Боевой стресс. Нейропсихологические механизмы психологической устойчивости и принципы ее повышения

55. Уотсон Д. Б. Бихевиоризм // Хрестоматия по истории психологии. М.: Из-во МГУ, 1980. С.34–46.

56. Ухтомский А. А. Физиологический покой и лабильность как биологические факторы. Собр. соч., т.2, Л., 1951. С. 129.

57. Ушаков И. Б., Бубеев Ю. А. Концепция боевого стресса: основные итоги десяти всероссийских конференций в нулевые годы: сб. Междисциплинарные подходы к изучению психического здоровья человека и общества. Материалы научн. – прак. конф. (28 октября 2018 г., Москва): Сборник материалов: Ч. 2 / под ред. Г. П. Костюка – М.: «КДУ», «Университетская книга», 2019, с. 17–27.

58. Ушаков И. Б., Бубеев Ю. А. Стресс смертельно опасных ситуаций – особый вид стресса: сб. Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях, 2011. № 4. – С. 5–8.

59. Ушаков И. Б., Бубеев Ю. А., Квасовец С. В., Иванов А. В. Индивидуальные психофизиологические механизмы адаптации при стрессе смертельно опасных ситуаций: Росс. физиол. журн. им. И. М. Сеченова. 2012. Т. 98, № 1. – С. 83–94.

60. Ушаков И. Б., Бубеев Ю. А., Ушаков Б. Н., Попов В. И. Психофизиологические механизмы адаптации при стрессе смертельно опасных состояний: сб. Системный анализ и управление в биомедицинских системах, 2012. Т. 11, № 4. – С. 1127–1130.

61. Файвишевский В. А. О существовании неосознаваемых негативных мотиваций и их проявлений в поведении человека // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Тбилиси: Мецниереба, 1978. С.433–445.

62. Франкенхойзер М. Некоторые аспекты исследований в физиологической психологии / М. Франкенхойзер // Эмоциональный стресс под ред. Л. Леви; пер. с англ. – Л., 1970. С. 24–35.

63. Хрунов Е. В., Хачатурьянц Л. С., Попов В. А., Иванов Е. А. Человек-оператор в космическом полете. М.: Машиностроение, 1974. с.

64. Штирбу Е. И., Павалюк П. П., Спиваченко Д. Л. и др. // Стресс, адаптация и функциональные нарушения. Кишинев: Штиинца, 1984. С.254.

65. Berry C. A. Effects of weightlessness in man // COSPAR Life Sci. and Space Res., 1973, N 11. P.187–199.

66. Broadbent D. E. Decision and stress. N. Y.: Acad. press, 1971.

67. Burchfitld S. R. The stress respons: a new perspective // Psychosom. Med., 1979, Dec., vol.41, N 8. P.661–672.

68. Cannon W. B. The wisdom of the body. N. Y.: Norton, 1932.

69. Eysenck H. J. The measurement of emotion: Psychological parameters and methods // Emotion – their parameters and measurement / Ed. L. Levi. N. Y.: Acad. press, 1975.

70. Kelly H. H., Thibaut J. W. et al. Psyhological monographs // Gen Appl. Psychol. 1962. Vol. 76. N 538.

71. Lazarus R. S. Cognitive and personality factors underlying threat and coping // Psychological stress /Ed. M. H. Appley, R. Trumbull. N. Y.: Appleton Century Crofts, 1967. P.11–21.

72. Lundberg U., Frankenhaeuser M. Psychophysiological reactions to noise as modified by personal control over stimulus intensity // Biol. Psychol., 1978. Vol. 6. P.51–62.

73. Martenuick R. G. Differential effects of shock arousal on motor performance // Percept. and Motor Skills, 1969, vol.29, N 2. P.443–447.

74. Pietruszynska Z. Stimulative and inhibitory types of stress reactions // Przegl. psychol., 1974. Vol. 17. N 2. P.189–206.

75. Popkin M. K., Stillner V., Hall R. C. et al. A geleralized response to protracted stress? // Milit. Med., 1978, vol.143, N 7. P.479–480.

76. Rotter J. Generalized expectances for internal versus external control of reinforcement // Psychol. Monogr., 1966. Vol.80. N 1. P.1–28.

77. Sipprelle R. C., Ascough J. C… Detrio D. M. et al. Neuroticism, extraversion and response to stress // Behav. Res. And Ther., 1977. Vol.15. N 5.

78. Wada J. // Neuropsychol. 1975. Vol. 13. N 4. P.449–454.

79. Yerkes R., Dodson J. The relation of strength of stimulus to rapidity of habit-formation // J. Comp. Neurol. Psychol., 1908. N 18. P.459–482.

1.3. Теоретические воззрения на возможности повышения стрессустойчивости специалистов методами психической регуляции

Совершенствование деятельности Вооруженных Сил должно осуществляться постоянно, так как армия становится все более технологично насыщенным государственным институтом, а ведение боевых действий требует от военнослужащих все более высокого профессионализма и все большей специализации. Тенденции последнего времени демонстрируют нарастание политических, экономических, идеологических и прочих противоречий между странами, а, значит, риск возникновения вооруженных конфликтов увеличивается. В современных войнах будут побеждать те государства, чьи воины наиболее профессионально подготовлены. Важнейшей составляющей подготовки современного воина к боевым действиям является высокая стрессустойчивость [28].

Подготовка воинов-профессионалов требует совершенствования методических подходов в обучении и поддержании высокой профессиональной надежности, создании новых видов специальных социально-педагогических, психологических и психофизиологических воздействий. Разработка системы обучения военных специалистов навыкам психической регуляции должно являться непременной составляющей управления моральным состоянием и боевыми возможностями современной армии [27].

Мероприятия целенаправленной психической регуляции военнослужащих должны предусматривать как вопросы корректировки социально-психологических отношений, так и процессы индивидуальной стрессустойчивости и высокой боеготовности. Указанные процессы обеспечиваются развитием значимых для успешной боевой деятельности индивидуальных качеств личности и формированием способности к управлению собственным психофизиологическим состоянием, в зависимости от стоящих задач и конкретных условий деятельности [33]. Данное направление работы формирует чувство ответственности за результаты боевой подготовки, дисциплинированность, психологическую устойчивость, инициативность в боевой обстановке, оперативность и образность мышления, требуемые объем и концентрацию внимания, гибкость сенсомоторных и мыслительных процессов [35].

Последнее обстоятельство имеет самостоятельное значение и особую актуальность для летного состава, так как деятельность данной категории военных специалистов представляет собой разновидность особо сложной операторской деятельности [33]. Оперативное согласование психофизиологических возможностей оператора с управляемым летательным аппаратом представляет важнейшую задачу аутогенной психорегуляции, направленную на реализацию деятельности системы «летчик-самолет-среда» [12]. Данная задача подразумевает реализацию двух последовательных этапов: оценку своего состояния и его модификацию (изменение на требуемое). Первый этап предусматривает внутреннюю организацию своего функционального состояния, на основании чего происходит адекватная оценка своей боеспособности. Второй этап включает использование приемов срочной мобилизации (коррекции) состояний, которыми каждый военный специалист-профессионал должен овладевать в процессе боевой подготовки [33].

Важным аспектом боеготовности военных специалистов, замыкающимся на принципы психической гетеро- и ауторегуляции, является система донозологической реабилитации. В современных условиях она будет иметь очень важное значение, так как является составной частью профессиональной надежности. Данное понятие – «донозологическая реабилитация» – связано с системой медико-психологических мероприятий, направленных на поддержание достаточного уровня здоровья, необходимого для эффективного выполнения профессиональной деятельности, не только после перенесенных болезней, ранений и травм, но и до их развития [3]. Опыт реабилитационной работы показывает, что вмешательство в ход кризисной ситуации, возникшей в жизни человека, во многих случаях позволяет не только купировать ее и предотвратить возникновение заболеваний, но и расширить исходный диапазон его адекватных возможностей [14].

Существующие методы психической регуляции в зависимости от характера воздействия условно можно разделить на три группы. Первую группу образуют методы, в которых субъект психической регуляции оказывает воздействие на себя самого (методы, так называемой, пассивной психорегуляции или аутовоздействия). Вторую группу (методов гетеровоздействия или активной психорегуляции) составляют методы, психорегулирующий эффект которых обусловлен воздействием внешнего объекта на субъекта психической регуляции. Третью группу составляют методы, совмещающие указанные способы психорегулирующего воздействия.

Следует заметить, что такого рода разделение весьма условно, и имеет большей степени дидактический характер. В настоящее время количество методов психической регуляции исчисляется сотнями, их число постоянно растет (Б. Д. Карвасарский, 2000). В этом разделе мы будем обсуждать только те методы, которые мы изучали в реальных условиях боевых действий и чрезвычайных ситуаций прошлого века. В отдельном разделе мы подробно опишем и другие методы психической регуляции, которые хорошо зарекомендовали себя и в последние годы нашей психотерапевтической работы.

В конце прошлого века среди методов ауторегуляции наибольшее распространение получила аутогенная тренировка (АТ). Примерами методов гетеровоздействия являлись гипнотическое внушение и биоэнергоинформационное воздействие. Методы, совмещающие первые два, в основном, использовались для форсирования этапов постепенного освоения аутогенных воздействий.

Основу методов психической регуляции, направленных на повышение стрессустойчивости операторов, составляла методика аутогенной тренировки. Последняя была разработана немецким психотерапевтом И. Щульцом в 30-х годах прошлого столетия. Она получила широкое распространение как в практике лечения нервно-психических и психосоматических заболеваний (Х. Клейнзорге и Г. Клюмбиес, 1963; Д. Мюллер-Хегеман, 1959, Б. Стоквис, 1961; Е. Кречмер, 1947; Х. Линдеман, 1974 и др.), так и при использовании в качестве средства психопрофилактики и психогигиены у здоровых людей, деятельность которых была связана со значительным нервно-психическим напряжением [29, 30, 50, 51, 52].

Методика аутогенной тренировки нашла понимание и получила дальнейшее мощное развитие в отечественных исследованиях. Так, К. И. Мировский и А. М. Шогам (1965) существенно расширили показания к АТ, разработав оригинальные упражнения, направленные на регуляцию тонуса симпатического отдела нервной системы [31]. Значительные методические новинки, повышающие эффективность и усиливающие направленность воздействия, внесли Г. С. Беляев, А. Г. Панов, В. С. Лобзин, И. А. Копылова и др. (1980, 1983).

На основе АТ сложились специальные системы упражнений и приемов для предупреждения возникающих нарушений, их коррекции, активации резервных возможностей организма в спорте, педагогике, в различных видах напряженной производственной деятельности. Так, в авиационной, морской, космической и военной медицине существовало целое направление, связанное с разработкой методов психорегуляции на основе АТ. К числу таковых относятся следующие.

Методы, способствующие активизации деятельности отдельных анализаторных систем. А. М. Свядощем (1973), Ю. Б. Шумиловым (1973) и другими было показано, что использование целенаправленных аутогенных тренировок на 50 % повышает скорость ответных реакций на звуковой раздражитель, улучшает способность концентрации внимания, в связи с чем на 61,5 % уменьшается число ошибок при выполнении корректурной пробы и на 45 % повышается производительность труда при выполнении заданий, требующих устойчивого внимания. Такие тренировки позволяют увеличивать объем кратковременной зрительной памяти и усилить способность к визуализации представлений, делали более успешным решение задач, требующих оперирования наглядно-образными представлениями [42, 48]. Кроме того, отмечалась возможность повышения с помощью АТ профессионально значимых психофизиологических функций в диапазоне от 20,8 до 65,5 % у обучающихся специалистов-операторов сенсомоторного профиля [49].

Специфическим видом АТ, относящимся к этой группе, является так называемый аутоофтальмотренинг (АОТ), разработанный Л. П. Гримаком и А. А. Исраеляном (1987) для применения у операторов военного профиля, профессиональная деятельность которых связана с продолжительным напряжением зрительного анализатора. Использование АОТ у операторов в условиях значительного напряжения зрительной функции приводило к устранению целого ряда отрицательных явлений, вызванных хроническим утомлением. Так, у большинства операторов исчезали головные боли, головокружения, боль, резь и двоение в глазах, слезотечение и т. п. АОТ благоприятно влияет на зрительную работоспособность, на сенсорные компоненты зрения и аккомодации. В среднем, время темновой адаптации после АОТ уменьшается на 27,2 %, а объем аккомодации увеличивается на 47 %. Производственная эффективность в связи с применением АОТ возрастает на 75 % [11]. Таким образом, рассмотренная методика является средством повседневной психопрофилактики, оказывающим специфическое стимулирующее влияние на зрительную работоспособность, тем самым устраняя и явления центрального утомления.

Методы психорегуляции, влияющие на активизацию межсистемных функциональных связей. Данные методы разработаны в целях психорегуляции рабочих психофизиологических состояний операторов, управляющих динамическими техническими системами повышенной сложности (самолеты, космические корабли, подводные лодки, автономные энергосистемы и др.). Кроме того, элементы этих упражнений, включаемые в обычный учебный процесс по первичному освоению технических систем, способствуют более быстрой и прочной выработке профессиональных навыков, более уверенному освоению профессиональных знаний.

Данная методика (релаксоидеомоторная тренировка – РИТ) состоит из комплекса упражнений, проводимых в состоянии релаксации, во время которых с помощью целенаправленной активации представлений, связанных с актуализированной деятельностью, и специальных формул самовнушения, происходит воздействие на процесс формирования, упрочения и сохранения навыков, регулирование течения психических процессов и их взаимосогласование, оптимизация эмоционального состояния субъекта [17]. Практическое применение РИТ на базах учебных подразделений показала, что при обучении курсантов и их переучивании на новую технику этот метод психорегуляции позволяет ускорить процесс формирования навыков и улучшить качество работы, способствует повышению психологической готовности к профессиональной деятельности. Применительно к летному обучению РИТ снижает время вывозных полетов на 11 %, количество ошибочных действий в полете – на 59 %, в то время как летная успеваемость повышается на 13 %. Использование РИТ при вынужденных перерывах в профессиональной деятельности способствует сохранению рабочих навыков за счет выраженного тренирующего эффекта. Так, к примеру, перерывы в полетах до двух месяцев при регулярном применении РИТ не вызывают разрушения выработанных летных навыков [18].

Методы, основанные на временном выключении главных интегративных механизмов мозга. Методы данной группы представляют собой измененные состояния сознания, получивших название медитации. Эти состояниям свойственна выраженная концентрация внимания на определенном объекте (внешнем предмете, образе, мысли) или наоборот, полное рассредоточение внимания, его «расфокусировка». В обоих случаях человек полностью выключается из системы внутренних и внешних раздражителей, теряет возможность правильно оценить временные промежутки. Основным содержанием переживания при этом становится ощущение необычной пустоты. Поскольку временная составляющая является необходимым компонентом в самосознании личности, в формировании ощущения «Я», потеря временной ориентировки приводит к формированию иллюзорного самовосприятия своего «Я» («слияние с беспредельным», «растворении в солнечном свете», «парение в невесомости» и т. п.). Такая «психическая иммобилизация», связанная с временным выключением основных интегральных механизмов мозга, способствует восстановлению нервно-психических функций человека, оставляя после себя ощущения свежести, внутреннего обновления и радости бытия [7].

Высокая эффективность этого психорегулирующего метода проявляется по отношению к людям, перенесшим экстремальные и сверхэкстремальные психические и физические воздействия. Практическая апробация метода непосредственно в условиях боевых действий в Афганистане на лицах, перенесших различного рода боевые травмы, на пострадавших в период землетрясения в Армении, при аварии на Чернобыльской АЭС показала необходимость включения этого психорегулирующего воздействия в арсенал обязательных средств медико-психологической помощи, т. к. оно может применяться в массовом порядке при наличии большого числа пострадавших [21, 36, 37]. Л. П. Гримак (1991) показал, что некоторые особенности медитации могут с успехом применяться при подготовке операторов высокого уровня. При этом используется свойство сохранения сознания на фоне почти полного выключения интегративных механизмов мозга, что позволяет применять данную группу методов в процессе обучения [8].

Нормально функционирующие во время бодрствования органы чувств создают в центральной нервной системе высокий уровень собственных «внутренних шумов», что затрудняет течение процессов ассоциации и интеграции. При медитации уровень «собственных шумов» мозга становится предельно низким, а, следовательно, появляется возможность наиболее полного использования ассоциативных и интегративных процессов для решения определенных задач, которые медитирующий формирует сам или же они ставятся инструктором. Кроме того, в процессе медитации значительно шире вовлекается в процесс решения задач та обширная сфера подсознательного восприятия, функции которой в обыденной жизни известны под названием интуиции [6, 32].

В эту же группу психорегулирующих воздействий следует отнести дыхательные техники, модифицирующие сознание. По своим конечным психофизиологическим результатам они очень близки к действию медитации, но существенно от нее отличаются способом формирования особых состояний: они провоцируются форсированным дыханием в течение 40–60 минут. Наиболее известны две модификации этого метода, созданные американскими авторами, специалистами по трансперсональной психологии. Первая из модификаций – С. Грофа (1990) – холотропное дыхание – получила в свое время широкое распространение в нашей стране. Другая – методика Л. Орра – ребёфинг – также нашла своих почитателей, хотя и не так популярна, как первая, несмотря на то что является ее предшественницей. Особенности действия этих техник состоят в том, что они снижают так называемые психосоматические, эмоциональные и интеллектуальные «блоки» в психической сфере человека, нарушающие профессиональную работоспособность и повседневное самочувствие, способствуют формированию положительных межличностных отношений, оптимистического умонастроения и мироощущения [13].

Методы, связанные с полифункциональным, многоцелевым типом программируемой саморегуляции. В зависимости от индивидуальных качеств специалиста и ставящихся перед ним задач, программы управления и самоуправления процессами психорегуляции, психическими функциями и состояниями могут носить самый разнообразный характер. Особенность их сочетания и диапазон регуляции регламентируются задачами специальной подготовки, а сама функциональная системность необходимых реакций формируется и прочно закрепляется у субъекта в серии гипнотических сеансов на фоне глубокого транса. После выработки необходимой системы реакций, субъекту особым внушением дается «психологический ключ», применение которого позволяет выработанные реакции вызывать посредством саморегуляции. Для такого рода программирования подбираются операторы, имеющие высокую степень гипнабельности или же последняя формируется специальными приемами [1].

Исследования В. М. Звоникова и О. Э. Чернова (1990) показали, что применительно к данному виду психорегуляции способность к погружению в гипнотическое состояние представляет собой систему резервного состояния сознания, особую форму избирательного восприятия информации, расширяющей возможности психофизиологической мобилизации внутренних резервов организма. Внушение в гипнозе выступает здесь как средство ввода и формирования поведенческих программ, как способ создания благоприятных возможностей для эффективного управления функциональным состоянием организма. Авторами установлена связь программируемости, как личностного свойства, с преимущественно правополушарным типом функциональной активности правого полушария, наблюдаемой в глубоком гипнозе, что способствует образованию и надежной фиксации установки, внушенной с помощью словесной формулы.

Данные экспериментов по использованию программируемой саморегуляции для купирования последствий отрицательных факторов профессиональной деятельности показали, что конечным результатом этого вида самоуправления является формирование определенных психических состояний, в которых сверхсильные по интенсивности воздействия на организм человека воспринимаются как слабые или индифферентные и не оказывают существенного влияния на компоненты профессиональной деятельности. Регуляция психофизиологических реакций при этом осуществляется посредством внушенных в состоянии гипноза поведенческих программ на неосознаваемом уровне. Установлено так же, что при одинаковом по своему содержанию гетеровоздействии наблюдаются значительные различия в динамике психофизиологических показателей, индивидуальные реакции, обусловленные личностными особенностями и функциональным состоянием субъектов. Эксперименты показали высокую эффективность данного метода при использовании его в целях профессиональной реабилитации операторов, а также для купирования начальных форм психосоматических заболеваний, обусловленных воздействием психотравмирующих факторов и проявляющихся в виде невротических состояний, эмоционально-вегетативной неустойчивости, нейроциркуляторной дистонии [23].

Интересной модификацией в рассматриваемой группе методов является программируемая саморегуляция А. П. Ильинского и Л. С. Ильинской с соавторами (1979, 1980, 1983, 1985). Особенность данного метода заключается в том, что внушение осуществляется наяву, что значительно упрощает процедуру программирования установок. Внушения строятся без использования «усыпляющих» и «тормозящих» формулировок. По данным авторов указанный метод успешно реализуется у 8–12 % [24]. Основной особенностью лиц, введенных в особое состояние сознание с помощью этого метода, является то, что они сохраняют инициативность, активность и критику, а главное – профессиональную пригодность. Умственная работоспособность у них не бывает подавленной, как в традиционном гипнозе, а наоборот, существенно повышается. Таким образом, в отличие от гипнотических галлюцинаций у данных субъектов галлюцинации образуют единую систему с реальной действительностью, органически вписываясь в нее. Возникающая своеобразная «мозаика» из реальности и галлюцинации, гипермнезии и амнезии, надежно управляема гетерогенным влиянием, но при «выдаче» соответствующего «психического ключа» становится аутогенно управляемой [25]. Критерием достижения уровня изменения сознания, при котором возможно многоцелевое программирование, является получение тотальной спонтанной или внушенной амнезии. Только при этом условии испытуемому посредством соответствующего внушения можно передавать запрограммированные реакции и состояния для аутогенного пользования. Результаты экспериментальных исследований показали, что с помощью этого данного метода можно управлять непроизвольной концентрацией внимания, осуществлять репродуцирование психофизиологического состояния оператора и событий, связанных с ним как в исследовательских целях, так и для разбора аварийных и нештатных ситуаций, стимулировать умственную и физическую работоспособность, том числе и при лишении сна, изменять индивидуальный темп времени [25, 26].

В свое время, новым направлением в психорегуляции стали исследования Л. П. Гримака, В. М. Звоникова и А. Б. Стрельченко (1989), по результатам которых было выдвинуто предположение о возможности целенаправленного изменения тонуса определенного полушария головного мозга суггестивными методами [10].