Вкус боли. Любовь есть боль, заставляющая жить

бывает, что из-за угла,
из камня, дерева, дороги
красотка-женщина-мечта!

Парагенезис

Контрадикция

Ножницы по бумаге ходят,
белые полоски множат.
В каждой полоске строчечки —
рифмы безмерной косточки —
как-то срослись неправильно,
не распеваются ртом.
Что-то не так посеялось,
что-то не так проклюнулось.
Резать приходится заживо,
чтоб не жалеть потом.
Это и в жизни случается.
Случаи все сбываются.
Но, ведь, и многое кажется
быстро забытым сном.

Внушение

Не гоняйте любовь по крыше.
Это скользко-дурной поступок.
Если нет дел
у вас свыше,
значит вы – простой недоумок.
А любовь любит
ветер, солнце
и ласкающий взгляд обмана;
лунный свет, рассекающий ночи,
без стандартного шумного спама.

Зряшность

На чёрной стене пятно светится,
жёлтое,
как цыплёнок.
А из него рука топорщится —
это играет чертёнок!
Так вот,
живём и маемся
с первых своих пелёнок.
Стену украсили кактусом —
будь осторожней, бесёнок!
Ходим, втянУвши головы,
пятками наперЁд
и, чаще всего,
ненужным
является этот «полёт».
И снова мы лезем
по штОрам,
бубнЯ под ползучий шаг.
И вновь нас обнимет
ласково
лукавый
за просто так.

Зряшность

Без вариантов

День выливает в день своё подобье;
от серости до серости лишь шаг.
Вся жизнь вмещается в надгробье —
бессмысленный и пустотелый знак.
Смерть – обретение покоя;
уход от всяких передряг —
всё ж, не заменит мир Живого,
в котором солнце – не пустяк.

Без вариантов

В гостях у марсиан

Сквозь призму глаз лежит цветастый мир.
Он множится, растёт и загнивает.
А есть ли он вообще?
Быть может, антимир
уже давно всем этим заправляет?
Мир-антимир вращается мячом
в галактиках небесно-бесконечных;
клубок противоречий, змей земной,
гость-временщик у марсиан беспечных.

В гостях у марсиан

Жизнеход

Лежит бутылка на столе;
лежит бутылка.
И в ней уж пусто на заре;
совсем уж пусто.
Лишь муха копошится в слизком дне;
хозяин пребывает в крепком сне
и громогласным храпом давит ухо.