Место. Стихотворения

«Мне место для жизни досталось среди обветшалых…»

Мне место для жизни досталось среди обветшалых,
раскисших за время домов, среди старых деревьев,
частично порубленных, в чём-то уже небывалых
в своём воплощении и со следами старенья.
С почти невозможными ветками с маленькой птичкой
на фоне листвы, сохранившейся дольше пейзажа,
как некогда кем-то зажжённая чёрная спичка —
горит до последнего, не замечая пропажи,
как будто оплошность какая-то или ошибка
случилась, пока разгоралось горячее пламя
и жизнь догорала, расстроившись из-за попытки
согреться на холоде, то есть – хотя бы руками
дожить, дотянуться, дотронуться до продолженья —
пусть даже не птички на ветке – она восвояси,
в листве оставаясь каким-то незримым движеньем —
на что, наблюдая за ней, я, наверно, согласен —
какой-то историей, что непременно случится
и в этом пространстве, к рисунку себя примеряя, —
домов и деревьев, как списку с последней страницы —
кто здесь остаётся, что жизнь продолжает за краем.

    Март 21. 2013 год

«На Пасху яйца, хлеб и поцелуи…»

На Пасху яйца, хлеб и поцелуи
с малознакомыми, какие-то подарки.
И пчёлы первый мёд приносят в улей.
И в первый раз, наверное, так жарко
за всю весну. И радостные лица
мелькают среди множества прохожих —
чужих друг другу – чтоб остановиться.
А в булочной достаточно пирожных
с цветной посыпкой. Солнечное утро,
воскресный день… но завтра понедельник,
но всю неделю – перезвон, как будто —
Христос Воскресе, и звонарь-бездельник —
не успевает посвящать округу
в свои дела мирские ежечасно.
Подарки, что подарены друг другу
к делам Господним вовсе не причастны.

    Март 22. 2013 год

«На площадке соседские дети играют в футбол…»

На площадке соседские дети играют в футбол.
Я смотрю на восторг этих мальчиков, сбившихся в кучу
для последней атаки – так важен решающий гол —
и ничто не мешает уже – разве только какой-нибудь случай
или ветер, что гонит с позиции мяч,
и трава шепелявит о чём-то своём осторожно…
Мать стирает бельё, отправляя следы неудач
восвояси, за грязной водою, насколько возможно.

    Март 11. 2013 год

«На пустыре, за городом, на свалке…»

На пустыре, за городом, на свалке
я встретил Ангела в изношенном пальтишке —
он мне сказал, что будет очень жалко
ему, коль люди позабудут книжки
читать, ну пусть хотя бы раз в неделю,
под выходной, на сон, после работы,
устав под вечер, или в понедельник,
когда ещё не сильно спать охота.
Он говорил, в руках держа подшивку
кого-то издания – из старых —
вдруг кто-то выкинул, возможно, по ошибке
такую кипу стареньких журналов…
Он всё читает, тормоша страницы
старинных книг, потрёпанных журналов —
и ничего, наверно, не случится,
пока он не уснул под покрывалом.

    Март 22. 2013 год

«Небо ближе, когда до него поднимаешь глаза…»

Небо ближе, когда до него поднимаешь глаза
и как будто руками толкаешься, чтобы открыли.
И тогда даже кажется, что долговечней слеза —
от смотрения ввысь. Иногда в облаках даже крылья
различаешь, как некий рисунок на фоне дождя
в длинных линиях, точках, в отметинах на небосводе,
как в каком-то реестре, себя и других находя,
в длинном списке живых и пока что ещё на свободе —
как в какой-нибудь тьмутаракани, где вечно темно,
судя по написанию имени, то есть – названья,
что, как клином вбивается в память, как небо в окно —
и уже навсегда, иногда прерывая дыханье —
замолкая на время, на некий земной передел —
в двух словах не расскажешь, а в трёх выйдет длинно и долго,
чем хотелось бы… и в небеса заглянуть не успел —
слишком короток век. И в остатке из чувств – чувство долга
пред самим же собой. Поднимая глаза в небеса,
ищёшь точку, знакомую лишь по чужим описаньям,