Яна

Яна
Андрей Мацко

Виктор не помнит, какой поступок повлиял на появление в его комнате ожившего трупа. Времени на разбирательства осталось мало, да только как связаны между собой молодой парень, старый склеп и являющийся Виктору ночной кошмар?Данный рассказ был написан к конкурсу мистических рассказов «Записки с того света», на котором занял третье место. Основой истории послужил песенный текст «Медальон», написанный мной в 2016 году, а также редкая трактовка имени одного из персонажей.

Яна

Андрей Мацко

© Андрей Мацко, 2021

ISBN 978-5-0053-7183-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Виктор открыл глаза и от изумления приподнялся на локтях. В изножье кровати примостилась женщина, ее стройный силуэт тускло освещала луна. Гостья сидела боком к нему, наклонив голову и глядя в пол. Длинные темные волосы, переброшенные через плечо, стекали ей на грудь. Она была совершенно голой. Он не знал, кто она и как попала в квартиру – Виктор жил один.

«Но раз пришла – значит, ей что-то надо, – резонно подумал парень. – И она, судя по ее виду, готова заплатить».

Виктор нигде не видел одежды загадочной визитерши – наверное, разделась в коридоре. Коридора он тоже не видел – дверь комнаты была закрыта, чего он сам никогда не делал.

Несколько секунд парень молча созерцал обнаженное женское тело, а потом решил, что пауза слишком затянулась и подался вперед.

Она тоже ринулась к нему – молодая женщина уставилась на него в упор, и Виктор похолодел от ужаса.

На него так уже смотрели однажды, много лет назад – в этом самом подъезде. Тогда, еще будучи школьником Витей, он спустился выгулять Майку – свою дворняжку, и черт дернул пацана заглянуть в открытую дверь щитовой. Там на собственной армейской портупее повесился сосед. Вывалившийся изо рта сизый язык самоубийцы, его выпученные глаза с закатившимися зрачками и повернутое к Вите землистое лицо въелись в память мальчика навсегда.

Сейчас эти воспоминания вернулись с проникающим в душу взглядом женщины, которую при иных обстоятельствах он бы определенно назвал красавицей.

Она была мертва. На лице не шевелился ни один мускул, на шее не пульсировала вена…

Виктор нашел в себе силы отшатнуться и заорал, прикрывая лицо руками, но гостья просто исчезла. Растворилась в воздухе.

Парень дрожал и сбивчиво дышал, даже не пытаясь остановить истерику. Произошедшее не было сном, и осознание этого пугало еще сильнее. Комната действительно провоняла тухлым кладбищенским смрадом, а сам он во второй раз за свою осознанную жизнь обмочил трусы.

* * *

– Она просто молча смотрела на меня этими своими глазищами. До сих пор подташнивает, как вспомню. Вот откуда такое берется?

Валик задумчиво затянулся:

– А сам не кумекаешь? Где мертвые лежат, оттуда и приходят, разве есть другие варианты?

Виктор не мог рассказать всей правды, описав произошедшее, как сон. А вот бредовая гипотеза друга, родившаяся под воздействием травки, показалась ему достойной внимания.

Валик продолжил:

– Помнишь, когда мы в последний раз зависали? Может, оттуда?

Друг протянул косяк, но Виктор отмахнулся, отчасти списывая ночное приключение на каннабис. Что ни говори, а подсел он знатно. Про такие последствия не слыхал, но мало ли. Стресс, трава, алкоголь, половое воздержание в течение нескольких месяцев – и, как следствие, прекрасная незнакомка у его постели. Жаль, от нее смердело, как от склепа, в котором они собирались.

– А мы сильно чудили?

– А бывало иначе? – съязвил Валик. – Точно помню, терял тебя из виду на время. На лестнице видел. Мало ли что ты там внизу вытворял.

– Я спускался?!

Валик кивнул:

– Разок точно было.

Виктор застонал. Он знал заброшенный склеп с детства: заросшая колючими кустами тропа вела к двери, за которой находилось помещение с тремя стоящими по центру каменными саркофагами. За средним из них вниз, в зал побольше, уходила лестница с перилами. Там стояли еще три саркофага, в этом зале ребята издавна собирались на свои увеселительные мероприятия. Отличная звукоизоляция позволяла развлекаться на полную, а пожилые сторожа обходили этот участок кладбища стороной – слишком уж темно и жутко было у мрачной усыпальницы.

В дальнем углу этого зала находилась еще одна лестница – узкая, каменная, без ограждений. Как по ней протаскивали крупные плиты, можно было только догадываться. Она вела в помещение с одним-единственным саркофагом. Вонь там стояла страшная, факелы почти сразу затухали. Наверняка это происходило от нехватки кислорода, но молодежи куда веселее было пугать друг друга мистическими фантазиями на этот счет. Фонарики тоже не особо разгоняли мрак, да и большие слизни, мокрицы и сороконожки отбивали желание там находиться. Если вниз и спускались, то исключительно по нужде.

Пару лет назад, еще до использования этого зала в качестве сортира, Виктор обследовал его с мощным фонарем. Он не осмелился прикоснуться к саркофагу, но заинтересовался высеченными на крышке символами. Наверняка это были надписи, и ребята вечно шутили про мумию и проклятия, которым подвергнется человечество после их ночных посиделок.

Как Виктор ни пытался, вспомнить события винно-водочного кутежа той ночи он не смог. Лишь намотал себе на ус: он сделал нечто такое, что стало причиной ночного визита незнакомки.

* * *

Вечер набросил на город вышитое золотыми звездами покрывало, а следом в окно заглянула луна. Ее кроваво-красный силуэт взволновал Виктора, напомнив о грядущем полнолунии.

Чем ближе стрелки часов подползали к полуночи, тем быстрее двадцатисемилетний Виктор превращался в десятилетнего Витю, до жути испугавшегося покойника. Только мертвый сосед не пытался его напугать. В отличие от незваной гостьи.

Без пяти двенадцать руки тряслись так, что водка проливалась из стакана. Алкоголь не принес успокоения, и за минуту до полуночи Виктора лихорадило. Дикий ужас, поднимающийся из недр его естества, все больше завладевал рассудком, и противостоять этому парень не мог.