После нас

– Когда я был в Санкт-Петербурге, то посетил там Институт Востока, разговаривал с тамошними профессорами. Ведь в «прошлой» жизни я был преподавателем и в своей преподавательской работе использовал многие труды и публикации ученых этого института, – сказал министр. – Хочу поблагодарить вас лично за возможность передать российскому народу мои слова искреннего восхищения. Вы – великая нация! Дружба между нашими государствами очень важна для нас. Мы должны смотреть вперед, а не оборачиваться в прошлое, – сказал Спанта.

По завершении встречи я испросил у министра разрешение сделать пару его фотографий, на что он ответил любезным согласием. Москва сразу опубликовала это интервью, а СМИ разнесли его по городам и весям. Я передал опубликованный в Интернете текст в афганское Управление информации и печати, и Спанта его прочитал. Впоследствии я очень тесно контактировал с работниками МИД ИРА, порой встречая среди них своих старых знакомых, что позволило мне получить мидовскую привилегию заезжать на своем автомобиле с афганскими номерами внутрь периметра министерства по спецпропуску. Однако уже вскоре, когда столицу захлестнула кровавая волна террора, привилегия была упразднена, машину приходилось бросать в городе и платить местным бачам (маленьким парнишкам) за присмотр. Но зато с того самого времени процедура аккредитации для всех российских журналистов, прибывавших в Кабул с краткосрочными командировками, была упрощена и сокращена по времени до предела.

Министру я явно понравился, и уже вскоре в мой адрес стали приходить приглашения на участие в неформальных встречах со Спантой, которые он проводил с иностранными журналистами, аккредитованными в Исламской Республике. Они, как правило, проходили в самом красивом столичном саду, который раскинулся возле двух рукотворных озер и водопада на территории министерства иностранных дел. После разговоров о политике обычно происходил ужин на открытом воздухе, в ходе которого Спанта рассказывал гостям о своем видении ряда международных и региональных проблем, впечатлениях от недавних зарубежных визитов, причем делал это на различных иностранных языках.

Зло побеждает добро

Зловещие обещания руководителей радикального движения «Талибан» относительно того, что зима станет «необычной и впечатляющей», стали, к сожалению, сбываться. И, как я сейчас понимаю, если бы силы радикалов, которым приходилось воевать на два фронта – в Пакистане и Афганистане, – не были бы разъединены, кабульскому режиму запросто мог бы прийти конец. Да, конечно, иностранные войска в результате вышибли бы талибов из столицы, но и без того разрушенный город мог бы превратиться в руины, а многих видных политических фигур Афганистан точно бы недосчитался.

Вечером 14 января талибы устроили бой в пятизвездочной гостинице «Кабул-Серена». Группа вооруженных людей, одетых в полицейскую форму, с автоматами Калашникова попыталась прорваться в отель, где произошла перестрелка с охранниками, а несколько секунд спустя террорист-смертник привел в действие взрывное устройство, закрепленное на его теле. Через пару секунд последовал второй взрыв, но уже меньшей силы. Место инцидента мгновенно оцепили американские солдаты, военнослужащие международных сил содействия безопасности в Афганистане, полицейские и представители служб безопасности. Шутка ли, бой шел в нескольких десятках метров от президентского дворца Арг. К отелю подъехали бронетранспортеры, автомобили «Хаммер» и пять машин «Скорой помощи». Выяснилось, что в отеле находилась норвежская дипломатическая делегация во главе с министром иностранных дел этой страны Йонасом Гаром Стере.

На следующее утро на пресс-конференции в Кабуле выступил директор Главного управления национальной безопасности страны Амрулла Салех. По его словам, в вооруженном противостоянии в гостинице погибли восемь человек. Он детально описал произошедшее накануне: три боевика вечером в понедельник напали на отель в афганской столице. Охрана застрелила одного из них у ворот, у въезда на парковку машин, при этом на нем взорвался «жилет смертника». Второй нападавший взорвал себя у входа в гостиничное лобби, на втором кордоне охраны. Третьему удалось прорваться внутрь отеля в сторону спортзала, и он начал стрелять из автомата по находившимся там людям. Со слов сотрудников гостиницы, они видели своими глазами, как были убиты три служащих отеля и двое охранников гостиницы. Около спортзала погибли три гражданина США, одна француженка и норвежский журналист, корреспондент газеты «Дагбладет» Карстен Томассен. Среди погибших также была штатная массажистка отеля с Филиппин. По словам Салеха, всего по подозрению в причастности к нападению было задержано четыре человека. Глава ГУНБ заявил, что нападение организовал Сирадж уд-Дин Хаккани, известный командир талибов, база которого находилась в Пакистане близ города Мирамшах в агентстве «Северный Вазиристан». За голову этого полевого командира была назначена награда в 200 тысяч долларов. Третий нападавший, по словам главы ГУНБ, видимо, в последний момент передумал взрывать себя и попытался сменить полицейскую форму, в которую был одет, на другую одежду, надеясь выскользнуть из рук полиции и сотрудников ГУНБ. Однако ему это не удалось.

Глава МИД Норвегии прервал свой визит в Афганистан, но уже после теракта встретился с президентом Афганистана Хамидом Карзаем. Во время нападения он находился в гостинице.

– Мы услышали сильный взрыв, затем оружейную стрельбу. Нас перевели в подвал, куда нападавшим дойти не удалось, – так в интервью норвежскому радио описал произошедшее дипломат. Эх, знал бы Стере, что в том подвале находилось хранилище с газовыми баллонами, он бы точно там не прятался.

Лично для меня во всей этой невеселой истории самым неприятным стало то, что на афганской военно-политической авансцене вновь громко прозвучало имя Хаккани. Сирадж уд-Дин был сыном известнейшего в 80-е годы моджахеда и полевого командира Джелал уд-Дина Хаккани. В данном конкретном случае слово моджахед я в кавычки не беру намеренно. Многие нынешние политические деятели Афганистана публично относят себя к борцам за веру, с оружием в руках сражавшимся с советскими оккупантами. Однако в реальности пороха они не нюхали, отсиживаясь в 80-е годы в Иране и Пакистане. Правда, есть и те, кто воевал. Джелал уд-Дин Хаккани, известнейший полевой командир 80-х, дрался с нами на востоке Афганистана, и, как справедливо отмечают его сподвижники и недруги, часто ему помогал сам Аллах. Однажды при проведении крупной операции на границе с Пакистаном советские войска загнали Хаккани и 12 его командиров и телохранителей на вершину горы, пик которой венчал плоский камень, образовывавший подобие грибообразной пещеры-укрытия. Их местоположение было засечено, и штурмовики СУ стали бомбить эту гору. Одна из бомб попала в «гриб», завалив наглухо вход в укрытие. Джелал уд-Дин тут же совершил молитву, попросив Аллаха не дать ему умереть такой позорной смертью. Через минуту один из штурмовиков опять попал бомбой в укрытие, но на этот раз взрывом был открыт выход из пещеры, и моджахеды смогли уйти в Пакистан. Иной скажет, что это всего лишь красивая история, но после 13 лет, проведенных в Афганистане, я уже думаю иначе.

Происшествие в столичном пятизвездочном отеле повлекло за собой повсеместное и скоротечное возведение вокруг зданий министерств, ведомств, других госучреждений, иностранных посольств и международных организаций прочных редутов из железобетона. На этих крепостях оборудовались укрепленные мешками с песком пулеметные гнезда, спешно создавались мобильные и стационарные посты безопасности. Столица Афганистана ощетинилась. Были перекрыты шлагбаумами многие улицы и переулки. Возле этих шлагбаумов бетонные заграждения и доты росли как грибы после дождя. В результате уже очень скоро Кабул превратился в сплошной укрепрайон. Бетонные надолбы стали сильно мешать дорожному движению, пешеходы не могли попасть к себе домой по привычным маршрутам.

Спустя некоторое время депутаты нижней палаты афганского парламента дали указание мэрии Кабула в кратчайшие сроки убрать с улиц города бетонные редуты, ссылаясь на то, что во многих районах города стали образовываться перманентные пробки. Пешеходы же были вынуждены сновать в плотном потоке автотранспорта, чтобы перейти улицу, и им это не всегда удавалось. Депутаты также распорядились снять бетонные укрепсооружения с улиц, прилегающих к отелю «Кабул-Серена». Однако на протяжении всех четырех лет, которые я провел там в командировке, все указания и распоряжения по деблокировке улиц игнорировались. Военные и полицейские в ответ на распоряжение депутатов предложили им самим отнести бетонные заграждения от здания парламента и ездить в автомобилях на работу без вооруженной охраны, которая часто пугала народ.

Воспользовавшись атакой террористов на пятизвездочный отель как предлогом, командование контингента НАТО решило по возможности обезопасить продвижение своих военных колонн по городам и весям от атак террористов. Уже спустя два дня после инцидента командир подразделения активной защиты ISAF Бернт Аллен провел в Кабуле прес-конференцию, на которой заявил, что отныне военнослужащие международных сил содействия безопасности в Афганистане в случае опасного приближения автомобилей и людей к их конвоям будут открывать по ним огонь.

– Военнослужащие международных сил вправе производить предупредительные выстрелы в случае быстрого приближения к ним на опасное расстояние, а если это приближение будет продолжаться, то и вести огонь на поражение, – сказал Аллен. По словам военного, коалиция международных сил под командованием НАТО предупреждает гражданских лиц, чтобы они держались на безопасном расстоянии от военных транспортных средств. По его данным, с августа прошлого года по настоящее время «миротворцы» убили уже 19 гражданских лиц и ранили 26 человек, которые слишком опасно приблизились к их бронемашинам.

Заявление Алена положило начало продолжающейся и по сей день серии убийств иностранными военными мирных граждан, случайно или намеренно оказавшихся неподалеку от военных конвоев. Несмотря на неоднократные призывы президента Карзая отменить это решение, командование НАТО их игнорировало.

Уже через день после событий в отеле «Кабул-Серена» пришлось передавать в Москву еще одну малоприятную информацию, текст которой для понимания сложившейся на тот момент времени обстановки в Афганистане считаю необходимым привести полностью.

Посольство РФ в Афганистане направит в Россию для проведения экспертизы останки, предположительно принадлежащие двум членам экипажа российского вертолета, потерпевшего катастрофу 2 декабря 2006 года, в Афганистане. Более одного года назад, 2 декабря 2006 года в Афганистане потерпел катастрофу российский вертолет Ми-26, принадлежавший (базировавшейся в Твери) авиакомпании «Вертикаль-Т» и обслуживавший Международные силы содействия безопасности в Афганистане в соответствии с контрактом, заключенным с компанией «Дайн Корпорейшн» (США). В результате проведенной по следам катастрофы поисковой операции в декабре 2006 года обнаружены останки членов экипажа вертолета, которые были направлены в Россию и прошли процедуру соответствующей идентификации. Из уезда Шахваликот провинции Кандагар 14 января 2008 года в Кабул были доставлены человеческие останки, которые, как утверждается, также принадлежат членам экипажа российского вертолета. Посольство РФ в Афганистане совместно с представителями авиакомпании «Вертикаль-Т» приняло эти останки у сотрудников Международного комитета Красного Креста (МККК) и направило их в Россию для проведения необходимой экспертизы. Посольство благодарит за содействие делегацию МККК в Афганистане, которая работала в контакте с афганскими представителями, в том числе с вооруженной оппозицией.

Вертолет с восемью россиянами – членами экипажа на борту 2 декабря 2006 года перевозил груз для голландского воинского контингента, дислоцированного в провинции Гельменд, по маршруту Кандагар – Таринкот и потерпел крушение. После продолжавшейся четыре дня в сложных погодных условиях поисковой операции были обнаружены сгоревшие остатки вертолета, врезавшегося в гору на высоте 2500 метров. На месте катастрофы были найдены фрагменты тел погибших членов экипажа, которые незамедлительно доставили в Кабул, разложили в отдельные гробы и 11 декабря 2006 года отправили в Россию для идентификации. Официальный представитель российского внешнеполитического ведомства 29 декабря 2006 года прокомментировал эту ситуацию, заявив, что МИД совместно с посольством РФ в Кабуле, Миссией Организации Объединенных Наций по содействию Афганистану (UNAMA), командованием МССБ и компанией «Вертикаль-Т» делало все возможное для выяснения причин катастрофы и судьбы погибших летчиков. Посольство 13 января получило результаты экспертизы ДНК, проведенной 16-м Государственным центром судебно-медицинских и криминалистических экспертиз СКВО Минобороны России, в соответствии с которой были опознаны фрагменты тел шести из восьми членов экипажа. На основании полученных документов консульский отдел посольства выдал шесть свидетельств о смерти.

Как сообщалось в пресс-релизе МККК, Красный Крест передал останки членов экипажа российского вертолета, потерпевшего катастрофу в районе Шахваликот провинции Кандагар в декабре 2006 года, представителям российского посольства в Кабуле. МККК получил запросы, исходившие от двух сторон – как от представителей вооруженной оппозиции, действующей в этом районе, так и от российского правительства, выступить в качестве нейтрального посредника с целью оказания содействия процессу передачи останков россиян. Руководитель делегации МККК в Кабуле Рето Стокер подчеркнул, что передача человеческих останков происходила без всяких условий и была осуществлена исходя сугубо из принципов гуманизма. Он поблагодарил всех, благодаря кому это стало возможным.

В свою очередь, пресс-секретарь радикального афганского движения «Талибан» Забиулла Моджахед заявил по телефону афганскому информационному агентству «Пажвак», что останки российских летчиков, вертолет которых был сбит в районе Шахваликот в декабре 2006 года, готовы к передаче российской стороне. По словам Моджахеда, низколетящий вертолет был ошибочно принят за вражеский и сбит.

Останки российских летчиков были переданы талибами представителям старейшин племен после того, как они окончательно убедились в том, что этот грузовой вертолет выполнял контракт НАТО, сказал Моджахед. Отвечая на вопрос, почему талибы передали останки старейшинам племен, пресс-секретарь движения «Талибан» заявил, что русские не являются участниками вооруженного конфликта в Афганистане и не являются также прямыми врагами талибов.

– Мы предприняли этот шаг исходя из принципов доброй воли и добрых намерений, – сказал он. Моджахед отметил также, что российские официальные лица контактировали через представителей пуштунских племен с повстанцами с целью получения человеческих останков. По его словам, эти останки были переданы племенным авторитетам Шахваликота вместе с подарками.

Для тех, кто не до конца понял: квинтэссенция этого документа состояла в том, что русские не являлись участниками вооруженного конфликта в Афганистане, то есть прямыми врагами талибов, а отношения и контакты русских с талибами основывались на принципах доброй воли и добрых намерений. Возможно, именно этот документ инициировал оголтелую пропагандистскую кампанию, развязанную Великобританией и США, официальные представители которых до сих пор с высоких международных трибун на голубом глазу лгут о том, что Россия ведет закулисные переговоры с движением «Талибан». На самом деле ведут их они.

Холодная афганская зима

Зима в тот год выдалась морозная, температура на термометре опускалась до минус 15–20 градусов по Цельсию. Многие транспортные артерии Афганистана и населенные пункты оказались завалены лавинами снега и были отрезаны от внешнего мира. Снабжение афганской столицы продовольствием с севера резко сократилось, подорожал хлеб и лепешки – основная еда бедняков. И в это время Российская Федерация, откликнувшись на призыв Афганистана к международному сообществу оказать ему экстренную помощь продовольствием в условиях суровой зимы, поставила в Исламскую Республику более трех тысяч тонн высокосортной пшеничной муки. МЧС России при координации МИД РФ провело операцию по оказанию чрезвычайной гуманитарной помощи населению Афганистана в счет добровольного взноса Российской Федерации в фонд Всемирной продовольственной программы (ВПП) ООН.

Помощь подоспела вовремя. Только за две недели, прошедшие с начала холодов, число жертв снегопада и морозов в Афганистане достигло 300 человек, пало около 35 тысяч голов крупного и мелкого рогатого скота. В соответствии с согласованным с ВПП ООН графиком федеральное государственное учреждение «Агентство по обеспечению координации российского участия в международных гуманитарных операциях «Эмерком» МЧС РФ отгрузило и послало железнодорожным транспортом 3134 тонны пшеничной муки для нуждающегося населения Афганистана. В городе Термез на узбекско-афганской границе груз был передан представителям ВПП ООН.

Говоря о содействии замерзающим и голодным афганцам, было бы нелепо выпячивать только помощь, оказанную Россией. Помогали многие, в том числе военнослужащие международных сил содействия безопасности. Так, солдаты и офицеры провинциальной команды реконструкции ISAF провели гуманитарную операцию «Зимняя одежда» в северных провинциях Балх, Джаузджан, Саманган и Сари-Пуль. Главной целью операции было экстренное оказание помощи афганским детям, наиболее страдающим от холода и голода в условиях суровой зимы. Солдаты ISAF посетили лагерь афганских беженцев в районе Шулгара, распределив между нуждающимися более трех с половиной тонн угля и 60 теплых одеял. 120 семей из числа обитателей лагеря Галин Бафан получили более пяти тонн угля для отопления жилищ, 50 пар теплой зимней обуви и 50 одеял. Восемьдесят семей лагеря беженцев в районе Маулана Джалуддин Мохаммад также были обеспечены топливом и теплой одеждой в ходе операции.

Зима была настолько снежной и холодной, что голодали не только люди, но и дикие звери. В афганской провинции Заболь оголодавшие волки напали на группу детей. Происшествие произошло в уезде Шинкай. Одной из пострадавших – 11-летней девочке – были наложены многочисленные швы на тело и лицо, обработаны раны на руках и плечах. Тринадцатилетнему мальчику волки погрызли голову, руки и ноги. Ему также оказали экстренную медицинскую помощь. Восьмилетний мальчик получил укусы в лицо и ноги. Волчьи клыки повредили ему глаз. Отбивший детей у стаи волков 55-летний афганец был незначительно покусан в руки и ноги, сообщил мне представитель ISAF, по словам которого, состояние всех пострадавших было стабильным. Трое из них после оказания амбулаторного лечения были отпущены домой, а 13-летний мальчуган, который нуждался в сложной операции, был оперативно доставлен в армейский госпиталь в Кандагаре.

Не отставали от своих «северных» коллег и команды восстановления провинций (PRT) группы «Запад». Совместно с военнослужащими 207-го армейского корпуса афганской национальной армии они доставили продовольствие и теплую одежду замерзающим жителям афганской провинции Герат. В кишлаки Хафтджан, Чахзард, Чахи-до-Барадар и Ду-Чахи уезда Гурьян за несколько дней было переброшено вертолетами в общей сложности 15 тонн продовольствия, теплых вещей и зимней обуви. В то время как военнослужащие ISAF занимались переброской товаров первой необходимости по воздуху, солдаты афганской армии организовали пункты приема и распределения помощи на земле. Уезд Гурьян больше других пострадал от зимней стужи и снегопадов. Около 100 жителей этого района, оказавшиеся отрезанными от внешнего мира стихией, умерли от голода и холода. Температура воздуха опускалась ночью в Герате до минус 25 градусов. Ветхие лачуги местных жителей, не привыкших к таким морозам, не могли сохранить тепло в ночное время, что приводило к простудным заболеваниям и смерти афганцев, в первую очередь детей и стариков. Но если местные еще хоть как-то могли бороться за существование, то афганские беженцы, высланные из Ирана, не имевшие крыши над головой и вынужденные ютиться на морозе в палатках, страдали больше других. С начала года в Герате около 30 из них замерзли насмерть.

Итальянские военные из кабульской PRT оказывали помощь замерзающему населению провинции Кабул. В один из дней, когда они раздавали еду и теплые вещи местному населению, в 60 километрах от афганской столицы на них напали талибы. Один итальянский военный был убит, еще один был ранен и доставлен во французский военный госпиталь в Кабуле.

Для работников нашего посольства столь суровая зима также стала большой неприятностью. Понятно, что в Кабуле бывают холода, ведь климат в этой провинции резко континентальный. Но дело состояло совсем в другом: город задыхался от дыма печей, которые обитатели мазанок, притулившихся к отрогам гор, топили мусором. Дрова в Афганистане – дорогое удовольствие, и продаются они на вес. Не у всех есть деньги, чтобы их купить. Тогда в ход идет все – уголь и угольная пыль, сухой кизяк, пластиковые бутылки и строительный мусор. Над Кабулом днем и ночью стояла беспросветная мгла, но это был не туман, а едкий дым, оседавший на стенах и потолках квартир «старого» жилфонда черным налетом. Двери квартир выходили прямо на улицу, а так как они были почему-то пластиковыми, то, коробясь от перепада дневных и ночных температур, образовывали щели, через которые едкий дым проникал в жилища. Приходилось заклеивать окна бумажным пластырем и набивать вокруг дверного проема уплотнители, но даже это помогало только отчасти. В Кабуле, который проектировался когда-то на один миллион жителей, к тому времени уже жило около 5 миллионов человек, не считая беженцев, которых вообще никто и никогда не считает. В мегаполисе дороги были рассчитаны на 100–150 тысяч автомобилей. Но их разбивали колесами два миллиона машин. Как правило, автомобили были не новыми, с «убитыми» двигателями и «упавшими» кольцами поршней. Они производили зловоние, ничуть не меньшее, чем горелый кизяк в «буржуйках» бедняков.

В эти дни я старался поменьше бывать в городе, а по неотложным делам и на мероприятия ездил поутру, когда печи в мазанках частично переставали топить и порывы ветра понемногу рассеивал зловонный дым. В один из этих «дымных» дней президент Афганистана Хамид Карзай участвовал в церемонии открытия первой национальной базы военно-воздушных сил на кабульском аэродроме Хаджи Раваш. То ли спросонок, то ли под воздействием угарного газа он произнес довольно странную фразу.

– Во время джихада – войны с Советским Союзом – и после этой войны самолеты, которые использовались Афганистаном, улетели в разные пограничные государства и не вернулись. Их угнали в Пакистан и Иран. Впрочем, не знаю, не уверен, что самолеты угнали в Иран. Они улетели в Пакистан и другие пограничные государства, в Узбекистан, например, – сказал Карзай. Дым, дым, дым в голове…

День спустя, вероятно под воздействием зловонного кабульского амбре, Карзай вдруг резко высказался против уничтожения посевов опийного мака в Афганистане методом обработки гербицидами с воздуха. Такой способ ему уже несколько лет предлагала администрация Джорджа Буша. Однако Карзай утверждал, что обработка химическими препаратами настроит против его правительства население, существенная часть которого, согласно опросам, и так уже вновь испытывала симпатии к талибам.

– Я категорически против такого метода, – заявил Карзай в интервью «Вашингтон пост». – Хотя и признаю, что опиум – проблема для Афганистана, для региона и международного сообщества. Нужно повышать благосостояние афганцев, предлагать им заниматься выращиванием других злаков, – продолжил Карзай. – Чем больше у афганцев будет крепнуть вера в лучшее будущее страны, в ее процветание и стабильность, тем выше будут наши достижения в борьбе с посевами мака.

Кстати, о наркотиках. Спустя пару недель после начала работы в Кабуле я познакомился в посольстве с официальным представителем Федеральной службы по контролю за незаконным оборотом наркотиков Алексеем Миловановым, с которым впоследствии мы стали очень хорошими товарищами. Алексей объяснил мне, что такое прекурсоры и для чего они нужны, поведал о путях транспортировки наркотиков в страны ближнего зарубежья, и прежде всего в СНГ. Когда наши отношения вошли в рабочее русло, он же свел меня с замечательным человеком – министром по борьбе с наркотиками Афганистана генералом Ходайдадом, а чуть позже и с замминистра МВД, начальником спецуправления по борьбе с наркотиками Даудом Даудом. В Исламской Республике борьбой с производителями опиумного мака занималось министерство по борьбе с наркотиками, а с наркоторговцами, наркокурьерами и мафиозными структурами, наживавшими миллионы долларов на героине, – спецуправление МВД.

Через месяц после нашего знакомства я впервые был на приеме у генерала Ходайдада, который в 80-е годы командовал бригадой афганского армейского спецназа, а позже пехотной дивизией, обеспечивающей вместе с советскими войсками охрану перевала Саланг. Поняв, что мы с ним бывшие соратники в деле борьбы за идеалы Саурской (апрельской) революции, генерал дал мне первое интервью, которое я после опубликования в СМИ через Алексея передал ему «на рецензию». Ходайдад, изрядно подзабывший русский язык, в свою очередь, отдал почитать текст своему помощнику Гамаюну, вынесшему оценку моему «творчеству». Он сказал генералу, что «интервью писал, наверное, ваш родной брат, да и брат бы так хорошо написать не смог». С тех пор мы стали общаться с Ходайдадом почти как родственники, неизменно обращаясь друг другу «рафик». Охрана министерства, располагавшегося на дороге Кабул – Джелалабд, скоро стала издали узнавать мою машину и пропускать ее на стоянку без проверки документов.

– К министру приехал его русский друг – рафик Андрей, – обычно докладывал старшему офицеру по телефону сержант заслона, стоявшего на КПП.

После «моджахедских» военных разборок, в результате которых только в Кабуле было убито около 70 тысяч мирных горожан, войны «Северного альянса» с талибами, вторжения американских и британских войск в Афганистан, отстранивших от власти режим «Талибан», переходное афганское правительство столкнулось с грандиозной проблемой – отсутствием квалифицированных кадров. Среди «борцов за свободу ислама» их было очень мало, и на государственные посты стали приглашать уцелевших в постреволюционной кровавой бойне «коммунистов». У руля управления государством оказались вчерашние непримиримые враги, которым пришлось притираться друг к другу и работать сообща. Так в министерском кресле по борьбе с наркотиками оказался хазареец генерал Ходайдад, пользовавшийся большим авторитетом среди видных представителей своего нацменьшинства, а его помощником стал сын крупного землевладельца, жившего в северной провинции Баглан и потерявшего свое имущество после Апрельской революции, Гамаюн.

С Даудом Даудом сойтись было значительно труднее. Перемещавшегося по Кабулу в бронированном автомобиле «борца с наркотиками» постоянно охранял американский спецназ. Через затуманенные толстые бронированные стекла его автомобиля было трудно точно понять, кто заслоняет его своими телами от пуль и взрывов – военные или сотрудники частной охранной или военной компании. Как-то раз Гамаюн, с которым мы впоследствии очень подружились, рассказал мне интереснейшую историю про Дауда Дауда, считавшегося приемным сыном «панджширского льва», полевого командира Ахмадшаха Масуда. По официальной версии, отец Дауда Дауда был убит моджахедами из воевавшей против советских войск гульбеддиновской группировки «Исламская партия Афганистана» еще в конце 80-х, когда у нее начались серьезные трения с конкурентом – «Исламским обществом Афганистана» Бурхануддина Раббани. Я помнил еще по 80-м переданную в Москву по телетайпу историю с убийством большой группы полевых командиров ИОА, которые, приглашенные на совещание к Масуду, якобы попали в засаду гульбеддиновцев и все были убиты. На самом же деле Ахмадшах Масуд, к которому у советских и российских граждан, прошедших через Афганистан, образовалось почему-то идиллическое отношение, подстроил это вероломное убийство. Оно было совершено его наемниками для того, чтобы избавиться от своих же полевых командиров-конкурентов. Среди погибших в масудовской западне был и отец Дауда Дауда. Чтобы никто не заподозрил Масуда в вероломстве, он взял к себе «на воспитание» маленького сына убитого им соратника, который впоследствии стал его порученцем. Этим сыном и был глава спецуправления МВД по борьбе с наркотиками. Дауд Дауд был нелюдим, тяжело шел на контакты с русскими, так как его денно и нощно опекали американцы. Но все-таки через какое-то время Милованов вовлек его в тесное сотрудничество с российским ФСКН, и Афганистан стал посылать на учебу в РФ своих наркополицейских. Позже Дауду Дауду была предоставлена возможность посетить Россию, где он побывал в Москве и Петербурге. Принимали его по высшему разряду, и после этой поездки он немного «оттаял», стал довольно часто общаться со мной и даже сподобился на несколько интервью, хотя и коротких. Убедившись в том, что его слова российская пресса не искажает, а передает их в контексте заложенного в них им же смысла, Дауд Дауд стал выделять меня среди других представителей иностранных СМИ и на мероприятиях по уничтожению гигантских партий наркотиков, происходивших, как правило, на полигоне рядом с кишлаком Дэхсабз, сам подходил ко мне и жал руку.

Спустя некоторое время в высших эшелонах власти против Дауда Дауда созрел заговор, и он на взлете своей карьеры по непонятной причине был смещен с поста замминистра МВД и переведен начальником регионального управления полиции в одну из северных провинций Исламской Республики, где вскоре погиб от рук террориста. Бомбу на утреннее совещание, которое проводил Дауд Дауд, пронес один из полицейских. Кем он был завербован – талибами или правительством, остается загадкой…

Генерал Дустум держит оборону

Третьего февраля в Кабуле произошло чрезвычайное происшествие, которое на долгое время отвлекло жителей афганской столицы от экономических невзгод и терактов. Полиция штурмовала роскошную трехэтажную виллу начальника Генштаба Ставки Верховного командования Афганистана Абдула Рашида Дустума в районе Вазир Акбар Хан. Должность Дустума была почетной и чисто номинальной, так как в то время ГШ ВС Афганистана возглавлял генерал армии Бисмилла Мохаммади. Абдул Рашид в Афганистане – личность известная. В период присутствия в стране советских войск он командовал дивизией правительственных войск, личный состав которой формировался преимущественно из этнических узбеков. Дивизия вела активные боевые действия против сил моджахедов. Дустум подчинялся непосредственно президенту Наджибулле, который еще тогда присвоил ему звание генерала. Вскоре после вывода советских войск министр обороны Республики Афганистан Шахнаваз Танай организовал вооруженный мятеж с целью свержения режима, и тогда бравый генерал участвовал в подавлении попытки военного переворота. После падения прокоммунистического режима он неоднократно вступал в различные военные альянсы.

Затяжная гражданская война привела к уничтожению центральной власти, и генерал превратился в полевого командира, фактического правителя территорий, которые находились под контролем его вооруженных формирований. Он крепко обосновался в провинции Джаузджан, откуда и был родом. Бывшим советским гражданам Дустум известен еще и тем, что в 1992 году, когда в Кабуле царила кровавая душманская вакханалия, а сотрудники российского посольства не могли эвакуироваться на родину, он предоставил им для этого свои личные самолеты, и в последний момент дипломаты смогли вырваться из огненного кольца.

По отзывам свидетелей, Дустум чудил еще во времена «советской власти», сильно увлекаясь алкоголем. Обожая хорошие спиртные напитки, он зараз мог выпить две и даже три литровые бутылки виски и при этом оставаться трезвомыслящим и дееспособным. На этот раз, как сообщало МВД, Дустум с группой вооруженных сторонников совершил нападение на своего бывшего союзника по «узбекской» коалиции Акбара Бая. Около 50 вооруженных людей начальника ставки Генштаба ворвались в дом Бая и взяли его и его сына в заложники, после чего перевезли их в дом самого Дустума, где подвергли избиению и унизительным истязаниям. Как сообщил мне по телефону глава пресс-службы МВД Афганистана, Дустум находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, когда вломился с группой вооруженных головорезов в дом Бая и взял его в заложники.

Полиция, вооруженная автоматами и пулеметами, окружила дом Дустума и уже готова была вступить в боевые действия. Однако перестрелки не произошло – Бай и его сын были освобождены и доставлены в госпиталь. По словам начальника криминальной полиции Кабула Алишаха Пактиаваля, дело о захвате заложников людьми Дустума было направлено в Генеральную прокуратуру. Генпрокурор Абдул Джабар Сабет, ненавидевший генерала-узбека, своим распоряжением молниеносно снял его со всех почетных постов. Хамид Карзай поспешил отстраниться от участия в скандале, о чем в завуалированной форме и сообщил через своего личного пресс-секретаря Гамаюна Хамидзада. По словам пресс-секретаря, президент Афганистана не имел отношения к распоряжению об отстранении генерала Абдула Рашида Дустума от должности начальника Генштаба Ставки Верховного командования Афганистана. Он подчеркнул, что этот шаг в отношении Дустума был санкционирован лично генпрокурором республики, который, в свою очередь, заявил, что его распоряжение было основано на отказе Дустума повиноваться и дать показания относительно обвинения его в нападении на резиденцию своего нынешнего политического противника.

Дустум был обвинен в нарушении сразу нескольких статей конституции, в том числе в создании угрозы внутренней и внешней безопасности государства. Карзай хорошо понимал, что рвение афганской Генпрокуратуры, с которым она пыталась свалить видного афганского политического деятеля, пережившего многие афганские режимы, могло в итоге привести к необратимым последствиям для всего афганского государства и вновь разделить страну на «север» и «юг». В северных провинциях Афганистана – Бадахшане, Тахаре, Кундузе, Баглане, Самангане, Балхе, Джаузджане и Горе, а также провинции Парван – начались многотысячные демонстрации членов и сторонников Национального исламского движения Афганистана (НИДА) в поддержку Дустума – одного из бывших видных руководителей «Северного альянса». Демонстранты называли вторжение полиции в частные владения Дустума в Кабуле грубым нарушением конституции и требовали отставки главы МВД Афганистана, который, по их мнению, сводил с Дустумом личные счеты. Сам генерал намеренно не являлся на допросы в прокуратуру. Он заявил, что начальник Генштаба Ставки Верховного командования Афганистана не обязан отчитываться в своих действиях ни перед полицейскими, ни перед самим главой МВД, так как это не его уровень.

– Я могу выполнить приказ только, и только, президента страны Хамида Карзая, – заявил Дустум.

На сторону «жертвы прокурорского произвола» мгновенно встали политические тяжеловесы – бывшие командиры «Северного альянса» во главе с маршалом Фахимом. Полную поддержку Дустуму незамедлительно выразили крупнейшая оппозиционная партия и парламентская фракция «Национальный фронт». В совместном заявлении вставших на сторону генерала политических деятелей содержалось требование немедленной отставки главы министра МВД и принесения официальных извинений Абдулу Рашиду Дустуму. Пострадавший от кулаков Дустума «антигерой» кабульской «драмы» Акбар Бай назвал поддержку, выраженную генералу его сторонниками на севере страны, «блефом» и заявил, что Дустум не соберет там и десяти процентов своих бывших союзников и соратников. Однако действительность опровергала его слова. Манифестации в поддержку «героя войны» представителей национальных меньшинств, проживающих на севере страны, ширились, а политические требования манифестантов, среди которых было очень много учащейся молодежи, возрастали. Манифестанты заявляли, что афганское руководство вновь пытается посеять вражду между народами и принизить национальные меньшинства севера, прямо намекая на то, что президент страны – пуштун, уроженец южной провинции Кандагар и представитель большинства.

Афганский телеканал «Айна», представлявший интересы «северян», резко увеличил объемы телепередач, посвященных генералу Дустуму и решающей роли руководителей «Северного альянса» в победе над талибами. Он транслировал документальные фильмы о победах альянса над талибами, дружбе Дустума, Фахима и убитого террористами знаменитого полевого командира Ахмадшаха Масуда. Ежедневно телеканал вел трансляцию митингов и демонстраций, которые проходили в северных провинциях Афганистана в поддержку знаменитого узбекского генерала.