Волчица

Семь лет каторги под названием «учёба»: три – в начальном, четыре – в Академии.

И три года боёв. И рейдов.

Боже, каких только их не было!..

Но им до сих пор везло. Потому что по статистике экипаж танка живёт лишь двадцать семь схваток-рейдов.

На их же счету – пятьдесят пять. Хочется верить, что это – результат грамотных и чётких действий, а не слепая Удача…

Поправив рукой пышные, сегодня – рыжие, волосы перед зеркалом в коридоре, Ленайна приложила ладонь к пластине-сканнеру у двери. Бронеплита уползла в стену, приятный женский голос сказал негромко:

– Добро пожаловать, капитан Мейстнер, добро пожаловать, старший лейтенант Мейстнер. Рады видеть вас снова. Что вам угодно?

– Что нам угодно… – Ленайна пошкребла подбородок, и решила уточнить, – Что мы там заказывали в прошлый раз при возвращении?

– Три бутылки шампанского «Дом Периньон» две тысячи девятьсот сорокового года, килограмм чёрной икры, литр водки «Русская», крабовое ассорти, фруктовое ассорти, три курицы гриль, шашлык из печени, фуагра, салат а ля… – по мере того, как голос компьютера-диспетчера перечислял, Ленайна кивала, автоматически отмечая, что они прикончили тогда, в прошлую «оргию», а что осталось почти не тронутым.

А чего и не достало для полного удовольствия…

– Хорошо. Повторить весь заказ. Добавить две бутылки минеральной воды «Аква», и во фруктовое ассорти вместо манго положить больше лайма и киви.

– Заказ принят. Благодарим за внимание.

Ленайна прошла в спальню, сняла так нервирующую униформу. Эта узкая юбка миди ужасно неудобна даже для ходьбы, пусть она и делает её ноги, и особенно коленки, «чертовски привлекательными» по мнению большинства окружающих – даже Миши. Китель с погонами она повесила на вешалку в шкаф, юбку всё же кинула в аппарат стирки-глажки. Юбка запылилась. А китель потерпит: лень отстёгивать лишний раз погоны.

Обернувшись, Ленайна обнаружила, что Линда уже скинула прямо на пол их шикарно-помпезной гостиной в стиле барокко всю одежду, и отправилась нежиться под тёплыми струями душа, оставив дверь ванной открытой.

Ленайна, задержавшаяся на пороге, фыркнула:

– Придурок Миша. Лишается такого зрелища!

– Ничего он не лишается! – Миша в расстёгнутом кителе прислонился к косяку входной двери – вот чёрт! Она даже не заметила, когда он вошёл! Так залюбовалась телом супруги, – Уж Миша-то знает, когда надо появиться на сцене! Кстати, выпивку заказали?

– Да. – Ленайна вошла в отделанную кафелем с картинами природы душевую, где, как всегда, пахло сандалом и чёртовой Шанелью, и залезла к Линде в ванну, скорее, напоминавшую размером приличный бассейн. Взяла с полки мочалку и мыло.

Миша поспешил тоже отделаться от остатков одежды, и, сопя и вожделея, присоединился, подставляя мускулистое тело под тёплые упругие струи, бьющие словно со всей поверхности потолка.

Отобрал у Ленайны мочалку. Щедро её намылил. Потребовал:

– Ну-ка, вы! Самые симпатичные задницы в Галактике! Развер-р-рнуть эти самые задницы ко мне! – Ленайна и Линда, переглядываясь, и сплетясь руками, так и сделали.

Миша тёр, не стесняясь – знал, что массаж, особенно жёсткий, отлично снимает нервное напряжение, а мыло и вода очищают. Тело и душу…

Так что когда тела женщин сверху и донизу стали горячими и розовыми, он перешёл на ласки руками и ртом.

Как всегда, вскоре он оказался между ними, успевая отвечать на их поглаживания и поцелуи. Ленайна застонала, как никогда ощущая удовольствие партнёрши: теперь они с Мишей переключились только на ласки тела Линды в самых интимных местах, опустившись на колени, и поддерживая Линду так, чтобы она оказалась прямо перед ними, прислонённая спиной к мягкой стенке ванны, и удерживаемая от падения только их сильными руками.

Миша, оторвав на секунду губы от упругой кожи Линды, приказал:

– Самый мелкий дождь! Сухое мягкое дно!

Поток капель из наконечников сменился сверхмелкими брызгами – почти туманом, тёплым облаком укутавшим троицу. Миша помог Ленайне спустить ставшее податливым и расслабленным тело чуть слышно ахавшей и постанывающей партнёрши на мягкий тёплый пол, с которого уже ушла вода. Ленайна, не в силах больше сдерживаться, и рыча от охватившей её страсти, зарылась губами в нежный шёлк волосков на лобке: Линда никогда не брила их!

Тренированный язычок попал как раз куда надо: Линда тоненько вскрикнула!

Ленайна снова зарычала, и удвоила натиск! Руки прижимали точёные ягодицы так, что деться кошечка партнёрши теперь не могла никуда! Миша передвинулся, и занялся грудью Линды: соски уже набухли и затвердели!

Линда уже не кричала: закрыв глаза, только мотала головой и постанывала…

От этого звука у Ленайны внутри всё буквально переворачивалось: кровь как всегда затопила лицо и шею, желание слушать это ещё и ещё, доставить наслаждение своей лучшей половине, жене, сестре, дочери – в одном лице, заливало всё её существо, словно поток, прорвавший плотину! Она ещё усилила натиск языком, стиснув ягодицы партнёрши так, что заныли пальцы! Линда задрожала, широко открыла рот, выгнулась в немыслимую дугу… И вдруг забилась в мощных конвульсиях, выкрикивая что-то бессвязное и не всегда цензурное!..

Они с Мишей плотоядно переглядывались, и удерживали…

Когда оргазм прошёл, они вытерли, и отнесли чуть подрагивающее тело на постель спальни. Бережно уложили под шикарное одеяло: Линда уж так устроена, что кончает только один раз, хоть и долго!

Но уж зато после этого отключается на добрых три часа…

Миша и Ленайна вернулись в ванну.

Теперь он развернул её к себе спиной, и рычал сам. Ленайна, вспоминая лицо и кошечку Линды, массировала свою грудь сама – Боже, какой же всё-таки у Миши здоровый!.. Каждый раз кажется, что проткнёт её насквозь!..

А ей, если честно, только этого и хотелось: чтобы кто-то схватил её Душу, перевернул её так, чтобы забылся весь этот ужас, этот липкий и скользко-тягучий страх, это дикое напряжение боя, который хоть и занимает минуту-две, а сил забирает – словно неделя перетаскивания мешков с дрожжами!..

Ощутив приближение пика, Ленайна повернула искажённое лицо к Мише:

– Да! Да! Ещё!..

Миша, закинув голову и раскрыв рот в крике, наддал – совсем как она недавно!

Ленайна забилась в крепких руках, понимая, что сама устроена совсем не так, как более тонкая, и остро всё чувствующая, но и куда менее выносливая Линда…

Но это и прекрасно! Значит, они – вполне гармоничная пара!

Нет! Теперь уже – тройка!

Крик её совпал с финальным рычанием Миши: он склонил голову, сотрясаемый синхронными с ней конвульсиями. Ленайна завыла, схватившись за жилистые кисти, удерживавшие её таз – Миша вскрикнул: опять расцарапала ногтями его пальцы!..

Да и ладно.

Затем, спустя вечность, они отвалились друг от друга, разъединившись из единого Целого…

Снова вымыли друг друга, и, завернувшись в халаты, отправились ужинать.

Миша налил ей шампанского в высокий фужер с тонкой ножкой. Себе – водки, в пузатую толстую рюмку-бокал. Лёд он никогда не добавлял – предпочитал ликёры.

– За Вечность!

– За Вечность!