Подробности

способен всё, казалось бы – но книги
торчат в углу. И некого винить,
что в памяти осталось только имя.

    Январь 4 2013 г.

«Глаз принимает облако за дым…»

Глаз принимает облако за дым,
но не от корабля – морозным утром
топилась печь, дыханием своим
напоминая облако, но смутно —
лишь очертанием. Но облака черты
не так расплывчаты, как кажется в начале,
когда ещё не отличаешь дым
от облака, как лодку на причале —
от корабля на горизонте, где
маячит облако. И дым от сигареты
на берегу, приклеенный к трубе,
срывается одним порывом ветра
в другую сторону от облака – к воде,
где только отражение всевластно,
сопротивляясь только лишь волне,
что к облакам и дыму – безучастна
и продлевает их короткий век
своим присутствием, как не сказать – вниманьем
к означенным предметам, чей успех
определим у зрителей названьем
и местоположением того,
что называют облаком и дымом,
распластанным в пейзаже, где окно
определяет данную картину.

    Январь 5 2013 г.

«На клумбе снег. Начало января…»

На клумбе снег. Начало января.
Последний раз такое видел в фильме
ещё советском, где не говорят,
а что-то шепчут главной героине,
одетой в чёрное, а, впрочем, не понять
по чёрно-белым кадрам цвет одежды,
но у фантазии работы не отнять
и вымысел у зрителя, как прежде,
додумает картину. Белый цвет
всё уравняет. Всех, на самом деле.
До времени состарившись, букет
на клумбе расцветёт опять в апреле.
Но нынче снег и на исходе дня
уже не видно ни земли, ни неба.
И среди снега свет от фонаря,
как бледная луна после обеда,
когда не видно вовсе ничего
из-за снежинок, будто из-за шторы,
когда луна печальное пятно —
единственный предмет для разговора…

    Январь 5 2013 г.

Вечер в academi`и

В комнате тихо, темно – не включен свет —
неба достаточно в форточку, сквозь занавеску.
Через стекло процеженный – в чём секрет —
он занимает в доме любое место,
где по углам, не дальше длины руки,
прячутся тени, пережидая вечность
в этом пространстве, как на краю реки,
чтобы не сгинуть раньше, чем будет встреча
с оригиналом, чтобы в последний раз
сверить по памяти – как там оно случилось,
перевести в чернила простой рассказ —
так, для истории… и чистым листам на милость.
В комнате тихо. Слышно, как тает снег —
в мёрзлом пейзаже это почти спасенье.
Смяв под собой пространство минувших лет,
только вода способна на отпущенье
старых грехов… Зима на исходе дня —
всё, что осталось – это считать убытки
от преждевременной оттепели января
и продавать прохожим ещё открытки
с видами зимнего города, что теперь —
только история и не найти сравненье
с оригиналом, прибавив к числу потерь
«мокрую коновязь пристани» и везенье.

    Январь 6 2013 г.

Январь 7. 2013 год

И. К.

Дворник чистит асфальт, замурованный намертво в лёд,
расчищая дорожки вдоль дома, от края до края.
Ко всему добавляется смешанный с грязью помёт,
что оставила после себя голубиная стая —
в назиданье потомкам, должно быть, и этим местам,
что совсем непригодны для жизни, как это ни странно —
сколько времени город стоит, что, наверное, устал.