Бобыш, или Сошедший с рельсов

Хрен его знает, может, дрыхнет. Нажрался в раздуду? и спит себе… Не, я ломать не буду. А то не отмоешься потом, мало ли чего, все глаза истычут… У меня вызова?, идти надо, работы по горло… Не могу…

Слышно, как за дверью удаляются шаги. Бобышев осторожно приоткрывает дверь, чтобы взглянуть на лестничную площадку, но тут же в появившуюся щель просовывается женская нога. Это Чережанова. Бобышев хочет закрыть дверь, но не может.

ЧЕРЕЖАНОВА. Ай, больно! Вы что, ногу мне хотите сломать?

БОБЫШ. Уберите ногу! Я за себя не ручаюсь!..

ЧЕРЕЖАНОВА. Ну, давайте-давайте! Покажите какой вы садист.

БОБЫШ. Ногу, я сказал!..

ЧЕРЕЖАНОВА. Точно синяк будет… К судмедэксперту пойду. Нападение с побоями во время следствия.

Бобышев пытается вытолкнуть её ногу из проёма двери, упираясь рукой и ногой…

БОБЫШ. Жилистая какая!.. Прям пиявкой впилась!..

ЧЕРЕЖАНОВА. С вами расслабляться нельзя – горло перегрызёте!..

В это время женщина делает хитрый манёвр – резко вскрикивает.

Ой-ёй-ёй, ногу гвоздём проколола!

Бобышев пугается, на секунду ослабляет хватку, но этого достаточно, чтобы она успела дёрнуть дверь на себя – он тут же вылетает на лестничную площадку, а она заскакивает в квартиру. Чережанова резко захлопывает дверь. Теперь они поменялись местами.

Ну, что теперь скажешь, гражданин Никто?

БОБЫШ (зло). Хитросостряпанная.

ЧЕРЕЖАНОВА. Я-то? С волками жить, по-волчьи выть. Ты зачем протокол допроса украл? Ох, статеечка тебе горит.

БОБЫШ. Это ещё доказать надо.

ЧЕРЕЖАНОВА. Мне, как сотруднику полиции, ничего доказывать не надо. Совершил нападение, избил меня, отобрал протокол, чужой паспорт. Синяки уже есть.

БОБЫШ. Протокол вчера пропал. А паспорт мой.

ЧЕРЕЖАНОВА. Кто знает? Как скажу, так и будет… Значит, взял?

БОБЫШ. Опять на «ты» переходим?

ЧЕРЕЖАНОВА. А чего мне перед тобой хвостом бить – ты преступник, садист, грабитель. Что там у тебя в башке? Какие преступные планы?

БОБЫШ. Всё собрала?

ЧЕРЕЖАНОВА. С такими как ты не церемонятся – руки завернул и в каталажку.

БОБЫШ. Чё ж ОМОН не привезла? Дверь бы выломали.

ЧЕРЕЖАНОВА. Последний шанс тебе дала. Вернёшь протокол, во всём сознаешься – гуляй Вася!

БОБЫШ. Ага, поверил я.

ЧЕРЕЖАНОВА. Иначе буду жестокой. И беспощадной.

БОБЫШ. Ладно, сиди в квартире. Пойду к знакомым, поживу там пока…

ЧЕРЕЖАНОВА(с усмешкой). В теплотрассу, что ли?

БОБЫШ. Моя жизнь, где хочу там и живу.

ЧЕРЕЖАНОВА. Иди, иди. А я квартиру опечатаю. Ох, бомжевать тебе потом.

БОБЫШ. Уж лучше бомжевать, чем к вам на шконку.

ЧЕРЕЖАНОВА. Ну смотри… Зимой замёрзнешь где-нибудь. Зимой бомжи часто мрут.

БОБЫШ. Значит, судьба такая.

ЧЕРЕЖАНОВА. Умереть по глупости?

БОБЫШ. Невинно пострадать.

ЧЕРЕЖАНОВА. Это вопрос спорный. Бухаешь, не работаешь – уже виноват.

БОБЫШ. Это мне Бог на небесах скажет, когда помру. А ты не Бог.

ЧЕРЕЖАНОВА. Я твой ангел.

БОБЫШ. У ангелов крылья, а у тебя пистолет.

ЧЕРЕЖАНОВА. Вот такой ангел: вооружённый и в форме.

БОБЫШ. Ладно, ангел, пошёл я в Ад тогда. Весь Рай изгадили…

Бобыш направляется к лестнице, ведущей вниз с лестничной площадки. Чережанова резко открывает дверь, в её руках служебный пистолет.

ЧЕРЕЖАНОВА. Стой. Ещё шаг и я выстрелю.

БОБЫШ(не поворачиваясь к ней). Стреляй.

ЧЕРЕЖАНОВА. Не боишься помереть?

БОБЫШ. А чего бояться-то? Щас не убьёшь, в тюрьме укатаете. Уж лучше не мучаться. Стреляй.

ЧЕРЕЖАНОВА. Ну, беги. Я напишу, что при попытке к бегству.

Женщина громко передёргивает затвор у пистолета и Бобыш вздрагивает.