Кость со стола

– Рядовой Риган. – в голосе майора всё-таки прорезалась чуть заметная усмешка, – Потрудитесь следовать Инструкции. Стандартная процедура.

– Да, сэр. Слушаюсь, сэр. – Джон тем не менее был доволен, что ему не помешали исполнить то, что полагалось уже не по Инструкции, а по Традиции первых разведчиков. Теперь он уже не спеша откинул крышку универсального Блока на предплечьи, и потыкал в открывшиеся клавиши. Блок зажужжал, затем запищал. Щёлкнул. Первым как всегда «порадовал» термометр: «Температура окружающего воздуха соответствует комфортным условиям». Ну правильно: Джон и так чувствовал, что вокруг примерно двадцать любимого Цельсия. Затем сработал газоанализатор. В окошечке появилась надпись: «Опасных газов нет. Возможно дыхание без фильтров и спецприборов».

Ну, фильтры-то у Джона имелись: торчали глубоко в ноздрях. А при обнаружении какой-нибудь опасности нетрудно было извлечь из контейнера на поясе и дополнительные, и вставить дрону – Блин! Себе! – в ноздри.

А вот со спецприборами – посложнее. Они сейчас в ранце за спиной, и на доставание и одевание маски, присоединённой к резервуару с кислородом, уйдёт секунд двадцать. И хотя при необходимости он мог задерживать дыхание и на две минуты, Джон искренне надеялся, что до этого не дойдёт. Его задница всё ещё чуяла, конечно, некую опасность, но он, сам не зная почему, был твёрдо уверен: она будет исходить не из воздуха, которым он сейчас дышит.

Следующим подал сигнал радиометр: «Безопасно. Радиационный фон ниже нормы на одиннадцать процентов». Магнитометр: «Никаких опасных полей». Термометр. Барометр. И ещё куча чертовски нужных приборов, которые земная наука смогла в результате пятисотлетней эволюции электронных и нанотехнологий, разместить в приборчике размером с футляр для очков.

Отлично. Хотя Джон знал и то, что всё это – просто очередное подтверждение (Банальная подстраховочка для бюрократов, составлявших Великие Инструкции!) того, что уже давно передали с поверхности побывавшие здесь зонды и автоматы.

– Индивидуальный блок показывает, что всё чисто, сэр.

– Отлично. Приступайте. Направление движения – северо-северо–запад.

Джон двинулся вперёд, чувствуя как псевдоповерхность под ногами здесь, в зале управления, подстраивается под то, по чему ступает дрон там, внизу: что-то мягкое, скользкое, мокрое и чавкающее. Он глянул под ноги внимательней: точно! В низине лужайки скопилась вода: наверное, ночью шёл приличный дождь. Неплохо. Во-всяком случае, хотя бы пшеницу можно выращивать. Впрочем, это уже не его забота. Его забота – дойти до видневшегося в полумиле леса, и пройти сквозь него. В поисках обитателей. Желательно – потенциально опасных. Типа волков. Или медведей. А не каких-нибудь там зайцев, соловьёв и белок.

Дотопал за полчаса, поскольку раза три пришлось останавливаться по указаниям доктора Ваншайса, отвечающего за биологию: то цветок ему, понимаешь, сорви да затолкай в контейнер: «нет, не этот, а фиолетовый!», то – ягод зачерпни, да побольше!

Подлесок оказался почти как в лесах земли: кусты, покрытые какими-то густо-синими, жёлтыми, и оранжево-красными ягодами, с чертовски острыми и прочными (пришлось потрогать, чтоб лично убедиться!) колючками на стеблях. Стволы деревьев напоминали сосны: шершавые, тёмные. И даже с северной стороны – влажные и покрытые чем-то вроде не то – мха, не то – лишайника. Прикольно. И мягко на ощупь. Под ногами – прелая хвоя и листья. Ладно: отбирать общие пробы – не его задача, а всех тех аппаратов, что уже отобрали все возможные пробы, и давно «озадачили» ими лабораторию Команды адаптации и акклиматизации.

А его задача – выявить в реале тактильные, обонятельные, визуальные и прочие ощущения, которые предстоит испытывать будущим колонистам. Но в первую очередь, конечно – скрытые угрозы. Которых пока не обнаружено. А ведь прошло уже сорок пять минут! Ого, как бежит время! Или это он так его воспринимает потому, что напрягся?..

Джон постарался снова продышаться и расслабиться. Вроде удалось: плечи опустились, мускулы рук перестали ощущаться стальными канатами – как после часа тренажёра, и ладонь перестала сама-собой тянуться к пистолету с разрывными…

Хватит рефлектировать. Нужно идти вглубь чащи. И работать.

Спустя почти километр и ещё полчаса он вышел к ручейку, протекавшему меж двух пологих холмов. Здесь и растительность была другая: лиственных деревьев стало больше, и хвои под ногами почти не попадалось. Зато над цветочками небольшого лужка вились не пчёлки или бабочки, а – стрекозки. Ну, или тварюшки, очень на них похожие.

Внезапно Джона словно накрыло ощущение: опасность! Сзади!

Он не успел ничего подумать, (Рефлексы и инстинкты быстрее мысли!) а рука уже выхватила пистолет, и тело развернулось на сто восемьдесят!..

Ну и никого.

– Рядовой Риглон. Что у вас там такое? – а всё-таки чувствуется, что майор за него беспокоится. Вот и сейчас в его голосе сдерживаемое опасение. И волнение.

– Показалось, сэр. Тепловизор показывает, что, вроде, чисто. Никого, крупней насекомых.

– Надеюсь, вы не их испугались?

– Нет. Нет, сэр. Мне просто… Почему-то показалось, что сзади надвигается опасность. И я подумал, что лучше поверю своим инстинктам, и развернусь, пусть при этом и буду выглядеть идиотом. Нет сэр, я неправильно сказал. Про то, что я буду выглядеть идиотом, я, когда начал поворачиваться, и не думал. Думал только о том, как бы выстрелить первым! – Джон почуял, да и услышал, как вся дежурная смена диспетчерской переглядывается, похохатывая, а кое-кто даже проворчал: «почему – выглядеть?», «смотрите, какой ковбой у нас выискался!» Но его это не напрягало. А напрягало то, что опасность-то…

Вроде никуда и не делась!

– Так. – майор помолчал, – Раз опасности не выявлено, продолжайте движение.

– Есть, сэр.

Джон снова двинулся вперёд, чуть ли не силой заставив тело развернуться.

Но вдруг почувствовал укол в шею!

Рефлекторно вскинул ладонь и хлопнул что есть силы по загривку.

Когда аккуратно попробовал то, что оказалось под ладонью, достать, увидал свою кровь, и что-то вроде раздавленного в блин размером с монетку тельца насекомого. Размером, вероятно, примерно с муху. Но формой больше похожего на комара. Лучше рассмотреть не удалось: похоже, слишком сильно ударил.

Однако Джон всё равно открыл на поясе карман с тюбиками-бюксами, и засунул в один из цилиндриков то, что осталось от маленького тельца. Крышку привычно завинтил. Сунул назад, в карман. Рапортовать это не мешало:

– Разрешите доложить, господин майор, сэр. Меня укусили в шею. В место между воротником и шлемом. – а то будто начальство не видало всё это через его собственные глаза, и камеры трёх дронов, прибывших вместе с ним на модуле, и сопровождавших его на протяжении всего пути: на высоте пяти, двадцати, и ста метров!

– Рядовой Риглон. Мы зафиксировали укус, но… Джон. Каковы ощущения? – всё-таки есть в майоре некие… Человеческие черты. Теперь в его голосе ощущается настоящее беспокойство. И озабоченность – нескрываемая. Да и прятать врага в контейнер начальство не мешало разными вопросами и комментариями, дождавшись, пока Джон не закончит это дело. Но вот «ощущения»… Хм.

– Э-э… Было больно. Куда сильней земного комара. Больше похоже, будто меня укусил не комар, а, скажем… Оса. Боюсь, как бы эта тварь не впрыснула мне какого яда.

– Понятно. Рядовой Риглон. Приказываю: ввести себе антидот номер один.

Джон вынул из набедренного кармашка теперь синий шприц с антидотом номер один. Прикусил губами зубы. Выдохнул носом, и воткнул иглу в бедро. Больно, блин… Ничуть не лучше, чем от сволоча-комара.

Автоматика сама вдавила поршень до упора. Джон, дёрнув щекой, извлёк иглу, и снова закрыл колпачком. Тоже вставил назад – в карман.

– Отлично. Приказываю продолжить разведку.

– Да, сэр. Есть продолжить разведку.

Ручей Джон просто перешёл вброд. Тот оказался мелким, но русло было чертовски скользким: из-за полёгших туда и покрывшихся какой-то слизью травинок луга. Сервомоторы псевдоповерхности протестующее визжали, подстраиваясь под старания тела дрона сохранить равновесие и не шлёпнуться пузом в метровое русло.

Однако когда Джон вышел на более-менее сухой участок почвы, даже сквозь траву он углядел на ботинке нечто странное. Он поднял повыше левую ногу. Чёрт. Точно!

– Вам видно, сэр?

– Видно. – и реплика в сторону, – Док! Что это?

Голос доктора Ваншайса, начальника биологического отдела, звучал в наушнике как всегда мягко и спокойно:

– Вероятней всего, какой-то местный вид подкласса герудообразных. Пардон: я хотел сказать, это – пиявка. Большая, и очень… активная. Замечательный образец!

Было слышно, как майор втянул носом воздух. Но голос звучал спокойно:

– Риглон. Потрудитесь засунуть… Пардон, – майор не мог не воспроизвести любимую присказку дока, – разместить этот… э-э… «замечательный образец» в новый бюкс.

Джон достал бюкс побольше, и, стараясь не касаться пальцами, спихнул крышечкой извивающуюся, и на совесть вцепившуюся в боковую часть подошвы у самых пальцев, пиявку, в цилиндрик. Пиявке такое обращения явно не понравилось, и она чем-то плюнула в сторону его лица. Если б не великолепная реакция, и тренированные мышцы, Джон ни за что не увернулся бы! Поэтому во избежание, так сказать, повторных инцидентов поспешил завинтить крышечку. После чего обнаружил, что лицо и подмышки вспотели. Да и всё тело покрылось гусиной кожей. Он почувствовал озноб – как при лихорадке.

Да и вообще – что-то с его телом явно было не так!

Наверняка это заметили и операторы, и майор:

– Рядовой! Вас не задело? Как вы себя чувствуете?