Планета розовых слонов

– Анри, похоже, что все наши пропажи ещё живы, начиная от самых первых. Посидите тихо. Мы скоро закончим.

Мы не стали садиться, а выскользнули обратно в коридор.

– Кто бы мог подумать, Анри, что ваши практикантки могут так бесцеремонно обращаться со своим шефом, – засмеялся Сайрес. – Вы у них под каблуком?

– Вроде того, Сайрес, – поддержал и я его смех. – У меня с ними сложилось молчаливое, но нерушимое соглашение. Недопустимо мешать кому-либо из нас думать и делать то, что любой из нас считает самым важным в данный момент и старшинство здесь не играет никакой роли. То, что вы видели пока ещё не очень часто, но бывает. Чаще именно они вдруг начинают ходить на цыпочках, когда обнаруживают на моём лице печать задумчивости. Очень удобно, когда хочется сидя вздремнуть, прикрывшись рукой. Изображаешь на лице глубокую мысль, и мигом наступает тишина.

– И что, они ничего не подозревают о таком надувательстве? – опять засмеялся Сайрес.

– Откуда я знаю? Я ведь не храплю в это время. Во всяком случае, вида не подают, что догадываются.

– Однако интуиция, наблюдательность и логика у них поразительная. В этом я убедился. Но согласитесь, всё же странные взаимоотношения между начальником и стажёрами.

– Ах, вот вы о чём, Сайрес. Вас ввело в заблуждение извещение, что для расследования прибудет инспектор со стажёрами. На самом деле Кора и Сэмми полновесные агенты экстремальной подготовки с дипломами отличия. Причём агенты очень талантливые. Несмотря на их прелесть, я бы не советовал кому-нибудь их сильно злить. Сэмми ударом своего дамского кулачка может и убить. Кора не знаю, не довелось ещё наблюдать, но при своей женственности и стройности со стокилограммовой штангой вытворяет своими четырьмя руками совершенно небывалые штуки. А стажёры они лично мои в повышении квалификации, а не по обязательному курсу профессионального обучения. Сэмми специалист по городским, планетным преступлениям, а Кора по межпланетным. Моя задача сделать их универсалами, как я сам.

– Очень интересно, а как вы их отбирали?

– Никак. Сами напросились. Кора – дочь моего старого друга. А Сэмми назначили мне помогать власти планеты Пармезан, когда я разбирался с их проблемами. Вы же видите, что это за явление. Отказать невозможно. Вот так и получилось, что, хотя я им как бы и начальник, но в их компетенции никогда не сомневаюсь. Потому-то, когда мы с вами сегодня утром спустились к трупу Фёдора, то Сэмми не стояла молча наблюдателем в сторонке, а сразу во всеуслышание оценила увиденное, как специалист. У меня такое ощущение, Сайрес, что когда через три года они меня покинут, то будут готовы переплюнуть в сыске не только меня, но и вообще кого угодно. Кора ещё нет, а вот Сэмми почти в любой ситуации может уже и сейчас подменить меня. И что самое поразительное в их характере – это при такой работе сохранение первородной естественности. Они проказницы и хулиганки даже на службе. Правда, всегда знают меру, когда, где и сколько шалить можно, а когда нет.

Приоткрылась дверь в аппаратную, выглянула Кора и махнула нам рукой.

ГЛАВА 2

Призрак Друзы

– Странная штука у нас тут складывается, – озабоченно произнесла Сэмми, когда мы с Сайресом вошли в аппаратную. – Даже и не знаю, как это квалифицировать. Коре тоже ничего путного в голову не пришло. Просеяли мы банковские таблицы клиентов на предмет наличия там наших пропавших. Есть почти все в том или ином банке. Сказать, что они не испытывают финансовых затруднений – это ничего не сказать. Очень состоятельные люди на момент отбытия. Нет таких, у кого бы на счёте в момент исчезновения было бы меньше пятидесяти тысяч церебрианских золотых крон. А так, сто, двести и почти до трёхсот тысяч. Выше трёхсот сумм уже нет. Почему? У тех, кто работает часто денег меньше, чем у неработающих. Полученное наследство?

– И это всё, что вас обеспокоило?

– Нет, конечно. Фокус в другом. Если посмотреть на списания со счетов, то у всех одна и та же картина. Вскоре за исчезновением с Виолетты у каждого начинается регулярное списание со счёта двухсот пятидесяти золотых в день. Так может делать только сам владелец счёта. Кора со мной согласна. Совершенно непонятная ситуация. А вот дальше дело совсем дрянное. Не установить ни откуда поступают команды на списание, ни куда идут перечисления. По данным нашего главного компьютера источник команд на списание мечется по космосу, как сумасшедший, меняя местонахождение каждый день, и, само собой, не является планетой, где можно было бы отдыхать. С адресом, куда идут переводы не лучше. Распознать в этом адресе можно только слово «зодиак», а следующие за этим десять символов неизвестны никаким компьютерам. Даже наш главный монстр в Инспекции упёрся, как в каменную стену. В ответ на запрос шлёт сообщение: «Неизвестные символы. Исправьте строку». Анри, откуда главный компьютер может знать о суточных перемещениях источника сигналов, если запрос ему был послан только сейчас?

– Понятия не имею. Может быть, слежение за эфиром идёт постоянно и компьютер выдал вам совпадения с запросом в этой точке космоса. Или источник, откуда поступают деньги, фиксируется в банковских базах и счетах неявным образом. Что же касается твоего вопроса о пределе сумм на счетах в триста тысяч, то тут, наверное, дело в возрасте клиентов. Суммы больше такой чаще находятся в руках стариков, а они как клиенты чем-то не годятся. Да-а, пожалуй, и в самом деле, что-то тут у нас совсем непонятное происходит. Клиент растворяется в космосе неизвестно куда и начинает из этой неизвестности слать распоряжения о перечислении его денег порциями неизвестно кому, а наш главный технический помощник и сам ни черта не понимает. Круто влипли! Как бы нам с вами, девочки, не рехнуться бы или не поседеть раньше времени от такой проблемы. Задайте нашему супермозгу обязательное слежение за направлением приходящих сигналов и фиксирование траекторий смещения. Вдруг в метаниях их источника по космосу обнаружится какая-то система не только по месту и времени.

– Не обязательно распоряжения о перечислении идут от самих пропавших, – высказался Сайрес. – Есть много средств получить доступ к счёту, когда его владелец у тебя в руках.

Сэмми посмотрела на него с недоумением человека, слушающего как-то вполуха, автоматически и в то же время поглощённого обдумыванием чего-то своего.

– А, ну да, не обязательно, конечно, не обязательно, но всё же маловероятно. Это было бы какой-то нелепой игрой. Если ты преступник и завладел доступом к счёту, то ты не будешь искушать судьбу, растягивая удовольствие получения доступа, а заберёшь сразу всё. Нет, это сами владельцы добровольно за что-то платят по сегодняшний день. Только один месяца три назад перестал платить и с тех пор на счёте никакого движения.

– Кто именно?

– Мариус Пти.

– Сайрес, завтра всё об этом Мариусе. Не только из досье, а как можно более полные сведения, которых сейчас нет. Это в вашей компетенции. Об остальном можете не задумываться. Там уже чисто наши проблемы. Я вас вот зачем позвал-то. Джек упомянул, что он разослал фото преступника и на грузовые космодромы. Вот тут я о грузовых делах и вспомнил. У нас с вами куда-то испарились неизвестным путём шестьдесят три человека. Есть грузовая площадка неподалёку от пассажирского космопорта. Есть на Виолетте и другие. На них садятся не только грузовики, но и грузопассажирские суда. Им тоже запрещена посадка в пассажирских портах. Класс не тот и технические условия для них тоже не те.

– Понял. Затребовать списки пассажиров за полгода по всем грузовым площадкам, как вы это уже делали с космопортом?

– Нет, в том-то и суть, что такие сведения вы не получите. Пассажиры грузовых судов в силу своей малочисленности и редкости вояжей не регистрируются. Нет смысла из-за такой ерунды городить службу регистрации. Просто капитаны судов вносят их в судовую роль и все дела, а копию роли оставляют в месте отбытия. Нам нужен повременный список судов побывавших на площадках за четыре месяца, начиная с даты исчезновения первого пропавшего без вести. Пассажиров нам по судовым документам сейчас не выудить – не по силам. Если исчезновения скрытные, то документы врут. Вполне возможно, что бесследное исчезновение начиналось здесь. Просто, доступно и в жизни не узнаешь, кто и куда улетел, если судовой роли нет или она ложная. Список нам нужен на тот случай, если вдруг попадётся информация, упоминающая какое-нибудь конкретное судно. Позывные-то не подделаешь.

– А что это такое – судовая роль? – чуть ли не хором поинтересовались девочки.

– Судовая роль – это обязательный на каждый рейс список членов команды и пассажиров, находящихся на судне. Поехали дальше. Допустим, что наши, так сказать, клиенты живы. Что это нам даёт?

– Спокойствие. Поскольку исчезает причина, по которой мы здесь. Речь-то уже не о пропавших без вести, а всего лишь о задержавшихся на отдыхе. Неделя, месяц или полгода никого не касается. Это дело клиента. А с другой стороны, беспокойство о том, что произойдёт, когда у клиента кончатся деньги? У некоторых наиболее ранних деньги уже кончаются. Отпустят их или убьют, чтобы не были обузой и не разгласили тайну курорта? Но вот на данный момент у нас уже нет формальных причин заниматься этим делом. И заявление с Виолетты в Галактическую инспекцию, и поручение Инспекции нам потеряли силу по причине ложной тревоги. Пока что нет никакого криминала. Доказуемого, во всяком случае, на данный момент.

– Постойте, постойте, Сэмми, а убийство Фёдора и Агнес Крон?

– Нет видимой связи с исчезновением людей, Сайрес. У меня самой, да и у Анри и Коры тоже ощущение, что тут какая-то грандиозная афера, но зацепиться-то не за что, а деньги там вертятся бешеные.

– Верно бешеные, – согласился я, – и ещё неизвестно сколько планет в это втянуто. Уж Церебра-то точно. Недаром и туда след ведёт.

В дверь просунулась голова одного из сотрудников Сайреса.

– Сайрес, мы уходим. Уже пора.

– Да-да, идите. До завтра. Анри, ведь с Церебры в Галактическую инспекцию, как я понимаю, никаких заявлений о пропаже людей не поступало.

– Не поступало и не поступит, если мы сами не подтолкнём. Вы же знаете тамошнюю криминальную ситуацию. Пропажи людей там обычное дело. Если на Виолетте наши туристические пропажи очевидны, то на Церебре они бесследно тонут в чисто криминальных. Полиция неохотно расследует такие дела с высокой неопределённостью даже относительно собственных граждан, пока пропажи не несут ущерба торговле или международным отношениям. Так что я подумывал завтра сняться с места и переместиться на Церебру. На Виолетте ситуация уже более или менее ясная и отслеживается вами, но решение всей проблемы совсем не на Виолетте или не только на Виолетте. Вы это сами видите. Кора, сколько сейчас времени на Сибелиусе?

Девушка покопалась в компьютере и сообщила:

– Половина девятого утра. Вызвать Карла?

– Будь любезна.

Карла ещё нет. Возник на экране лишь через полчаса. Окинул всех взглядом.

– Привет, Анри. Агент полиции Сэмми Дежу, вам как всегда моё особое расположение. Кора, золото ты наше! А вас я не знаю.

– Начальник отдела поиска пропавших Сайрес Смит.

– Очень приятно – Карл Бренер. Что у вас, Анри? Хотя нет, не буду нарушать традицию общения с вашей группой. Плевать мне на ваши с Франком замечания. Порядок – прежде всего. Агент полиции Сэмми Дежу, – докладывайте!

– Ситуацию, с которой мы столкнулись, можно было бы назвать забавной, если бы не маячила за ней тень какой-то крупной аферы. Люди действительно пропали и мы до сих пор не знаем куда. Но вот только что получены сведения, что они живы и не лишены возможности проявлять свою волю. Откровенного криминала пока не просматривается. Но, с другой стороны, если мы прервём расследование сейчас, то, если вдруг получим данные о криминальности явления, то с возобновлением следствия время будет потеряно. Неизвестно насколько это усугубит ситуацию. Отчёт по сегодняшний день мы вам пошлём.

Карл задумался, пожевал губами.

– Господин Смит, а какова ваша оценка ситуации?

– Я вынужден полностью согласиться со всем сказанным, но ситуация сложилась напряжённая. Криминальность может выплыть в любой момент и поэтому я против прерывания расследования с вашей стороны. Тем более что пропавшие граждане всё так же неизвестно где в космосе и на Виолетту ещё не возвращены. То есть нам самим недоступны. Чего нельзя сказать о вашем ведомстве. Во всяком случае, следствием точно установлено, что пропавшие не собирались отсутствовать более недели и это вызывает обоснованные опасения.

– Какие?

– Это признак удержания против воли, хотя одновременно существует и свидетельство обратного. Однако у пропавших осталось на Виолетте много близких людей и те не получают никаких известий. Разве искусственная изоляция от общения не свидетельство нарушения прав?

– Понятно, возражения резонные. Анри, что-то там Сэмми упомянула о тени аферы.

– Ежедневно со счетов пропавших людей уходят в неизвестность большие суммы денег. Только по Виолетте больше двадцати пяти тысяч золотых крон в день. Это ещё без учёта пропаж последнего месяца.