Зубы. Инъекция страха

Жившие здесь люди уехали впопыхах, на полу лежали сумки с клубками из вещей, один открытый чемодан с бельём наружу и надувным матрасом: он был спущен и скручен в некое подобие свёрнутого одеяла. Пылинки летали в тусклом свете от почти полностью завешанного окна.

Спайк не удивился, если бы встретил здесь бездомного, забравшегося переночевать. Единственная проблема была одна: людей он не видел уже пару недель. Последний был мальчишка, в руках которого сверкала какая – то игрушка, не то шаттл, не то звездолёт. На вид лет восемь, может все девять. Он споткнулся о разбросанный под окном мусор, тем и разбудил Спайка. Спайк высунулся в окно, потирая глаза костяшками пальцев. Мальчишка бежал вниз по кварталу. Следом за ним двигались чёрные тени. Двое или трое мертвецов, медленно переставляли ноги, противно шоркающие по асфальту. Сложно было разобрать, как выглядят трупы, но кажется запах от гниющих тел поднялся даже сюда, внутрь комнаты, где устроил ночлег себе Спайк.

Они пробрели мимо, словно шайка местных запивох, которым тяжело было переставлять ноги.

Спайк вспомнил, как на той неделе кто-то сначала стучался, но не дождавшись ответа, стал ломиться в дверь.

Спайк оборудовал дверь двумя латунными задвижками, одним замком на ключ изнутри, на уровне глаз (замок был на этом месте, когда он пришёл, остальное он прикрутил сам, сняв с соседней двери) и цепочкой, тонкой, но на ощупь прочной.

Спайк не ответил незнакомцу. Неизвестный снаружи просил его впустить. Стучал в дверь. Дрожащий голос загнанного человека.

– Есть кто живой? Эй! Прошу, впустите! Я знаю, что вы там! Я слышу ваше дыхание!

Спайк подошёл к двери своего убежища, глянул сначала, что задвижки продеты в отверстия, а потом уже прислонился к глазку.

На площадке стоял мужчина. Полысевший, на вид потрёпанный. Он был босиком, один рукав некогда белой рубахи отсутствовал, вместо него болтались лоскуты ткани. Штаны обычные, кажется, в грязи, трудно было разобрать.

– Они идут за мной! – замолил незнакомец с той стороны. – Прошу вас…

Когда незнакомец вновь забарабанил в дверь, Спайк разглядел большую кровоточащую рану на запястье руки. Кажется, это был укус, красная окружность со следами зубов.

Значит инфицирован, пронеслось в голове у Спайка.

Он изначально не думал впускать мужчину, а сейчас и вовсе отпрянул от двери. Единственное, что он понял, что все-таки дверь не такая прочная, как казалась сперва.

Нужно будет заколотить её досками. Не так, чтобы потом не выйти, а так, чтобы укрепить само полотно. В итоге он это потом и сделает.

– Впустите меня! – безумно вопил незнакомец. Теперь он в панике долбился в соседнюю дверь, рядом.

Шум их привлекает, мужик.

Спайк запер ту дверь, у него были от неё ключи.

Где-то две недели назад, до эпидемии, он услышал жуткий хлопок, оторвался от компьютера и направился тогда к источнику звука. Кажется, хлопок был в соседней квартире. Спайк постучал в дверь, но ему никто не ответил.

Здесь жил Гарри, работавший на доставке пиццы. Бывало, когда заказчики давали отбой, Гарри угощал соседа «пепперони» или «гавайской».

Соседом его являлся как раз Спайк.

Квартира Спайка была через одну дверь, тогда он ещё не перекочевал в эту комнату, ставшую ему убежищем до сегодня.

Гарри кажется не было дома.

Спайк постучал ещё и заметил щель в двери: она была не заперта. Он приоткрыл легонько дверь, зовя хозяина квартиры по имени, но тот не отзывался. Запах пороха витал в прихожей. Брошенные ботинки Гарри напоминали лягушек, замерших на полу. В свете лампы на столе, единственного источника света (жалюзи были опущены), он разглядел своего соседа. Часть черепа отсутствовала, в одной руке, согнувшись сидя на стуле, Гарри всё ещё сжимал пистолет девятого калибра. Он вышиб себе мозги.

Сама картина до ужаса напугала Спайка, но больше всего его поразил укус на шее, огромный, будто тигр или ещё какой хищник нанесли это жуткое увечье, вырвав кусок плоти.

Дверь позади скрипнула, это поднялся консьерж, видимо тоже услышав выстрел. Свет ещё сильнее осветил комнату, когда тот попытался заглянуть в помещение.

Теперь Спайк разглядел, что Гарри был совсем ногой, сидел обнажённый на стуле. Спайк увидел на коже мёртвого соседа вздувшиеся волдыри, жёлтые, чёрные, разных размеров. Они опоясывали всё тело, были на ногах, руках. Вздутые шишки с неизвестной субстанцией росли по всему телу Гарри, словно его поразила чума.

Кажется, даже сейчас, Спайку почудилось, что они, эти жуткие подобия прыщей, еле заметно двигаются, пульсируют.

Они пульсируют почти на каждом, кого он видел. На телах тех, кого все СМИ прозвали «заражёнными».

– Что здесь случилось? – раздался позади голос консьержа, старого мужчины, чью голову венчала седина, и он чаще передвигался с тростью, чем без неё. Спайк сколько жил здесь, имени его так и не знал.

– Самоубийство, – сглотнул ком в горле Спайк. – Звоните в полицию.

Консьерж выглянул из-за плеча Спайка, словно, не поверив в его слова. Спайк сам не верил, но только не в слова, а в представшую его взору картину, в соседской квартире, куда он забрёл.

Спайк вспомнил, как тогда приехали не только полицейские, были ещё люди в жёлтых костюмах химзащиты, в противогазах. Они попросили всех соседей, включая и самого Спайка, оставаться в своих квартирах и пока что никуда не выходить из дома.

Он так и сделал, вернулся к себе и запер дверь. Отсюда можно было услышать диалог за стеной, шумоизоляция была в их доме так себе.

Спайк тогда слышал через стену едва различимую речь этих людей, неизвестно к какой структуре принадлежащих. У них в руках он видел и счётчик Гейгера, и ещё различные непонятные приблуды с маленькими дисплеями.

Спайк подумал, что они возможно учёные, полицейские их вызвали, когда увидели то, чем покрылась кожа Гарри.

Это же ненормально? Грибок? Что это такое?

– Это уже десятый случай, зафиксированный в индустриальном районе.

– Вспышка. Чёрт бы побрал это всё. Как бы не распространилось дальше, – отозвался второй учёный.

– Сейчас в мешок уберём, главное перчатки не снимай, прикасаясь. Эта мерзость лопается и так и хочет угодить тебе на кожу. Внимательней, хорошо? – сказал первый учёный своему напарнику.

Больше ничего Спайк не слышал. Через минуту до него донеслась какая-то возня на площадке. Он глянул в глазок, как сейчас.

Ребята в костюмах химзащиты упаковали Гарри, так как упаковывал Спайк свои обеды, обматывая плёнку слоями, собирая их на работу в пластиковые контейнеры.

Тело лежало в прозрачном подобие целлофана, от соприкосновения с которым на коже мёртвого соседа полопались все волдыри. Жёлтая жидкость, очень похожая на гной, заполнила весь пакет. Парни в коридоре застегнули чёрный длинный мешок надев его поверх тела на молнии, а потом положили упакованное тело на носилки, которые притащили полицейские. На лицах служителей закона сейчас уже были одеты маски, белые, закрывающие рот и нос. Потом тело Гарри унесли, а квартиру полицейские запечатали. Буквально через полчаса на площадке не было ни одной живой души. Будто ничего и не происходило.

Спайк сделал себе растворимого кофе, размешав в холодной воде, и вспоминал, о чём последний раз говорил с соседом, покончившим с собой.

Вспомнил.

Гарри говорил, что почти накопил на яхту. Спайк ещё вспомнил, что Гарри был почти без пяти минут счастлив, что он рассказывал, что так близок к своей мечте, как сейчас, он не был никогда.

И зачем было себя убивать?

Его кто-то укусил. Ты видел эти волдыри.

Спайк вспомнил тот страшный укус в области шеи. Слепок от зубов какого-то хищника. И чуть позже он увидел такой же укус у парня, долбящегося во все двери на четвёртом этаже его жилого дома. Только кровавый отпечаток зубов у незнакомца был гораздо меньше, будто его сделал кто-то вовсе небольшой.

Ребёнок?

Спайк отошел от глазка, как тогда, когда унесли тело Гарри.