Сибирский Робинзон

– Странно, – пробормотал я, проигнорировав его выпады в мой адрес. – А почему я не чувствую ни голода, ни холода?

– Телесные муки – для тела, а душевные, сам понимаешь, чей удел.

– Что же делать? – с отчаянием спросил я у своего ангела-хранителя.

– Dimicandum! Надо бороться! – воскликнул ангел. – И мы будем бороться! Будем!?

Я согласно закивал головою.

– Хочешь на себя полюбоваться?

Несмотря на все его ехидство, я кивнул. Прошла одна минута. Пять минут – ничего не происходило. Я заерзал, как нетерпеливый зритель, который отсмотрел уже свою порцию утомительной рекламы в ожидании начала фильма.

– Ты кого-то еще ждешь? – Серафим демонстративно покрутил тем, что можно было считать его головой. – Ну, что ты не начинаешь?

– Я? А что я должен делать?

– Вот с этого вопроса и нужно было начинать… Нет, дружок, я начинаю в тебе разочаровываться. Вот так познакомишься поближе, и все сразу становится ясно. Твоя беспечность всегда тебя подводила. Вначале она была отголоском детства, а затем, что самое печальное, переросла в глупейшее мировоззрение, превратившись в банальный нигилизм или, как у вас сейчас принято говорить, пожизненный пофигизм. И для ангелов-хранителей оберегаемые ими пофигисты, вот такие, как ты, стали сущим наказанием. Стоит зазеваться – и наш подопечный либо на больничной койке или, того хуже, – под венцом! И вот так всю жизнь! Вытащил из одной лужи, глядь, а он уже сидит в другой…

Серафим начинал меня раздражать. Его манеры учителя, читающего мораль малолетним преступникам, порядком утомили.

«Как замечательно, что у него нет розог, а то порол бы за любую провинность. Как бы его заткнуть?»

– Не груби старшим, – зарычал на меня деспотичный ангел, прочитавший мои мысли, как открытую книгу. – Смотри, слушай и запоминай. Дважды повторять не буду, – поспешно добавил он.

На самом деле все оказалось довольно-таки просто. Мне-то всего и нужно было только нащупать нить жизни, связывающую тело и душу. К собственной и Серафимовой радости, у меня получилось со второй попытки. Увиденное потрясло меня до глубины души.