Тысяча шагов на север

Пришлось остановиться и подумать. В конце концов, здесь должно было найтись место, что-то вроде трактира или постоялого двора. Конечно, никто не смог бы подсказать, куда идти, но у Эла был свой давно испытанный и надежный способ находить путь. Запахи! Принюхавшись, Эл вскоре нашел направление и вышел на невысокое здание, из трубы которого валил плотный дым, а в окнах мелькали тени. Это, очевидно, была таверна или что-то вроде того, и маг, слегка волнуясь, открыл дверь.

Волна разных запахов ударила Элу в нос. Невообразимая смесь из дыма, масла, специй и дерева едва не вызвала у него головокружение. Маг сделал несколько шагов и остановился, чтобы осмотреться. В помещении было грязновато, столы стояли как попало, закопченные стены потрескались и кое-где лишились штукатурки. Четыре человека сидели за одним столом, заставленным кружками с пивом и тарелками с простыми закусками. Лишь один из них обратил внимание на вошедшего, окинув его коротким взглядом, потом опасливо посмотрел на ястреба и вернулся к трапезе. Хозяин, что-то готовивший за высокой стойкой, тоже не выказал Элу никакой чести, лишь обернулся на пару секунд.

И вдруг Эл почувствовал сильный удар по затылку. Он моментально развернулся, чтобы как следует врезать обидчику, но увидел перед собой знакомое морщинистое лицо.

– Карр! – воскликнул он. – Великие Духи, как я рад тебя видеть!

– Тс, – осадил его отшельник. – Ты потише тут на своем этом «буль-муль-дили-дон». Здесь тебе не Тысячелетний Лес, навешают моментально. Впрочем, с таким приятелем опасности куда меньше. Садись и рассказывай. Сначала о том, как у тебя хватило глупости погнать оленей? Кстати, дракона ты изобразил почти натурально. Во всяком случае, эти остолопы рванули так, что не вскочи я вовремя в сани, сейчас уже были бы на полюсе.

– Да, получилось очень глупо, – вздохнул Эл. – Я себя уже как только мог отругал.

– Как бы то ни было, в остроумии тебе не откажешь. Поэтому я и не стал возвращаться от города. Олени уже у своего нового хозяина, наши вещи здесь, в комнате для постояльцев. Я надеялся, что ты найдешь меня в этом месте, и рад, что не ошибся.

– Ну, я так полагаю, другой таверны здесь нет, так что мы бы все равно встретились – рано или поздно. Но послушай, какая со мной приключилась история!

Эл рассказал, как произошла его встреча с ястребом, и Карр, почесав нос, сказал задумчиво:

– У нас говорят: «приручил крестокрыла – нашел друга на всю жизнь». Эти птички не знают слова «предательство». Они редко даются человеку в руки, только если прямо перед этим не потеряют свою семью.

– Семью? – недоуменно воскликнул Эл.

– Да, они однолюбы и сходятся один раз навсегда. Поэтому если с кем-то из пары случается беда, то второй с горя прибивается к человеку. Или остается отшельником. Как я.

Последние два слова Карр сказал очень тихо, но Эл услышал их. Он не стал задавать лишних вопросов, хотя они прямо-таки вертелись на языке.

Старик встал с места, подошел к хозяину и перекинулся с ним парой слов. Тот кивнул в ответ и вскоре принес три куска сырого мяса на деревянной мисочке. Ястреб спрыгнул на стол, тихонько курлыкнул и принялся за еду.

Для Эла Карр заказал горячую похлебку из какой-то птицы с зеленью и специями, и это было именно то, что нужно. Сразу стало тепло и спокойно, и даже что-то вроде радости мелькнуло глубоко в душе.

– Что же, первую часть пути мы преодолели, – сказал Карр. – Она, правда, была самой простой, несмотря на две атаки подряд. Сейчас нам надо хорошенько отдохнуть перед восхождением. В этих холмах, к сожалению, нет удобных перевалов, и поэтому легким путь точно не будет.

– Куда деваться, – вздохнул Эл. – Хотя, если подумать, то это даже хорошо. Ведь я еще никогда не был так близко к небу!

На этих словах ястреб, словно согласившись, кивнул головой и довольно громко крикнул.

С недавних пор Эл привык просыпаться и не понимать, где он находится. Вот и в это утро он не сразу сообразил, как оказался в маленькой комнатке с низенькими потолками и бревенчатыми стенами. Сквозь узкое окно было видно только розовеющее утреннее небо и больше ничего. Удивленный таким необычным видом, Эл подошел ближе, и от открывшейся картины у него едва не закружилась голова. Он смотрел в эту необъятную даль, раскрашенную до самого горизонта крупными голубыми, розовыми и оранжевыми мазками, и представлял, будто летит.

Впрочем, долго наслаждаться удивительным зрелищем Элу не довелось. В комнату ворвался Карр и запыхавшимся голосом сказал:

– Проснулся? Отлично. Собирайся скорее, пора вострить лыжи отсюда. Мне сказали, что нами уже интересовались.

– Интересовались? Кто?

– Особый Отряд. Так что времени на созерцание и думы нет совсем.

– А что это за отряд такой? – спросил Эл, натягивая свитер.

– Люди короля.

– Гвардия, что ли?

– Да причем тут гвардия? Ты с луны, что ли, свалился? У вас разве нет людей, следящих за порядком в стране, а особенно пристально – за тем, чтобы кто-нибудь не болтал лишнего про власть?

– Ты о чем? Я не понимаю. У нас есть армейские отряды, которые следят за безопасностью и ловят тех, кто нарушает законы, но зачем следить за разговорами? Ерунда какая.

– Ну как же, – недоумевал Карр. – От болтовни недалеко до недовольства, а оно приводит к заговорам, бунтам, свержениям власти, переворотам. Вот от таких вещей король и ограждает себя и министров.

– Что же это за властелин, если не может сам за себя постоять? – рассмеялся Эл. – Слабак какой-то!

– Тише ты! – прикрикнул Карр, испуганно озираясь. – Спятил, что ли? Вот такие речи как раз особому отряду и не нравятся!

– Глупость, – сказал Эл. – От разговоров до реальных дел – дорога в тысячи миль. А если король делает все правильно, и народ в покое и благоденствует, то зачем покушаться на власть? Ну, если даже иногда и ошибется правитель, то всякое бывает, он ведь тоже человек. Если сделал неправильно – народ скажет, что не так. К чему сразу бунты поднимать?

– У нас так не думают, – тихо ответил Карр. – Трон – слишком уж хлебное место, и желающих на него не убавляется.

– Ну, у нас претендентов на трон тоже хоть отбавляй, – усмехнулся маг. – Правитель каждой из двенадцати провинций хоть раз, да мечтал примерить корону. Только в Тысячелетнем Лесу заговоры бессмысленны, и убить короля – глупейший поступок, ни к чему не приводящий.

– Это еще почему? – изумленно воскликнул Карр.

– Порядок такой. Если вдруг король умирает странной смертью – от яда, скажем, или при неясных обстоятельствах – то назначается Круг Справедливых. Это двенадцать старейших судей из каждой провинции. У них есть шары, раскрашенные в цвета флага их земель. На Совете Круга они складывают эти шары в корзину и поднимают на священную сосну Нельдолину. На ее верхушке живет ученый орел Лонтерлайд, он выбирает любые три шара и бросает их в болото Ульм, что прямо под этой сосной. Вода там зеленая и через нее не видно вообще ничего. Чтобы достать шар со дна этой жижи, из народа предварительно, до заседания Круга, выбирается одна девочка, причем провинцию, откуда она будет, определяют по тому, в какой час было услышано о смерти короля. Так вот. Эта девочка берет сачок и шарит по дну. Первый шар, который она вытащит, и будет означать Дом, правитель которого займет трон. Орла подкупить невозможно, девочка ни за что не сумеет разглядеть цвет вылавливаемого шара, так что все честно.

– Нам бы так, – вздохнул Карр. – Вы, лесники, знаете, что такое справедливость! Но, к сожалению, мы сейчас в Поднебесных Горах, а это значит, что нам придется следовать законам этих земель. Оделся? Пошли. Чем скорее уберемся, тем лучше.

Эл положил руку на подоконник, на котором сидел ястреб, и птица немедленно забралась на плечо. Выйти получилось без лишнего шума и почти незаметно.

Глава 9. Вперед и вверх

Рюкзак прилично давил на спину, и с непривычки Эл немного пошатывался, с трудом сохраняя равновесие. Еще мешали лыжи, которые приходилось нести в руках. Впрочем, это были мелочи, пусть неудобные, но все же не способные затмить предвкушения грядущих приключений.

Путники быстро выбрались из города и начали подъем по каменистому склону, уходящему под сияющую синеву холодного неба.

Эл иногда оглядывался, чтобы увидеть, как высоко они уже забрались, и каждый раз у него при этом щекотало в животе.

– Не вертись, – сказал Карр, когда Эл в очередной раз остановился. – И не смотри вниз. Здесь воздуха мало, закружится голова, и конец. До подножья катиться долго, так что отбивная из тебя получится, что надо.

Насчет воздуха старик был прав. Дышалось с трудом, и из-за этого приходилось часто устраивать привалы – усталость наступала слишком быстро. Нельзя сказать, что Эл никогда прежде не бывал на такой высоте, но хоть тот самый злополучный архиорел и летел над облаками, при этом не нужно было тащить на себе тяжеленный рюкзак и лыжи.

Вскоре склон стал круче, и подъем еще более замедлился. Даже Карр, несмотря на свой опыт, шел не очень уверенно и тоже быстро уставал. Привалы делались все длиннее, а переходы короче, и вот, в конце концов, Карр остановился на небольшой каменной площадке. На самом краю ее росло чахленькое деревце, а с другой стороны сверху нависала огромная серая глыба. Старик снял рюкзак и, отдуваясь, сказал:

– Все, на сегодня хватит. Не знаю, как у тебя, сынок, но мои силы на исходе. Ставим палатку, едим и отдыхаем. Подвиги – дело хорошее, но и жизнь тоже не плоха, так что будем следовать здравому смыслу. Здесь за нами погони уже точно не будет, так что не беспокойся и располагайся.

Эла два раза просить не пришлось. Он сел на снег, откинулся на рюкзак и шумно вздохнул.

Крестокрыл, все это время спокойно сидевший у Эла на плече, расправил крылья и взлетел.

– Время ужина, – усмехнулся Карр. – Вот кому здесь дом родной.

И правда, ястреб уже кого-то заприметил, потому что внезапно сорвался вниз, а через несколько секунд среди тишины скал раздался громкий клекот.