

Открывшаяся им на небольшой полянке картина заставила обоих на пару секунд застыть в оцепенении.

Огромный медведь нависал над повергнутым наземь человеком с залитым кровью лицом. В стороне оторопело стоял подросток лет двенадцати, одной рукой поправляя сваливающуюся на глаза холщовую шапку, а второй судорожно удерживая что-то похожее на копьецо с перекладиной пониже наконечника. Свое неказистое оружие он направлял на зверя, уперев торец в землю позади себя.

– Слава, у тебя ведь дробь? Стреляй в воздух! Только не в медведя, в того не вздумай, мы его не положим с нашим арсеналом!

Тут же прозвучал выстрел, и топтыгин соизволил обратить внимание на новых участников противостояния.

– Ты посмотри, какой здоровый… Если раздразним, то получим по полной программе!

Парнишка же просто уставился на них, приоткрыв рот и бросив заниматься своим головным убором.

Зверь несколько мгновений постоял, оценивая новых противников, отошел на пару шагов от распростертого тела и, слегка развернувшись боком к двум людям, издавшим такой грохот, приподнялся на задних лапах и протяжно заревел.

Видя, что это ничуть не повлияло на расстановку сил, медведь немедля бросился в атаку.