Драгун. На задворках империи

– Я на тебя не давлю, делай свой выбор сам, – проговорил задумчиво Гончаров. – Мне после моей Чайки всё равно уж как-то.

– Полгода уже у меня Гром, – словно бы оправдываясь, произнёс Хребтов. – Объездил его, привык он ко мне, да и я к нему. Попервой всё с Зорькой сравнивал, думал, лучше уж на ней, да потом свыкся. Заберёшь под себя её, Иванович?

– Смотри сам, – пожав плечами, ответил Тимофей. – Заберу.

– Ну, вот и ладно. В готовщиках я сегодня, как бы не пригорело. – И потопал в сторону костра.

– Ну что, Зорька, теперь ты моя, – оглаживая гриву лошади, проговорил Тимофей. – Извини, а вот сухаря у меня нет. Теперь нужно опять всегда при себе его в кармане держать.

Глава 3. Ханская канцелярия

– Вчера опять наш фуражирный обоз персы вырезали, – делился новостями стоявший в шеренге Кошелев. – А перед этим ещё и на дальний, что из Тифлиса шёл, нападали. Ладно, хоть там, в охранении, две роты егерей шли и казаки были, отбились кое-как. Но если ханская конница большой силой нам за спину зайдёт – быть беде. Два года назад при прошлой осаде так вот оно как раз и вышло. Последние сухари и горсть дроблёнки ведь мы доедали. Без фуража кони совсем ослабли, так их, павших, по полкам на порцион распределяли. А тут ещё и холод лютый пришёл. Жуть, что, братцы, было!

– Неужто же не озаботится в этот раз начальство? – спросил стоявший рядом Калюкин. – Чай, уж опытное, коли такое случалось? Граф Гудович, он ведь, говорят, старый, заслуженный генерал.

– Он-то, конечно, может, и старый, и опытный, да вот погода ведь не спрашивает, сколько ты лет за собой войска водил, – заметил ветеран. – Середина октября вон миновала. Скоро дожди тут пойдут обложные, а потом ещё и снег перевалы закроет. Вот тогда и поглядим, как осаду строить будем.

– Тихо, разговорчики в строю! – донеслось с левого фланга.

– Начальство, начальство идёт! – пробежало по рядам. К выстроенным эскадронам нарвцев вышел подполковник Подлуцкий.

– По-олк, смирно! – рявкнул майор Кетлер и прошёл строевым к командиру. Выслушав его доклад, тот строго оглядел замершие шеренги подразделений и наконец дал команду стоять вольно.

– Командиры эскадронов, ко мне! – рявкнул он, и четверо офицеров протопали к подполковнику. Представившись и отдав воинское приветствие, минут пять они выслушивали молча наставления.

– Чего-то озадачивает, – прошептал стоявший позади Тимофея Лёнька. – Сам вона какой хмурый, озабоченный. Дело какое-то, что ли, серьёзное намечается?

Наконец закончив, Подлуцкий отпустил на свои места эскадронных командиров, а потом, пройдясь вдоль первой шеренги драгун, не говоря ни слова, удалился.

– Эскадрон, главнокомандующим генерал-фельдмаршалом Гудовичем нам поставлена задача выйти ночным маршем за Аракс и на рассвете атаковать лагерь Хусейн-Кули-хана, – пояснял план действий командования капитан Огнев. – Пока конница неприятеля собрана в одном месте, есть возможность уничтожить её одним ударом, дабы обезопасить пути подвоза сюда от Тифлиса. Вместе с нами пойдут три роты егерей из пятнадцатого полка, казаки и ополченческая конница. День дан на подготовку к выходу, выступаем в путь уже в темноте, чтобы не насторожить возможных соглядатаев. Порядок следования в общей колонне: в авангарде идут первый и второй эскадроны, затем казаки и местная конница под командой князя Орбелиани. Егеря уходят поротно уже сейчас, чтобы не насторожить неприятеля. Идём по знакомой уже нам дороге за Гарничай в сторону Ведисского ущелья. Провиант и фураж приказано везти в саквах на три дня. При себе иметь двойной запас патронов.

Часа через три после полудня основные приготовления были закончены, и готовность к боевому выходу проверяли взводные командиры с унтерами.

– Чемодан слабо приторочен, через пару вёрст он на бок слезет и круп коню набьёт, – ворчал вахмистр, проверяя укладку очередного кавалериста. – Перетяни! – И пошёл вдоль выстроенной линии дальше. – Вторую флягу убрать! – бросил он резко, увидев дополнительную посудину на Лёнькиной Марте. – Даже слушать тебя не собираюсь, Блохин, убрать, и всё! – перебил драгуна с Аннинской медалью на груди. – Не в степь, небось, идём, а к нагорью, где множество речек. Так что не помрёшь там от жажды.

– Есть убрать флягу, – проговорил со вздохом тот и перешёл к левому боку лошади устранять полученное замечание.

– Патронный запас у всех своих проверил? – спросил у шедшего следом Гончарова старший унтер-офицер. – Нужно мне чемоданы и лядунки вскрывать?

– Проверил, Ефим Силович, – подтвердил Тимофей. – И провиант с фуражом, и боевой припас, всё, как и было приказано, заложили. Но воля ваша, конечно, проверяйте.

– Ла-адно, верю, небось, не дурные, – проворчал Сошников. – Пойду дальше, отделение Ступкина глядеть. Вечереет, однако, через часа два будем выступать. Ты людей далеко не отпускай от строя, а то они отбегут, а вдруг команду чуть раньше нам выйти подадут. Будут потом по лагерю бегать, суету наводить.

– Понял, Ефим Силович, тут мы, на месте все будем, – заверил его Тимофей. Вахмистр пошёл дальше, а сам он в который раз уже осмотрел каждую пядь упряжи и вьючного снаряжения. Мимоходом сунул яблоко Зорьке и потеребил ей гриву. Кобыла дружелюбно фыркнула и толкнула его мордой.

– Но-но, не хулигань! – хмыкнул Гончаров. – Ты у нас старушка, вот и веди себя, как полагается, прилично.

Тени на земле всё удлинялись. Вот солнце зацепилось своим нижним краем за дальнюю горную гряду, прошло буквально несколько минут, оно совсем за ней скрылось, и землю сразу же окутала тьма.

– По коням! – разнеслась команда, и драгуны поспешили запрыгнуть в сёдла. – В походную колонну, повзводно, по двое! Первый эскадрон, пошёл! – Послышалось звяканье, всхрапнула лошадь, и раздался цокот сотен копыт.

– Второй эскадрон, за мной! – долетел окрик капитана Огнева.

Перед Тимофеем качнулись спины, и он тронул поводья. Зорька, держась на корпус от впередиидущего жеребца Копорского, пошла размеренным шагом.

Двигались с небольшими остановками всю ночь. Пару раз переходили через ручьи, миновали небольшую речушку и уже под утро достигли скрытно стоявших егерей. Пока начальство решало, как строить бой, эскадроны получили передышку.

– Вы, главное, ребята, вперёд не лезьте, – поучал молодых Чанов. – Тебя это, Колька, особливо касается, уж больно суетной ты у нас. А в ночном бою такое особенно опасно, это ведь тебе не днём воевать, когда всё видать. Мы ура кричим, и вы кричите, мы сабелькой машем, и вы, стало быть, тоже.

– Правильно, будете отделение сзади прикрывать, – согласился с Чановым Тимофей. – Глядите, чтобы бородатые нам за спину не зашли. И палить из ружей и пистолей не спешите, в своих можете попасть. Сабля в ночном бою – лучшее оружие для вас.

Небо с восточной стороны начало светлеть, и, разделив сводный отряд на три части, подполковник Подлуцкий дал команду выдвигаться к ханскому лагерю.

Первый и второй эскадроны драгун шли следом за егерской ротой. Нужно было пройти неширокую речку вброд и потом следовать вглубь долины. Впереди уже виднелись огни ночных костров.

– Спугнём ханцев, – цедил сквозь зубы Копорский. – Тут у брода самое место для их ночного пикета. Стрельнут, пять минут – и все на ноги в лагере поднимутся, прыг на коней, и попробуй их потом догони.

Удивительно, но на броде никого из неприятельских воинов не было! Может, и был тут ранее пост, но к утру снялся. Пресловутая восточная беспечность сыграла здесь русским на руку.

Ведший отряд майор Кетлер подождал, пока переправится последний всадник, и махнул рукой. Рассыпая роту в цепь, капитан егерей повёл своих стрелков лёгким бегом в сторону мерцавших костров.

– Ждём! Ждём! – осаживая жеребца, бросил майор. – С боков ещё два наших отряда заходит. Одновременно всем нужно ударить.

В сером рассветном сумраке начали проступать вытянутые линии кавалерии. Кони переступали, фыркали, слышался звон упряжного железа и негромкий говор. Вдруг впереди, там, где был ханский лагерь и куда убежали егерские цепи, хлопнул выстрел. За ним ещё один, и вот ударила целая россыпь.

– Трубач, «Наступной марш»! – скомандовал Кетлер, и над долиной, вплетаясь в звуки близкого стрелкового боя, разлетелся понятный каждому кавалеристу сигнал. – Сабли долой! – рявкнул майор. – Дирекция прямо, в две линии, аллюр рысью! Атака!

– Атака! Атака! Атака! – выдували медь полковые и эскадронные трубачи.

Подстегнув Зорьку, нёсся в первой линии и Тимофей.

– Вперёд, старушка! Вперёд! – дал он шенкелей кобыле. – Ура-а! – его голос слился с сотнями других, что грянули атакующий клич. В сером сумраке, впереди, проступила линия человеческих фигур. Егеря отскакивали в стороны, сбегались в кучки, чтобы не быть растоптанными конями. Зорька чуть было не сбила грудью одного стрелка, отвернула от второго, и вот он уже, муравейник неприятельского лагеря. – Ух-х! – с резким выдохом Тимофей рубанул бежавшего прочь человека в халате. – На! – Клинок просёк спину второму. На него вывернул оседлавший коня неприятельский всадник, и он еле успел отбить удар его сабли, направленный в голову. Враг проскочил ко второй линии, а Тимофей направил коня в проход между обозными повозками. Вслед за ним сюда же залетело всё его отделение.

– Эх! Эх! Эх! – мелькали в воздухе клинки. Около большого шатра с повисшими в безветрие знамёнами кучковалась приличная толпа. Около сотни верхом на конях, примерно столько же тут было и пеших. На них-то и вынесло Тимофея с проскочившими обоз драгунами. Думать было некогда, остановишься – налетят и одним махом порубят, и он бросил Зорьку в карьер.

– Ура-а! – Порядка двадцати кавалеристов влетели с рёвом в эту кучу.

– На! На! На! – Гончаров с остервенением сёк саблей. Ставить удар, фехтовать? Какой там! Перед глазами мелькали кони, люди, пешие, верхом, в чужой одежде, и он крутился в седле как уж, стараясь нанести как можно больше ударов, пока его самого не срубили.

– Ура-а! – звон и вопли перебил атакующий крик. Людей в чужой одежде стало мало, и вокруг уже мелькали одни драгунские мундиры.

– Гончаров, шатёр проверь! – крикнул, осаживая рядом коня, Огнев. – Бери своих и охраняй его, чтобы не разграбили!

– Слушаюсь, вашбродь! – сказал Тимофей, спешиваясь. – Первое отделение, ко мне! Оцепить шатёр!

Сам он выхватил пистоль из кобуры и рубанул входной полог. В образовавшуюся щель высунулся ствол ружья, и он еле успел присесть.

– Бам! – громыхнуло, и пуля свистнула над головой. Выстрел в ответ, с колена, и он выхватил новый пистоль. Из-за спины ударило несколько ружей, с десяток человек стреляли прямо из сёдел. Трое – Чанов, Блохин и Калюкин – бросились вслед за командиром.