Естественное положение вещей. стихотворения

    апрель 8. 2013 год

«Я уже позабыл, как ты выглядишь – видимо, срок…»

Я уже позабыл, как ты выглядишь – видимо, срок.
Да и время пришло забывать и искать по карманам
то очки, то билет, то какую-то мелочь на сок,
чтобы выпить таблетки от боли, как это ни странно —
продолжает болеть и сжимает, как будто в тиски,
с перерывами сердце – врачи говорят на погоду —
я же думаю – это от той неизбывной тоски,
что виднее, когда погружаешься вечером в воду,
чтобы плыть – в никуда, мёртвым камнем спускаясь на дно,
на берегу оставляя ботинки и брюки,
как какую-то малость, с которой теперь всё равно
ничего не случится – найдутся хозяин и руки,
чтоб подклеить подошву и пятна с кармана свести —
от вина или кофе – не помню, да это неважно.
Слишком много хозяин предметов пытался спасти
и суму и судьбу, защищаясь от жизни отважно.
Я тебя не узнаю, когда вдруг в назначенный срок,
мы увидимся снова – со зрением, видимо, что-то.
Вариант неудачный, быть может, но и не жесток —
какая с меня теперь вежливость – просто работа
за пустяшную мелочь и кружку холодной воды
всё для тех же таблеток – мне, видимо, так и придётся
воевать со здоровьем, пока не растают следы
у какой-нибудь речки, иль способ получше найдётся.
Я, конечно, не помню уже, сколько лет или дней,
мы с тобой пережили, но, кажется мне, что недолго
это всё продолжалось – от этого, может, больней
написание писем – из чувства, естественно, долга
и какой-то там памяти, если ещё повезёт,
и припомнятся мелочи, те, что в зашитом кармане
затерялись когда-то, и кто-нибудь точно найдёт,
как соринку, на дне, утонувшую в мутном стакане
среди слёз и любви. Нескончаемо тянется день,
просто вторник, девятое, но не могу оторваться
от тоскливого вида в окне, где от тополя пень,
как соринка в глазу, но никак не могу с ним расстаться.

    апрель 9. 2013 год

«Когда опять уходит понедельник…»

Когда опять уходит понедельник
ко вторнику проситься на постой —
я вспоминаю дни, что пролетели
вдали от дома, в комнате пустой,
где кроме книг и старческой кровати,
что выбилась из сил уже давно,
нет ничего, и ждёшь её объятий,
как приговора на ночь – всё равно,
каким он будет – не сойти с ума —
уже удача в запертой квартире,
когда от понедельника сама
ко вторнику уходит ночь, а в мире
творится чёрте что. Таков удел —
смотреть в окно и видеть, как разрушен
строителями двор, где ты взрослел.
Где экскаватором выкапывают душу…
Теперь гараж, а около него
какой-то магазин отныне будет —
и не волнует больше никого,
что здесь когда-то тоже жили люди.

    апрель 10. 2013 год

«Мы повстречались там, где сон и явь…»

Мы повстречались там, где сон и явь
пересеклись, не комкая друг друга,
установив тем самым с жизнью связь,
переместив расположенье круга
из центра комнаты на кухню, до плиты,
чтобы теплей и как-то продуктивней,
отмерив каждому количество еды,
налив по рюмкам, чтобы непротивной
казалась жизнь в перечисленьи лет,
здесь, где тепло, светло и беззаботно,
где на стене писателя портрет
глядит с ухмылкой, как бы неохотно —
на данный мир. Вода течёт за край
железной раковины, звуком разрушая
молчание, которое печаль
несёт с собой, само того не зная
и даже не пытаясь угадать —
кто в комнате молчит – на всякий случай…
С утра ещё не убрана кровать,
и мотыльки над лампочкой беззвучно
совсем кружат. О, милый, милый дом —
мне без тебя не выжить, не согреться,
ни чайник вскипятить, при всём при том.
Не отдохнуть, как говорится, сердцем.
Я, может быть, не лучший из гостей —
к твоим ногам я положил полжизни —
всего лишь. И из этих новостей
не слепишь правды. Из полёта мысли
от мотыльков – не выкроишь пальто