История одной творческой личности

соскучился. Все дела да дела. А отвести душу не с кем. Может, за грибами как-нибудь вместе выберемся? В баньке попаримся? А после баньки и «мерзавчик» пропустить бы под семгу, а?

Алина снова хихикнула.

Петр Поликарпович строго посмотрел на нас.

– Кто это?

– Мои помощники, – Китель. Он только-только начал приходить в себя. – Да ты не обращай на них внимания, Поликарпыч! Они ребята смирные.

– Ладно, пусть посидят! – Петр Поликарпович тут же утратил всякий интерес к нам и снова обратился к Кителю.

Воспользовавшись моментом, я нашептал Алине номер телефона Мамалыгина, а затем детально растолковал, какую именно информацию она должна передать.

– — Так это бомба! – громко воскликнула она, притрагиваясь пальчиком к обручу через шейный платок. – Бедненький…

– Тише, милая! – Я покосился на «друзей».

К счастью, им было не до нас.

– Ну, рассказывай! – настойчиво требовал «большой человек». – Какие заботы гложут? Чем могу помочь? Друг ты мой сердечный…

Китель быстренько достал из папки заветную бумажку.

– Можешь, Петр Поликарпович, очень даже можешь. Подпиши, сделай милость!

Тот заглянул в текст.

– Стройматериалы? Ты же знаешь наши фонды. А тут такие цифры… Но… никому не подписал бы, а тебе – с превеликим удовольствием, потому как знаю тебя, твою

чистую и честную душу. – Он витиевато расписался в уголке. – Держи!

Китель принялся торопливо прятать бумагу, как бы не веря, что дело сладилось.

– Спасибо, Петр Поликарпович! Век не забуду. Не стану тебе мешать, ты ведь человек государственный…

– Заходи в любой момент! – пылко отозвался.– Моя дверь всегда для тебя открыта. Мой дом – твой дом. Приходи, друг, пролей бальзам на душу, порадуй сердце!

Он с почетом проводил нас до выхода и перед порогом еще трижды облобызал очумелого Кителя.

В приемной какой-то вальяжный тип канючил возле стола неприступной секретарши:

– Зиночка, ну, пожалуйста… Вопрос жизни и смерти…

– Не принимает! – стойко оборонялась та.

– При нашем появлении на ее бесстрастном кукольном личике промелькнуло новое выражение: испуга, смешанного с любопытством.

– Спасибо за содействие, Зиночка. – Китель прижал руку к сердцу. – С меня причитается…

Она машинально кивнула, уставясь на него, как на чародея. Не на того смотрела…

На лестнице Китель долго утирался платком.

– Что-то ты чересчур зарядился… Но – хвалю, хвалю… Ловко это у тебя выходит, ай да гипноз, ай да наука! – Он выудил из черной папки документ и уставился на него взглядом пирата, раздобывшего карту с координатами острова сокровищ и все еще не верящего в свою удачу. Полюбовавшись, бережно спрятал. – Хвалю! – Похлопал меня по плечу. – Сейчас заедем еще в одно место. Задача примерно такая же. Только, знаешь, – он скривился, – давай без этих поцелуев, понял?

Против отмены поцелуев я не возражал, но решительно воспротивился тому, чтобы браться сегодня еще за одно «дело», не желая обнаруживать перед обнаглевшим хапугой легкость моих побед.

– Вся моя энергия растрачена. Алина тоже пустая. Не забывайте, что пришлось воздействовать и на Зиночку. А до нее – на Макса.

– Хорошо… – согласился Китель. Удачный визит к Петру Поликарповичу сделал его более покладистым. – Сколько тебе требуется, чтобы восстановить эту самую энергию?

– Неделя! – нахально потребовал я.

Он вдруг крепко схватил меня за больное ухо.

– Не хитри! – Кажется, я переоценил его благодушие. – Машину с Максом ты долбанул через день после ресторана. Какая, к дьяволу, неделя! Даю тебе сутки. И чтобы без фокусов!

– Я не хитрю, – обиделся я. – Просто хочу действовать наверняка. Макс – это так, баловство, детские шалости. А вы-то требуете серьезных дел. Да еще с большими людьми. А на тех и заряд нужен помощнее.

Короче, дополнительный день я выторговал. Эх, знать бы, надолго ли уехал Мамалыгин! Впрочем, теперь ситуация изменилась, и не исключено, что я сумею выкрутиться сам. А это куда заманчивее. С Мамалыгиным-то надо объясняться.

Когда мы вернулись к машине, злобная харя Макса выдала его разочарование. Видимо, он полагал, что из этого здания меня вынесут ногами вперед. Я понял, что ради мести он пойдет на любую авантюру. Даже нарушит запрет хозяина. Чрезвычайно опасный тип…

Мне снова завязали глаза. Пользуясь тем, что Китель сидел ко мне спиной, я напустил туману на охранявшего меня мордоворота, и тот, затягивая повязку, слегка задрал ее. Образовалась узкая щелочка, через которую я мог незаметно наблюдать за дорогой.

Мы попетляли по городскому центру, затем пересекли район новостроек и выехали на Восточное шоссе. На тринадцатом километре «Волга» свернула на заброшенную лесную дорогу. Еще несколько километров, и мы въехали в уединенный двор, откуда началось наше путешествие. Так вот где находится моя темница!

До чего же не хочется вновь очутиться в затхлом бункере! А что если мягко нажать на Кителя?

Кажется, получилось. Мафиози повел нас с Алиной к бараку.

Я уже отмечал, что снаружи это строение выглядело полуразрушенным

Но, войдя внутрь, мы ахнули.

Коридор был отделан не хуже, чем в солидном офисе.

Китель открыл одну из дверей. Мы увидели вполне прилично обставленную комнату: мягкая мебель, ковры, телевизор, магнитофон, холодильник…

– Ну что, уютное гнездышко? – осклабился Китель. – Я же говорил, что со мной можно иметь дело! Только служи верой и правдой! – Он открыл холодильник, набитый продуктами и бутылками: – Это заморить червячка. А горячее вам принесут.

– То есть, у нас новоселье? – уточнил я.

– Ха-ха! То ли еще будет! – Он толкнул узенькую боковую дверь. – Здесь санузел. Совмещенный. Ванны нет, но душ имеется. Ничего, ребятки, будете паиньками,

– заживете по-человечески…

Мне стоило трудов утаить усмешку.