Сыны Ардалиона. Креация тропы

И тут до меня вдруг дошла его фраза, о том, что он местный. Я мысленно хлопнул себя по лбу. По-настоящему не решился, а то это паренек бы не выдержал и точно меня заколол.

– Ты сказал, что вы местные, – спокойно заговорил я, подходя к нему и все так же держа руки перед собой. – Значит мы в Росси? По крайней мере, говоришь-то ты по-русски.

Ульгаэль быстро отошел от меня на несколько шагов назад, подойдя почти вплотную к леску.

– Стой! – испуганно заорал парень, выхватывая короткий меч и направляя его острием в мою сторону. – Не подходи ближе, а то я тебе дырку в животе сделаю.

Я застыл в трех метрах от него, показывая тем самым, что не нуждаюсь в дырках в своем животе. Мне он и такой нравился.

Тут из кустов за спиной Ульгаэля, совершенно бесшумно, вышел высокий, широкоплечий мужик с короткой черной бородой и волосами с густой проседью. Одет он был тоже странно – в светло-красную куртку, кожаные штаны и длинные сапоги.

Он не скрывая улыбки, тихо сказал уже знакомым мне, голосом:

– Успокойся, Ульгаэль!

Парень испугавшись, рефлекторно развернулся и ударил мечом сверху. Мужик, не моргнув глазом, сделал небольшой шаг чуть в сторону и вперед. Затем отработанным движением тюкнул костяшками пальцев парня в правый висок и направился в мою сторону. Меч, просвистев в воздухе, не найдя цели, просто упал в траву. Вместе с его владельцем.

Сильный и быстрый человек, этот мастер, подметил я, смотря на шагающего ко мне мужика. Уж, не в этом ли деле, он мастер? Так лениво уложил вооруженного человека, и при этом ни один мускул на его волевом лице не дрогнул. И походка его, несмотря на седину, легка и уверенна. И главное, бесшумна.

Но, поразило меня больше всего в нем, совсем другое. Неуловимое ощущение нашего давнего знакомства. Мне упорно казалось, что мы были когда-то раньше хорошо знакомы, но сейчас я его не помнил совершенно. Смуглое лицо с глубоко посаженными карими глазами и артистично сломанным носом. Над левой бровью небольшой, старый белеющий шрам. Вроде бы знакомое лицо, но, как я не старался, не мог связать его ни с каким своим воспоминанием. Только смутное чувство далекого знакомства крутилось где-то на периферии памяти. Как будто частичная амнезия внезапно поразила мой мозг.

Остановившись в шаге передо мной, он изучающе разглядывал меня и иногда, почти незаметно кивал, словно соглашаясь сам с собой. Его руки, туго обтянутые рукавами, расслабленно висели по бокам. На губах играла легкая улыбка. И во всем его виде сквозила сила и спокойная решительность.

– Что, не узнаешь? – вдруг усмехнулся он.

Значит, все-таки знакомы, с облегчением вздохнул я. Но вспомнить так и не смог. Действительно что ли, амнезия?

– Нет, не могу вспомнить! – признался я, кусая губы.

Он махнул рукой.

– Не переживай, – широко улыбнулся он и объяснил: – Это у всех так. Скоро войдешь в норму.

– У кого, у всех? – не понял я.

– У нас! – зловеще прошептал он и, видя мою растерянность, громко захохотал, закинув голову к верху.

Честно признаться, в тот момент я чувствовал себя единственным актером в этом бредовом спектакле, которому не дали текст роли. Говоря прямым языком, я вообще ничего не понимал.

– Я вас совершенно не понимаю. – Подумал, что будет лучше, если я буду вести себя с ним осмотрительно и вежливо. А то я видел, как он с пареньком обошелся.

Он перестал смеяться и наигранно тяжело вздохнул.

– Гальтен! – представился он и протянул мне руку для приветствия.

– Родион, – автоматически ответил я, пожимая его крепкую руку.

Затем он неожиданно притянул меня к себе и, похлопывая левой руке по спине, как-то очень тепло произнес:

– Здравствуй, брат!

Как ни странно, я почувствовал, что он мне действительно брат. Не биологический, а гораздо больше. По духу, что ли! Не знаю. Но что-то в этом было правильное и неправильное одновременно.

– Здравствуйте, – неловко пробормотал я, понимая в глубине души, что, возможно, он прав, но сопротивляясь этому.

Он отстранился от меня и, все еще держа мою руку, хмыкнул. Потом положил левую мне на плечо, и сказал:

– Зови меня просто Гальтен. И не беспокойся, скоро ты все узнаешь и научишься с этим жить.

– Что ты имеешь в виду? – не понял я.

Я уже начинал ощущать себя полным придурком. Столько вопросов я только в детстве родителям задавал.

– Потерпи! Скоро узнаешь! – отрезал он и, поворачиваясь в сторону леска, кивком пригласил меня идти за ним.

***

Парень все еще лежал там же, где и упал. Гальтенмун подошел к поверженному им же самим, Ульгаэлю, и поцокал над ним языком. Затем, указывая пальцем на его висок признался:

– Перестарался малость…

– Ничего себе, малость! – воскликнул я, всматриваясь в неровное красно пятно размером с пятирублевик. – Он теперь, наверное, неделю будет в себя приходить?

Пока я говорил, Гальтен наклонился над парнем и приложил большой палец к синяку. Подождал несколько секунд, подмигнул мне и убрал палец. Гематомы как не бывало.

– Как ты это сделал? – удивленно уставился я на него.

– Искусство! – вновь подмигнул он мне. И щелкнув пальцами над ухом Ульгаэля, прошептал:

– Уль! Вставай!

Я напряженно всматривался в лицо парня. В начале нашего, не самого хорошего знакомства, я плохо разглядел его. Но теперь отчетливо видел, что ему от силы лет семнадцать. Жаль парня, подумал я. Так получил от своего мастера, что до сих пор не мог очнуться несмотря на чудесное избавление от синяка.

Видя что его шепот не действует, Гальтен начал трясти Ульгаэля за плечи.

– Вставай писарь! – рявкнул он. – Хватит тут лежать. Я что до ночи буду с тобой возиться?

Крик Гальтена живо привел в чувство Ульгаэля и он, открыв глаза, удивленно смотрел то на меня, то на него.

– Ну, вот и хорошо, – уже теплее сказал Гальтен и подал руку Ульгаэлю. – Вставай; уже темнеть начинает.

И действительно стало немного прохладней и темней. Алое солнце почти скрылось за деревьями, даря нам остатки своего тепла. Не знаю, какая тут ночью температура, но то что мне было уже не жарко, это точно. Я немного поежился и посмотрел на встающего парня.

Отпустив руку Гальтена, он недоверчиво глянул на меня. Что-то бормоча он тряхнулся и полез в траву искать свой меч.

– Пойдем, – махнул мне рукой Гальтен и вошел в лес. – Мы здесь рядом остановились.

Гальтен шел первым, за ним я, а в хвосте плелся Уль. Он присоединился не сразу, поэтому отставал на несколько шагов. Я один раз оглянулся и увидел мрачное лицо и взгляд которым он сверлил мне спину. Чем я его разозлил, я так и не понял. Надо будет спросить у Гальтена, пока не поздно.