Созвездие любви

Мама принадлежала к тому поколению, которое пережило голод и дефицит, но любило хорошо покушать. Она не понимала, как можно перекусить в кофейне и насытиться этим. Её удивляло, что мне на завтрак хватало глазуньи с чаем, на обед полтарелки супа и стакана компота, а на ужин или ничего, или то, на что меня с трудом могла уговорить. А я всегда удивлялся, как люди старшего поколения могут съесть первое после салата со стаканом сметаны, второе с пирожками и третье с десертом, и три-четыре куска хлеба при этом. Мне всегда бывает жалко детей, которых кормят бабушки, как говорится, от пуза. Получается, что в детстве заставляют кушать, чтобы потом выросшие дети заставляли себя не есть, дабы не растолстеть.

Мама уже расставляла тарелки и приборы.

– Елена Витальевна, чем Вам помочь? – спросила Татьяна.

– Танюша, отдыхайте ради Бога, мне приятно самой поухаживать, а то я засиделась совсем за полгода на пенсии.

Было видно, что мама была очень рада нашему приходу и возможностью пообщаться, проявить свои хозяйские и кулинарные способности. Вскоре на столе появились в лучших традициях русского гостеприимства самые различные блюда: солёные грибочки, маринованные помидоры и огурцы, квашеная капуста, селёдочка, колбаса с сыром, жареная курочка, парящий варёный целиковый картофель, посыпанный зеленью и чёрной солью, политый льняным маслом, яблочная «Шарлотка» под клюквой и конфеты.

Мы только успевали встречать и провожать маму взглядом из кухни в зал и обратно, пока она накрывала всё это богатство. Её скорости мог бы позавидовать любой ресторатор.

– Елена Витальевна, мне неудобно сидеть, когда Вы бегаете с блюдами. Давайте помогу.

– Сиди, моя хорошая, сиди девочка.

Последним приношением были бутылка красного вина и графинчик водочки.

– Мам, ты целый пир решила закатить?

– Нет, уже всё принесла. Наливай!

Счастливая, она села за стол. Мне не составило труда наполнить дамам фужеры вином, а себе рюмку водочкой.

– Кто скажет тост? – спросил я.

– Ты, Леончик. Кто же ещё должен первый тост произносить? – удивилась мама.

– Тогда за тебя, родная моя, за твоё здоровье, неугомонность, и за Татьяну, которая осталась жива, несмотря ни на что.

– Вот и хорошо! – счастливым голосом поддержала тост мама.

В её глазах стояли слёзы, то ли счастья, то ли от накативших воспоминаний, но она быстро взяла себя в руки.

– Елена Витальевна, Вас что-то расстроило? – заволновалась Татьяна.

– Нет – нет. Правда, всё хорошо.

– Слава Богу. А это что за грибы?

– Это нам прислали мои родители из Йошкар-Олы белых грибочков. Они сами их собирали.

– Никогда не пробовала! Очень вкусно! – восхитилась Татьяна.

– Да, я тоже люблю под картошечку. Тут я всё по-деревенски накрыла.

– А Йошкар-Ола – деревня такая?

– Что ты. Это город на моей родине. Столица марийской республики. Родителей эвакуировали туда во время войны. Так они там и остались. Там я и родилась.

– Я что-то слышала, кажется, про единственный в России город на «Й». Надо же! Вы уж извините. Просто как-то по-деревенски всё на столе.

– Не стоит извиняться, Танюша, кушай, пожалуйста. Вокруг Йошкар-Олы полно лесов и полей, поэтому и грибочков, и ягод, и всего остального для стола завсегда найти можно.

– Но, Елена Витальевна, столько ведь не скушать и за неделю.

– Ничего, ничего. Кушайте сколько хотите.

– Спасибо, очень вкусно.

– Мама, а ты когда успела столько наготовить? Такое чувство, что ждала огромную делегацию!

– Что ты, Леон. Я каждый день жду, что ты к нам гостей приведёшь, а ты всё один и один. Слава Богу, хоть сегодня порадовал, Танюшу привёл.

Мне понравилось гостеприимство мамы. Впрочем, она всегда была такой, но сегодня это было более чем кстати. Благодаря ей, обстановка за столом складывалась тёплой, с каким-то обволакивающим пространство добром. Я переживал лишь за то, что Татьяна, боясь обидеть маму скромным аппетитом, ела через силу, скрывая возможное негодование от переедания.

У меня заурчал и запел сотовый телефон. С одной стороны, я обрадовался возможности оторваться от пищи, с другой, не хотелось нарушать идиллию домашней обстановки. На дисплее высветилось имя моего немецкого партнёра, и я нажал на зелёную клавишу:

– Привет, Генрих!

– Здравствуй, Леон! Ты смотрел электронную почту?

– Пока нет. Ты что-то мне отправил?

– Да. Айсипио на пятьсот тысяч на твою фирму. Жду ФСО.

– Завтра пришлю.

– Хорошо было бы, если ты приложишь ресурсную справку, а то мой покупатель боится, что это обыкновенная биржевая игра.

– Ты же знаешь процедуру.

– Леон, покупатель столько раз обжигался на российском рынке, что сомневается в наличии ресурса.

– Тогда пусть сам едет в ГАЗПРОМ и заключает контракт напрямую. Процедура не мной придумана, и я не могу её изменить, являясь всего лишь посредником.

– Может, тот, от кого исходит предложение, занимается маркетинговым исследованием конъюнктуры рынка?

– Генрих, если б это было так, то я с ним бы не работал и тебе дизтопливо не предлагал.

– Хорошо, будем пробовать.

– Да, под лежачий камень вода не течёт.

– Тогда пока!

– Ага, пока, Генрих.

Я выключил и отложил в сторону трубку.