Чужая Тень. Дневник откровений

Он улыбнулся и забрал у меня доску. Я взяла охапку розовых. Шипы укололи сквозь варежки, но это было так приятно.

– Можно, я её тут оставлю? – Он указывал на доску.

– Нет. Она мне дорога, – возразила я. – Я её быстро домой занесу и маму предупрежу, что немного задержусь.

Он кивнул, и я побежала.

«Боже мой, – я поднималась на лифте домой и думала. – С чего я взяла, что мне придётся задерживаться? Может, Он просто заехал подарить цветы, а я… Получается, опять напрашиваюсь. Неужели это я сказала?»

Через пять минут я уже вылетела обратно. Он учтиво открыл дверь с моей стороны. Мы сели в машину. Я, как всегда, зарделась.

– Поехали, – скомандовал Он, на мой немой вопрос во взгляде ответил. – Поужинаем.

– Я не одета.

– Это неважно, – возразил Он. – Ты и так прекрасно выглядишь.

Вечер начался замечательно. Мы приехали в какое-то хорошее место. Нас сразу проводили к скрытому от посторонних глаз столику. Я, в основном, весь вечер промолчала. Только иногда отвечала на вопросы. Но Он был нескучным собеседником. Мне было интересно его слушать. Я только переживала, что наверняка позвонит Пашка и, если я не отвечу, то он будет звонить Светке.

«Надо предупредить её», – сообразила я.

– Я выйду на минутку?

– Да. Тебя проводят в дамскую комнату, – сказал Он.

Домой я вернулась уже поздно. Кажется, в третьем часу ночи. Он довез меня до дома, проводил до подъезда и скромно поцеловал в щечку. Мне и этого было достаточно, чтобы залиться краской. Я поблагодарила за вечер и побежала домой, прижимая к груди ещё один букет.

12.05.2010-00:01 – Если искушение велико – поддайся ему…

Лучший способ извлечь пользу из искушения – поддаться ему.

Клементина Грэм

А дальше что?

Дальше всё просто. Он появился ещё раз. Потом ещё… Приглашал меня в рестораны, клубы, на презентации, открытия и прочие светские мероприятия. Дальше я буду называть его Лексус. Думаю, вы поймёте, почему.

Начало было романтичным и завлекающим. Я как будто попала в сказку. Внутренний голос не обманул: карусель, подсвеченная гирляндой из разноцветных лампочек, закрутилась под аккомпанемент невидимого оркестра, играющего весёлую кадриль. Мои мечты засветились всеми цветами радуги. Сначала подарил мобильный телефон, ноутбук. Узнал, что я хочу научиться кататься на сноуборде – подарил доску, ботинки и весь комплект экипировки. Пашкина доска была навечно заброшена на антресоли. Сделал заграничный паспорт и отвёз меня на выходные в Швейцарию учиться кататься. Покупал одежду. Что ещё? Ах да. Снял для меня квартиру, где я сейчас живу, с чудесным видом на Патриаршие пруды.

Однажды он заехал за мной и повёз, как это часто бывало, не сказав, куда. Остановились мы на углу у Патриарших. Он вышел из машины и, обойдя её, открыл мне дверь. Я вылезла и невольно, вспомнив строчки из любимого романа, посмотрела наверх, на небо, где «предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы». Лексус тоже посмотрел на небо.

– Аннушка уже купила подсолнечное масло? – улыбнувшись, спросила я.

– И не только купила, но даже разлила, – оценил он мои познания. – Но заседание в МОССОЛИТе нас не ожидает. Прогуляемся немного.

Он взял меня под руку и повел к пруду. Мы молча шли по дорожке, и я догадывалась, что Лексус хочет что-то сказать мне. Почему-то я подумала, что это будет неким предложением. Ну, может, не совсем предложением руки и сердца. Хотя очень сильно этого хотелось, ведь я чувствовала себя счастливой с ним, и мне казалось, что я тоже ему небезразлична. Да и будущее с ним видится таким перспективным и надёжным.

– Ты, кстати, знаешь, почему про единственный пруд говорят во множественном числе – Патриаршие? – вдруг спросил он.

– Ну, наверное, потому что раньше их было больше, чем один? – ответила я. – А что мы тут делаем, на пруду? – не выдержала я.

– Мы почти дошли. Ещё немного.

Мы прошли ещё с десяток метров, и он остановился.

– Пришли.

– Куда? – не поняла я.

– Видишь вон те окна под крышей, на последнем этаже? – он указал на верхний этаж дома напротив пруда. – Я хочу, чтобы ты была более доступной для меня.

– В смысле? – не поняла я.

– Ты там теперь будешь жить, – пояснил он.

– В смысле? – не могла я уловить сути.

– Это твоя квартира, и с сегодняшнего дня ты там хозяйка.

– В смыс…

– Ещё раз скажешь «в смысле», я ударю тебя, честное слово, – прервал он меня. – Я снял для тебя эту квартиру на последнем этаже в этом доме на этих Патриарших прудах. Теперь доходчиво объяснил?

Смысл сказанного ещё некоторое время доходил до меня, но, когда дошел, эмоции я сдержать не смогла. С криками радости бросилась к нему на шею. Надо же! Своя квартира! Пусть и не совсем своя, но я могу жить теперь сама по себе, и где? В центре города! Расскажешь кому, не поверят, но тут же спохватилась, что рассказывать никому и нельзя.

Мы поднялись на последний этаж. Лексус открыл дверь и, как кошку, пустил меня в квартиру первой. Затем зашел сам и включил свет.

– Осматривайся. Затем поедем за вещами.

Я прошлась по квартире. Она оказалась не очень большой, но вполне уютной. В ней было всё, что необходимо для жизни. Полный all exclusive. Даже холодильник был загружен продуктами. Лексус достал из него бутылку шампанского.

– Сейчас отметим новоселье или уже после полного переезда? – поинтересовался он у меня.

– Давай сейчас, – не сдерживая восхищения, попросила я. – А потом ещё. И что тут с окнами?

Все окна в квартире были как будто наглухо заварены. Я даже немного расстроилась: такой чудесный вид, но обозревать его не представляется возможным.

– Ах, это, – полез он в карман. – Забыл.

Он достал брелок и нажал на одну из кнопок. С глухим звуком то, что закрывало окна, поползло вверх.

– Меры безопасности, – пояснил он. – Всё-таки последний этаж. Никто тут воров не ждёт, но хозяева перестраховались. И ещё.

Он взял пульт от музыкального центра и включил музыку. Очень громко. Мне показалось, что если он ещё немного прибавит, то у меня пойдет кровь из ушей. Барабанные перепонки разрывались от басов.

– Полнейшая звукоизоляция, – пояснил он, убавив громкость. – Хоть устраивай концерт с барабанами и тарелками, никто не услышит.

Мы выпили по бокалу шампанского и поехали за моими пока немногочисленными пожитками.