В одну реку трижды

В одну реку трижды
Андрей Буторин

Нужно выполнять свои обещания, особенно данные женщине. Иначе всё может обернуться трагедией. Александру Балыгину пришлось убедиться в этом в полной мере. Но любовь способна творить чудеса. Нужно лишь верить в себя, в силу своей любви и не бояться войти в одну реку столько раз, сколько потребуется.

Андрей Буторин

В одну реку трижды

Разглядеть, что истинно, что ложно,

Может только беспристрастный суд:

Осторожно с прошлым, осторожно –

Не разбейте глиняный сосуд!

    В. С. Высоцкий

1

Сначала она показалось мне почти старухой, а ведь по сути была старше меня всего лет на десять. Быть может, в свои двадцать пять я просто не умел еще сразу видеть и понимать красоту женщин «бальзаковского возраста». А может, меня сбила с толку седина в ее волосах, которую незнакомка и не пыталась скрывать. И лишь заглянув ей в глаза, я понял, как сильно ошибся. Такие глаза не могли принадлежать старухе! В них отражались река и небо, и в тот момент я сделал для себя открытие, что иногда копия может быть прекрасней оригинала. Теперь, увидев эти глаза, я уже не мог понять, как пришло мне в голову назвать, пусть и мысленно, их обладательницу старой. Прядки темных волос, выбивающиеся из-под синей бейсболки, по-прежнему серебрились инеем, но обмануть меня они уже не могли.

Женщина стояла босиком у самой кромки воды. В одной руке она держала кукан из ивовой ветки, на котором висели, касаясь пятнистыми хвостами земли, две крупные щуки; в другой она сжимала некое подобие спиннинга, а точнее – полутораметровую палку с древней алюминиевой катушкой и загнутыми гвоздями вместо колец.

– Привет, – сказала она, и в небесно-речных глазах промелькнуло вдруг нечто, от чего сердце мое пропустило пару ударов, а потом бешеным галопом кинулось нагонять упущенное. – Сегодня я тебя обловила.

Я опустил глаза на свой садок, хотя и так прекрасно знал, что там лежит лишь одна щучка – почти щуренок, – и окушок в полторы ладони.

– По количеству нет, – ляпнул я. – Только по весу.

– Еще скажи, что ты поймал два разных вида, что у окуня больше колючек и полосатее чешуя, – улыбнулась незнакомка.

Я растерялся, потому что вообще тушуюсь, когда ко мне обращаются красивые женщины (а она была очень красивой, теперь я это увидел), и тем более, когда они говорят со мной вот так, словно знают меня тысячу лет. Впрочем, так со мной незнакомые женщины еще никогда не разговаривали.

– Да почему? – нескладно промычал я, чувствуя, как краска заливает щеки и шею.

– Да потому, да потому-у, что так положено ему-у! – пропела вдруг женщина и заливисто расхохоталась.

Я совсем потерялся и не знал, куда деть свой блестящий финский спиннинг с безынерционной катушкой. Незнакомка заметила мои дергания и резко оборвала смех. Прекрасные глаза ее подернула вдруг пелена боли.

– Прости, Саша, – шепнула она и потянулась было ко мне, словно хотела поцеловать, но вздрогнула и замерла, опустив глаза.

– Откуда вы меня знаете? – опешил я. Удивляться было чему: я приехал в эту деревеньку всего лишь час назад, выбрав ее совершенно случайно – понравилось красивое место возле соснового бора и близость к реке. Я успел познакомиться лишь с хозяйкой избы, куда попросился на ночлег, бабой Машей.

Женщина заметно смутилась, я бы даже сказал – испугалась чего-то.

– А ты… а вы… – сбивчиво заговорила она, не поднимая глаз, – разве не друг Ольги?

– Какой Ольги?

– Вы еще не знаете Ольгу? – виновато посмотрела на меня женщина.

– Что значит «еще»? – У меня возникло нехорошее подозрение насчет душевного здоровья незнакомки. – Я не знаю никакой Ольги.

– Простите, я обозналась. – Женщина резко повернулась и быстро зашагала прочь от реки.

На следующее утро я снова встретил ее на том же самом месте. Когда я пришел, она уже вовсю рыбачила, быстро наматывая леску на скрипящую первобытную катушку и без задержки кидая блесну снова. Несмотря на грубый самопальный спиннинг, делала она это очень ловко и изящно, я даже засмотрелся.

Женщина почувствовала мой взгляд и обернулась.

– Привет, – сказала она легко и просто, словно и не было вчера между нами никаких «непоняток».

– Здравствуйте, – кивнул я.

– Лучше на «ты», – поморщилась она. – Если не возражаешь.

– Хорошо, – сказал я. – Давай тогда познакомимся. Я и правда Саша, ты угадала вчера. А тебя как зовут?

– Ой, есть, кажется! – воскликнула женщина и закрутила быстрее катушку, приподняв кончик спиннинга. – Ах, сорвалось… – Она подмотала блесну, вынула ее из воды, посмотрела на меня и спросила: – А ты почему не ловишь?

– Сейчас начну, – сказал я, так и не дождавшись от незнакомки имени. Переспрашивать я почему-то не стал.

– Соревноваться будем? – подмигнула женщина. – Давай так: расходимся в разные стороны, а через пару часиков снова здесь встретимся.

– На количество или на вес? – усмехнулся я. Мне все интересней становилась эта загадочная красавица, хотя насчет «тараканов» в ее голове я уже почти не сомневался.

– А как бы ты хотел?

– Рыбу считают по хвостам.

– Ладно, – тряхнула женщина посеребренной челкой. – А как насчет приза победителю?

Я смутился. В невинном, казалось, вопросе мне послышался недвусмысленный намек. Но я снова ошибся. Она стала вдруг очень серьезной и сказала:

– Если я выиграю, ты мне кое-что пообещаешь.

– Так не честно, – попытался я свести все к шутке. – Мало ли что ты попросишь сделать!

– Я попрошу, чтобы ты кое-чего не делал, – не приняла шутку седовласка. – Чтобы ты пообещал не делать этого! – Ее серо-голубые глаза и впрямь стали почти безумными, подернулись хмурыми тучами и заблестели.

– Хорошо, – согласился я, опасаясь нервировать душевнобольную. – А если выиграю я?

– Сначала выиграй! – дурашливо фыркнула женщина. Тучи в глазах моментально рассеялись.

– И все-таки? – Я широко улыбнулся, стараясь удержать бедняжку в хорошем настроении подольше. Но получилось наоборот, та снова нахмурилась.

– Тогда я предскажу тебе будущее, – тихо, но отчетливо сказала она, и по спине моей вдруг пробежались мурашки.

– Хорошо, – поспешно сказал я снова. – Тогда я пошел?