Чужая Тень. Дневник откровений

Приближались майские праздники. Мы с Пашкой собирались к его родителям на дачу, но в последний день перед отъездом простыла и решила, что лучше не рисковать. Пашка поехал, ему нужно было обязательно помочь родителям с огородом. Я сказала, что пару дней отлежусь и приеду. На том и порешили.

На следующий день, первого мая, мне и правда стало лучше, и я уже было собралась ехать. Позвонила Пашке, сказала, что скоро выеду. Стала собираться, и тут… Из кошелька выпали они… Клубные карты. Меня как будто накрыло шумом ночной жизни. Я ощутила этот запах. Он какой-то своеобразный, ни с чем не перепутаешь. Я стояла и тупо смотрела на них, как загипнотизированная. Незнакомая мне ещё Тень внутри ожила и шевельнулась, уловив лёгкий ветерок «свободы» из приоткрывшейся двери её чулана. «Ну один разок. Сегодня, и всё. Денег же не надо. Просто сходи повеселись, – нашептывал голос в моей голове. – А завтра поедешь к Пашке.»

Я почему-то даже сопротивляться не стала. Набрала Пашке.

– Сегодня не получится. Прости. Маме надо помочь. Завтра приеду.

– Конечно, делай свои дела, а завтра я тебя жду. Целую.

Весь день я провела в какой-то предпраздничной эйфории. Искала, что надеть. И вот, вечером я там. Как будто и не уходила отсюда. Всё до боли родное и позитивное.

Через час я уже вовсю веселилась.

Через два я успела напиться.

Через три я с девчонками в туалете разнюхиваюсь по первому.

И вот все уже такие хорошие, все друзья, всех люблю…

21.05.2010-12:51 – А куда же ещё?

Нас заставляет страдать страх ошибиться в выборе, но, когда выбора нет, нет и страданий.

Бернар Вербер «Зеркало Кассандры»

Жуткая смесь. Ром, ред булл и кокос. Мозг отлично работает, но по-своему. Как будто кто-то думает за тебя.

Веселье продолжалось до утра. Новые знакомые, новые подруги. Утром все поехали на автопати за город, на чью-то дачу. Купание раздетыми в бассейне, шампанское, виски, танцы и наркота на выбор. Ближе к вечеру мне стало уже дурно, мозг выключался. Я пошла в дом отдохнуть. Выбрала комнату, в которой никто не трахался, и легла. Уже почти заснула, как дверь открылась и вошел один из новых знакомых. Или незнакомых? Но я его тут точно уже видела.

– Можно, я тоже прилягу? – вежливо спросил он. – А то все комнаты заняты.

– Ложись, конечно, – подвинулась я. – Мне всё равно.

Опять начинаю проваливаться в небытие и чувствую, как его рука начинает скользить от моего колена и выше, к бедру, под платье. Сон как рукой сняло.

– Ты что? Охренел? – завопила я.

– А ты что думала? Просто потусить приехала?

И навалился на меня сверху, одной рукой прижимая к постели, другой стягивая с меня трусы. Я стала пытаться выворачиваться. Кричать, я так поняла, было бесполезно. Вряд ли кто захочет вмешиваться. Взгляд поймал полупустую бутылку с виски на столике рядом с кроватью. «Классика кинематографа», – успела подумать я.

Не знаю, как я извернулась, но я схватила бутылку и согнула ногу так, что коленом угодила ему в пах. Хватка ослабла, и я ещё для верности саданула ему по башке бутылкой. Он завалился набок. Я вскочила, вся облитая остатками алкоголя.

«Надо бежать», – сообразила я.

Вылетела из комнаты, успокоилась и уверенным шагом направилась на улицу. Там уже почти никого не было. Только валялись в шезлонгах «умирающие» тела. Ворота были закрыты, калитка тоже. Через забор? Высоко. Обойдя по периметру участок, я наткнулась на двух доберманов. Хорошо, что они сидели в вольере, но, завидев меня, озверело залаяли. У одной из стен забора я заприметила дерево.

«Ну что ж, вспомним детство и как лазить по деревьям.»

С легкостью забралась на дерево, далее на забор, а вот теперь только прыгать. Метра два с половиной. И я прыгнула, больно ударившись при приземлении о корягу и рассадив колено.

«Куда же дальше? Да ещё и без туфель.»

Просто пошла вперёд по наитию, главное, подальше от этого места. Как я доберусь домой, я не представляла, зато голова прошла и позволяла чётко мыслить. Через некоторое время навстречу мне попался мальчик на велосипеде, я попросила его дать мне позвонить. Он подозрительно посмотрел на меня, но телефон дал.

«Кому звонить? Пашке? И что я скажу?»

И я решила, что выход только один. Лексус.

22.05.2010-00:50 – Потерялась

Горькое лекарство часто полезнее, чем сладкое, потому что горькое исцеляет болезнь. Настоящая радость рождается из боли.

Паисий Святогорец

Он забрал меня, ни о чём не спрашивая. Только опять ухмыльнулся с осознанием того, что как всегда всё просчитал и ставка сыграла. Всю дорогу я тоже не проронила ни слова, да и что можно говорить, и так всё ясно. Я пала ниже некуда.

Незаметно пролетело время, и мы приехали домой, поднялись в квартиру. В ту, из которой я «победоносно» бежала. На полу в коридоре валялся сухой фикус в разбитом горшке. Всё было покрыто равномерным слоем пыли. Я сразу же проскользнула в ванную. Во-первых, с меня сыпалась грязь, коленка была разбита в кровь, и к тому же я не знала, как смотреть ему в глаза. Во-вторых… Во-вторых, было достаточно того, что «во-первых».

Ванная – единственное место на земле, где можно спокойно пореветь. Зажать голову в ладошки и нареветься вдоволь. Воду открыть посильнее, сесть на край ванны, на раковину облокотиться и шептать то, на что не хватает смелости сказать вслух.

«Как бы я хотела, чтобы мы никогда с тобой не встретились. Отмотать время назад и послать тебя к чёрту в тот день. Что мне помешало это сделать тогда и что мешает сделать это теперь? Может быть, будущее всё расставит по своим местам. Пройдёт время, и ты станешь забытым прошлым. Я случайно встречу тебя. Лет через десять. Я буду идти по улице за руку со своим сыном, а ты, постаревший и с проседью в волосах, остановишь меня, взяв за рукав. Я буду долго всматриваться в твои глаза и пытаться вспомнить то, что давно забыла. Ты будешь нелепо улыбаться. Спросишь меня, как я живу, а я отведу глаза и, посмотрев на сына, вспомню тебя. Вспомню о том, что когда-то попробовала полюбить тебя, но ты в моей душе, как в пепельнице, тушил окурки своих сигарет, постепенно выжигая это чувство к тебе. Ты просто справлял свою нужду в меня, как в унитаз, а я смывала за тобой. Я спрошу, как у тебя дела, надеясь услышать в ответ, что так себе. И пойду дальше, не дожидаясь твоего вопроса. Ведь у меня всё хорошо…»

– Выходи, – услышала я властный ледяной голос.

Я наспех вытерлась и открыла дверь. Он стоял голый, с наручниками и кляпом в руках.

– Ты сама всё знаешь, – сказал он.

Я покорно встала на колени и запрокинула голову. Главное не зажмуриться, нельзя. Нельзя. Это только делает его ещё более жестоким.

Рвотный рефлекс уже подкатывает к горлу, челюсть сжата сильной рукой почти до хруста, но я ничего не чувствую. Я как кукла, которой не больно и не обидно. В этот раз он особенно жесток. Я вижу, как он получает удовольствие, наблюдая как я, собираясь с силами, встаю с пола, капая кровью, и снова поднимаю глаза. Это игра. Всего лишь такая жестокая игра…

Наконец, всё позади, я снова ползу в ванную, стараясь не смотреть в зеркало. Краем глаза вижу спутанные волосы и кровь. Встаю под душ, закрываю глаза. Слёзы сами собой бегут, сливаясь со струйками воды. Неожиданно меня с силой вжимают в кафель, я чувствую, какой он холодный, мне приятно от его каменной прохлады.

– Плачь. Мне нравится, – шепчет Лексус мне на ухо.

Но мне уже становится хорошо. Он простил. Теперь он такой, как раньше. Он весь во мне, он жестко стягивает мои волосы на затылке, впивается пальцами в ягодицу. Он лучший…

И вот я опять сижу одна на своей кухне. Ключи он забрал и закрыл дверь. Думать и что-то решать сил нет. Обрабатываю ссадину на коленке и спать. Без мыслей, без снов. Всё потом, потом…

30.05.2010-00:54 – Наш рай

Её отдали океану. Настанет час, и океан вернёт её.

Нил Гейман «Океан в конце дороги»

С этого момента со мной всегда был мой нетбук. У меня опять многое появилось. Как по мановению волшебной палочки. Но… только спустя трое суток. Меня заперли на трое суток…