Оценить:
 Рейтинг: 0

Это мое имя

Год написания книги
2021
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
4 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Извиняю.

– Разрешите представиться, меня зовут Вальдемар Карлович, – вкрадчиво продолжал незнакомец.

– А можно узнать, откуда у вас мой номер? – голос Брагина снова приобрел твердость.

– Скажем так, у меня есть связи в вашем бывшем ведомстве. Илья Федорович, голубчик вы мой, не переживайте. Я всегда сохраняю полную конфиденциальность.

– Вальдемар Карлович, душечка вы моя, – Брагин передразнил елейный тон собеседника, – а я и не переживаю. Просто давайте по-быстрому, уже поздно.

– Узнаю почерк профессионала! – незнакомец даже не собирался обижаться. – Если по-быстрому, то я потерял одну вещь. Есть даже все основания полагать, что она была украдена. Это книга. Очень древняя и редкая книга. К тому же семейная реликвия.

– Послушайте, милейший, а почему бы вам просто не обратиться в милицию? – Брагин начал терять интерес к разговору.

– Потому что все не так просто, как вам кажется. Во-первых, я бы не хотел, чтобы мое имя фигурировало в милицейских протоколах. Во-вторых, искать нужно в небезызвестном вам районе, куда милиция суется неохотно.

– Ну а в-третьих? – перебил Илья.

– А в-третьих, Илья Федорович, вы обладаете редким качеством, которое необходимо для такой оказии.

– Я могу бутылку портвейна выпить и не опьянеть. Это считается редким качеством?

Незнакомец дружелюбно рассмеялся в ответ:

– О, нет, я имел в виду совсем другое. Меня совершенно не интересует ваша физическая форма. Важно, Илья Федорович, что вы на редкость честный и порядочный человек. Давайте поможем друг другу. Вы найдете то, что нужно мне, а я, в свою очередь, буду вам за это чрезвычайно, чрезвычайно признателен.

– Насколько признательны? – машинально спросил Брагин.

– Скажем так, я бы мог исполнить любое ваше желание, – медленно проговорил Вальдемар Карлович. – Абсолютно любое. – добавил он совершенно серьезно.

* * *

Брагин посмотрел через стекло. Домашние сидели на кухне, допивая остывший чай. Настя звонко смеялась. Как бы он хотел, чтобы на кухне звучал сейчас еще один голос! В горле у Брагина пересохло.

– И в чем подвох? – настороженно поинтересовался он.

– Уверяю вас, это самый честный договор на свете. Моя просьба никоим образом не противоречит вашим жизненным принципам. Решайтесь, Илья Федорович, дорогой вы мой, только побыстрее. Сделать это надо до завтрашнего вечера, иначе даже не стоит браться. Если вы все устроите, мы с вами обязательно встретимся, если нет – упустите свой шанс. До свидания.

Раздались гудки, но Брагин еще какое-то время не опускал трубку, неподвижно глядя перед собой.

* * *

Отец и сын шли по заснеженному берегу реки. Стоял на редкость теплый день зимы. Илья давно ждал этой прогулки, вдвоем с Павликом. Они будут говорить о пожарных машинах, сверхзвуковых самолетах, пиратах и прочей мальчиковой ерунде. И посреди этой болтовни, где-то между оловянными солдатиками и новым велосипедом, он скажет сыну что-то важное. Какую-то житейскую мудрость, которую Павлик поймет, лишь повзрослев. Такие слова произносятся порой невзначай, но остаются навсегда в памяти детей. Так было и с Брагиным, когда отец брал его с собой на рыбалку и, сидя у костра, нехитро говорил за жизнь, открывая маленькому Илье добрые и вечные истины. А потом они придут домой, где их уже будут ждать Маша и Настя. И на столе будет пыхать жаром испеченный по семейному рецепту, бесконечно вкусный грибной пирог.

* * *

Они остановились, чтобы покормить уток. Полынья находилась в нескольких метрах от берега, и утки, почуяв приближение гуманитарной помощи, шумной толпой вылезли из воды.

– Папа, ты хотел сделать для мамы фотоглафию! – вспомнил Павлик.

– Сейчас сделаем, – Брагин полез в куртку. – Ну-ка, подержи, – сказал он, передав Павлику ветрячок, и, проверив внутренний карман, с досадой добавил. – Черт, кажется, в машине забыли!

Бумажная мельница завертелась, поймав легкое дуновение ветра.

– Стой на одном месте, никуда ни шагу! – Брагин взял сына за плечи и посмотрел ему в глаза. – Слышишь, никуда! Я мигом. Только заберу фотоаппарат в машине. Ты понял?

Павлик утвердительно кивнул. Брагин переспросил для надежности еще раз, на что сын снова качнул головой. Илья побежал к «Жигулям», стоящим возле обочины. Добравшись до машины, он обернулся. Павлик помахал рукой. Брагин махнул в ответ и открыл дверь автомобиля.

Порыв ветра вырвал игрушку и откатил ее к полынье. Ребенок неуверенно посмотрел в сторону машины, потом на ветрячок, который уже начал погружаться в воду.

Илья торопливо шарил в бардачке. Это заняло, как ему потом казалось, лишь пару мгновений, но, когда он выпрямился, чтобы продемонстрировать сыну найденный фотоаппарат, на берегу никого, кроме уток, больше не было.

* * *

Брагин проснулся, рывком сев на постели и тяжело дыша. Маша мирно спала рядом. Илья вспомнил ее лицо, искаженное от горя, в тот день. Заснуть он уже не мог.

День второй

На следующий день на лестничой площадке Брагин снова встретил соседа.

– Доброе утро, Лев Аркадьевич! – поздоровался Илья.

– И вам всех благ, Илья Федорович! – прозвучал вежливый ответ.

Почтительным жестом Брагин пропустил старичка в лифт первым. В кабине Илья демонстративно вдохнул полной грудью.

– После вашей вывески, Лев Аркадьевич, здесь стало заметно легче дышать.

– Я очень этому рад, особенно как преподаватель русского языка, – Лев Аркадьевич не скрывал гордости, хотя был по природе скромным человеком. – Это значит, что все жители нашего подъезда поголовно, включая домашних животных, умеют читать.

– Да, народ у нас начитанный, – подтвердил Брагин, – интеллигентный. А интеллигентный человек под табличкой гадить не будет. Он себе для этого другое место найдет, без таблички.

Лифт затормозил на первом этаже, издав, как обычно, звук, похожий на визг перепуганного слона.

– Удачного вам дня, Лев Аркадьевич! – попрощался Илья.

– Берегите себя, Илья Федорович! – донеслось в ответ.

* * *

Прилично одетый пятиклассник Петя сидел за пианино. Он напряженно всматривался в раскрытую на пюпитре нотную тетрадь, стараясь сыграть без ошибок. Маша стояла рядом и наблюдала за четкими, но механическими движениями детских пальцев. Когда пятиклассник закончил, Маша подсела рядом.

– Молодец, Петенька, очень чисто сыграл, – похвалила она. – Ты знаешь, когда Шопен писал этот ноктюрн, он уже был неизлечимо болен. Но больше всего он страдал не от самой болезни, а от мысли, что навсегда потеряет свою любовь. Неизбежность и невозможность что-либо изменить – вот что самое страшное для человека.

– Как он вообще мог тогда писать музыку? – неподдельно удивился Петя. Его всегда поражала способность некоторых взрослых работать во время болезни. – Я, когда болею, даже телевизор смотреть не хочу. Лежу и страдаю, как Шопен.

Маша улыбнулась и положила руки на клавиши.

– Попробуй сыграть так, как если бы тебе хотелось плакать и кричать от отчаяния, но ты бы скрывал это в себе, чтобы не не расстраивать любимого человека.
<< 1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
4 из 6

Другие аудиокниги автора Андрей Ким