Над головой моей – Святой…

Спасла! Свинцово-оловянный,
Да будь он хоть и деревянный,
Меня им в храме окрестили,
Навек с Крестом соединили.

Мы жили скромно, небогато,
На семерых одна зарплата,
С годами я всё больше рос,
Меня не покидал Христос.

Мой Крест в комоде сохранился,
Лежал, завёрнут в лоскуток,
И мама с лаской говорила:
«Тебе храню его, сынок».

Года – вода, текут рекой!
Я в детстве был совсем худой,
Святой присматривал за мной,
В семье я был тогда седьмой.

Пора мне в школу, мне шесть лет,
Лежит в комоде амулет,
Мой крестик со Святым распятьем.
Стоял в строю я в классе пятым,

За первой партой я сидел,
Учителю в глаза глядел,
Смотрел и слушал, как учили:
Про партию всё говорили.

Спасибо партии родной
За урожай и за покой,
За ту страну, где я родился,
За интернат, где я учился.

Спасибо Сталину, Хрущёву…
Но почему же не Святому,
Что слуг народа всех создал?
Учитель дальше продолжал:

Спасибо нашему народу,
Что плюнули в святую воду,
Что церкви разом разломали,
И поминать людей не стали.

Спасибо за социализм,
Что приведёт нас в коммунизм,
Спасибо этому, тому,
Отцу, что отстоял страну.

В войне он смело воевал,
Здоровье всё своё отдал!
Учитель смотрит на меня,
И продолжается бредня.

Спасибо нашему Иуде,
Что преподнёс Христа на блюде,
Чтобы его затем распяли,
И мы чтобы его не знали.

Не знали всех своих Святых,
Не знали и своих родных,
Церквей не знали бы, законов,
Российских битв и полигонов.

Врагов народа посажённых,
Людей, от веры отлучённых,
Учёных наших заключённых,
Писателей умалишённых.

Мы бы не знали всех царей,
Князей, России сыновей,
Как Бог за нас за всех страдает…
Учитель дальше продолжает,

На небо головой кивает:
Там наш Гагарин пролетает,
Докажет всем, что Бога нет,
И выдадут ему билет.

Билет красивый, спору нет,
Он не похож на амулет,
Гагарин Юрий прилетел,
Вздохнул свободно, песню пел.

Пел про природу, про поля,
Пел, как мала наша Земля,
Похожа вся на островок,
Забыл наш Юра про шнурок.

Никита Юрия встречал,
Взгляд от шнурка не отрывал,
Готов был крикнуть: «Мать твою»,
Смотрел он вниз, как на змею,

И прошептал: «Юр, Юр: шнурок!
Не наступи, смотри, сынок!», —
Тогда пройти Никита смог,
С улыбкою простил их Бог.