Антим 2. Танцы на костях

Рейховцы дрогнули и попятились, совершив при этом страшную ошибку. Иован рванулся к ближайшему и после короткого финта вонзил ему меч прямо в сердце. Последний патрульный встретил свою смерть уже стоя к ней спиной, и медленно осел на пепел, бестолково хватаясь руками за пронзенную сталью шею.

Ассиец, однако, чувствовал, что пока не победил, потому как главная его цель все еще лежала в стороне не шелохнувшись. Из груди огненной гусеницы вырывались сдавленные стоны. Иован склонился над девушкой, силясь понять, чем может сейчас помочь.

Она смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами, а ее пальцы исступленно царапали кожу на груди, чуть ниже ключиц. Иован догадался, что девушке не удается сделать вдох.

Тогда он одной рукой плотно зажал ей нос, а второй взялся за подбородок. Сделал глубокий вдох и плотно прильнув к губам, резко выдохнул. Получилось плохо, потому как девушка сперва не разомкнула толком рот, однако она поняла его намерения и в следующую попытку уже сама старалась помочь.

Иован все повторял и повторял свои действия, видя, как девушке становится лучше, а она, не отрываясь смотрела в его глаза и этот взгляд щемил его сердце. Он уже знал, что не позволит ей умереть. Ни сейчас, никогда.

Наконец огненная гусеница закашлялась, и новый вздох удался ей относительно легко. Она пыталась отдышаться, но не отпускала его, крепко держась рукой за плечо мужчины.

Он же улыбался, глядя на нее и, когда дыхание девушки выровнялось, сказал:

– Ну здравствуй, огненная гусеница. Вот мы и встретились снова, только я понятия не имею, что же нам делать дальше.

– Куа? Же не компром па, – с досадой ответила девушка.

– Да, мне не знаком твой язык, – кивнул мужчина, а затем добавил. – Ами. Идемоа.

Это означало «Друг. Помощь» и составляло едва ли не половину его словарного запаса на ланкарском.

Девушка улыбнулась ему, продемонстрировав те самые ямочки на щеках, которые он так хорошо и отчетливо помнил. Вот только теперь на этой улыбке лежала тень тяжелой беспросветной усталости и страха.

– Иован, – сказал ассиец, коснувшись рукой своей груди.

– Лани, – ответила девушка, повторив его жест, но вдруг часто заморгала и поплыла взглядом. Мужчина понял, что она теряет сознание, а потому подхватил ее на руки. Затем он поднялся, крепко, но бережно прижимая ее к себе.

Им предстояла дорога из черного города, ставшего олицетворением самой смерти, но чудесным образом соединившего две далекие жизни друг с другом.

Глава 3

Плотный серый туман застилал глаза и пробирался, казалось, в самую душу.

Лишь серость, холод и мрачная гнетущая тишина вокруг.

Эш шел по острым камням, скользким от влаги и пахнущим плесенью. Иногда ему начинало казаться, что прошла уже целая вечность, с тех пор как он оказался здесь, но тогда он прикрывал глаза и видел внутри себя медленно угасающий свет. Его оставалось совсем немного, однако четвертый круг продолжал тянуть силы из незваного гостя.

После битвы ангелов с Парларием Эш обнаружил себя лежащим возле мутной воды и ему нестерпимо хотелось пить. Стараясь не думать о последствиях, он глотал безвкусную жидкость несколько минут подряд, но она совершенно не утоляла жажды.

Тогда он поднялся и начал искать путь домой.

Вот только пути нигде не было.

Куда бы он ни шел, какие бы ни выбирал направления, рано или поздно перед ним возникал островок с иссиня-черными дымящимися ветвями, разбросанными вокруг. В них все еще чувствовалась пугающая потусторонняя мощь, но демон уже не являлся.

Эш в сердцах сплюнул на камни, снова увидев перед собой место битвы, и огляделся.

– Эй! – крикнул он в туман. – Я ведь все еще здесь! Ангелы, чтоб вас… – Эш задумался, как будет этичнее выразить свое возмущение действиями существ из святого круга, и закончил уже шепотом: – Чтоб вас совесть заела.

Решив, что бестолковые блуждания по мелководью и пригоркам все равно ни к чему не приведут, он сел на то место, на котором появился в четвертом круге и стал ждать сам не зная чего. Свет в его груди совсем уже еле теплился и антим почувствовал, что вместе с его остатками, начинают убывать его силы.

Может такова была участь дерзнувшего стать проводником между мирами? А может он оказался мерзок ангелам и получив его помощь они не захотели оказывать милость убийце? Ведь раскаяние раскаянием, да только жизни людей не вернуть.

Эш тяжело вздохнул и принялся кидать камешки в воду.

Так он и просидел несколько часов подряд, пока свет в нем окончательно не погас и тогда мужчина почувствовал, как туман принялся стремительно тянуть силы из него самого. Стало трудно дышать и помутилось в глазах, а сердце начало пропускать удары.

Он поморщился, готовясь принять неизбежное, но в этот момент что-то перед ним изменилось. Ярко рыжие краски, словно галлюцинация, мелькнули в этом мире серости и темноты.

На крупном камне возле воды сидел лисенок, являвшийся древним духом. Тот самый, которого Эш вместе с Лани увидели однажды в осеннем лесу.

– Ну чего уставился? – раздраженно проговорил дух.

Эш осторожно, чтобы резкостью движений не спровоцировать духа на нападение, поднялся со своего места. Голова страшно кружилась, но от взгляда черных немигающих глаз хотелось найти защиту.

Лисенок спрыгнул с камня и медленно пошел на Эша. Он, в свою очередь, стал отступать быстрее, пока не коснулся ногой черной ветви. Не удержал равновесия и упал на спину, застонав от боли, чувствуя, что не в силах уже даже пошевелиться.

Дух, через мгновенье, запрыгнул ему на грудь и по-человечески встал на задние лапы. Затем он запрокинул свою морду, а коготь на его правой передней лапе удлинился, превращаясь в подобие кинжала. Дух замахнулся и полоснул им себя по горлу.

Темная кровь хлынула струей, прямо на Эша, даря облегчение, вырывая из него беспощадные щупальца тумана.

– Долго я так не вытерплю, – прохрипел дух, однако антим не знал, что делать. Он принялся шарить рукой по камням и наткнулся на что-то продолговатое. В этом предмете ему померещилась трость, но ухватившись за нее он почувствовал древнее зло, бессильно ревущее в ладони.

В этот момент лисенок зажал свою рану. За несколько секунд он ужасно осунулся и облез, шерсть висела клочками, а один глаз заплыл словно от болезни. С трудом перебирая лапами он спрыгнул на серые камни и посмотрел на антима. Эш чувствовал, что туман больше не тянет из него силы и причина этого крылась в том, что он держал в руках ветвь, некогда принадлежавшую Парларию.

– Спасибо тебе, дух! – прошептал антим. – Повезло мне, что ты оказался рядом.

– Поблагодаришь, когда вернешься.

– Но как мне уйти отсюда? Здесь ведь нет ничего кроме этого места!

– Для тебя – нет, но для них было, – дух указал мордой на камни, среди которых проглядывали пожелтевшие от времени кости. – Таков четвертый круг, он показывает тебе лишь то, что в твоих мыслях.

Эш кивнул.

– Я понял. Попытаюсь.

– Да уж будь добр. Тебя очень многие ждут дома.

– Кто?

– Все, к кому горят твои нити. Кроме Лани.

Эш с трудом поднялся, опираясь на черную трость.

– Постой, тебе о ней что-то известно? Почему она больше не ждет меня? Как у нее дела?

– А вы с ней похожие сущности. Любите задавать массу вопросов, – фыркнул лисенок. – Не волнуйся за нее, за ней присмотрит будущий антим.