ОТ ДУШИ НА

Заблудшего поэта пригласить,
Прошу принять, ведь он нам ровня,
Дать кров ему и накормить.

Это мужик, открывший мне ворота, представил меня собравшимся, стало быть.

Все тридцать лиц одновременно начали улыбаться. Вам было когда-нибудь страшно, от того, что смотрящий на вас улыбается. А тридцать смотрящих? Мне было. Захотелось добежать до машины и уехать отсюда подальше, пока не кончится бензин. Но в этот момент, из-за стола встал мужчина лет сорока, очень прилично одетый. Костюм тройка, платочек в кармашке. Симпатичный такой мужчина. В то время, как остальные принялись жевать дальше, он обратился ко мне:

– Приветствуем заблудшего поэта,
За стол, на вече усадить,
Тебя желаем, и при этом,
Штрафную чарку требуем налить!

Посадили меня за стол. Протянули кружку. Пришлось выпить. Не обижать же друзей- поэтов, стихами о том, что я не пьющий. Напиток вкусный. Не то мёд, не то клюква. По телу сразу побежала благодать. Ко мне, в тарелку, руки стали накладывать куски мяса, овощи, большую лепёшку. О, да это мои руки. Хорошее место мне дали. До всего дотягиваются. Только вот, что-то соображаю я уже не очень хорошо, захмелел маленько. Сижу жую, смотрю по сторонам.

Приличные вокруг люди. Рты салфетками вытирают, локти на столы не кладут, не чавкают. Впрочем, я уже это отмечал. И не разговаривают. Совсем. Правда иногда, периодически, один из них встаёт и речь толкает. Потом все дружно выпивают и опять жевать. Чудно мне показалось, что тридцать один мужик за столом никак еду осилить не могут. Её сколько не бери, а она всё есть. Самобранка у них что ли? Я улыбнулся.

Напротив, мужчина в бабочке встал, откашлялся и выступил:

– Позвольте мне, поднять бокал,
За друга нашего, Уилли,
За всё спасибо, что создал
За глыбы, камни среди пыли.

За твой талант благодарим
Мы Господа, открывши души
Тебя лелеем, помним, чтим,
Твой вечный труд ласкает уши.

Я, конечно, был выпивши… Но понял, что собрание-то по поводу их друга, Уилли. Видимо, на поминки я попал. Ну, ничего. Главное поем, а может ещё и спать уложат.

Были ещё речи. Думаю, что выступили все, или по крайней мере, многие. Но ничего этого, я уже не вспомню… Сморило меня. Отключился я, не помню как.

Проснулся утром в кровати. Одежда моя аккуратно на стульчик сложена. Я? Я никогда так не складываю одежду. Я её свободно кладу, как ей хочется… Носки на перекладине стула висят? Вот это сервис! В комнате никого. Минимум мебели. Я оделся и вышел в зал. Со стола всё было убрано. Не было ничего, говорившем о вчерашнем событии. Я тихонько вышел в сени. Никого. Вышел во двор. Никого. Ворота открыты.

Я с крыльца уже понял, что чудеса не закончились. Кто-то мою ласточку помыл. И сделал это прилежно и с усердием. Помыли даже там, куда я вообще не лазил никогда. Вот это приём! Душевные люди, эти поэты. Я вставил ключ в замок зажигания. Дотяну ли до трассы на остатках топлива? Но чудеса продолжались. Прибор показывал полный бак.

Ну что тут сказать. Уехать, не поблагодарив, я не мог. Поэтому сделал три круга по усадьбе. Не было никого. Я в деревне один. Видимо, все ушли на работы или ещё куда. Я взял в машине ещё какую-то бумажку и написал поэтам прощание.

– Беду, всем вече, осознав мою

Меня не зная, искупали в изобилии

За кров и хлеб благодарю,

И пусть спокойно спит Уилли.

Я наколол её на гвоздь у двери и покинул деревню. Нужная дорога нашлась сразу и уже через час я был дома. Пришлось всё рассказать жене. Конечно, это выглядело подозрительно. Часто ваш муж пропадает на ночь, а утром приходит и заваливает вас стихами? Вот и у моей, не часто. Она поверила, конечно. Но как говорится, доверяй, но… Полезла в сеть. Нет говорит, в области, никакой Шекспировки!

Я настроился на скандал. Пришлось везти жену в Шекспировку, показывать дом.

Скандал всё же был. Ни один электронный гаджет Шекспировку не показывал. И как я не старался найти дорогу, ни одна к деревне ни приводила.

И вдруг, жена нашла в сети информацию, что вчера, двадцать четвёртого апреля, был день рождения Шекспира!

«Так вот о каком Уилли они стихи читали», подумалось мне…

По всему выходит, Шекспировка, только раз в году появляется. На следующий год опять поеду. Надо же жене правоту доказать. Если кто захочет, пишите заранее сонеты, и двадцать четвёртого апреля приезжайте в Ульяновскую область. Навигаторы обязательно возьмите, они подскажут дорогу.

Its My Life…

Ну вот, опять… Молодая, симпатичная девушка, стоящая на передней площадке троллейбуса, смотрит на меня не отрывая взгляда, мило улыбается. Троллейбус подскочил на очередной кочке и девушка, в так раскачивающемуся троллейбусу, многозначительно кивает мне головой. Желающие, если бы таковые были сегодня, в этом троллейбусе, несомненно, могли бы сделать вывод, что этих-то двоих, связывают ох- какие отношения! И покрылись бы багровым румянцем, потому как стыдоба, прямо пёрла из девушки. «Эх! Такое, наверное, они вытворяют! Аж завидки берут»

Все. Абсолютно все, желающие, могли бы прийти к такому выводу. И они бы не ошиблись. Эта прекрасная девушка, поддержала бы их в своих догадках. А может быть и что-то рассказала.. Она. Но не я… Я-то её вообще не знаю и первый раз вижу. Она же, настолько рада была нашей встрече, что тоже вышла вслед за мной из троллейбуса и быстрым шагом догоняет меня. Ну и пусть. Не бежать же мне от неё!

– Вячеслав Петрович! Вячеслав! Слава! – схватила меня за рукав.

– Вы, меня? – пришлось остановиться.

– Славочка! Ну что же вы? Делаете вид, что не узнали меня, проказник!

– Вы хотите со мной познакомиться?

– Славочка. Что за игры? Больше, чем мы знакомы, познакомиться сложно. Ты не рад меня видеть? А я думала о тебе…

– Олег.

– Не поняла.

– Меня зовут Олегом. Олег Петров. Вот паспорт.

Обычно я не показываю людям свой паспорт. Точнее, раньше не показывал. Теперь это со мной случается всё чаще. Не то чтобы мне это надоело или сильно докучало, но я… Словом, я уже задумываюсь, что совершил ошибку…

Представьте лицо комика Луи Де Фюнеса. Возьмите от него часть лица, левую, например. Добавьте к нему, правую часть лица актёра Фрунзика Мкртчяна. То, что получится, будет отдалённо напоминать моё лицо. Отдалённо, потому как, для полноты картины, нужно будет ещё добавить брови Леонида Брежнева, глаза Савелия Краморова, уши Юрия Никулина. Всё это хорошенько взболтать и неравномерно размазать по моему лицу.

«Ужас какой!» – скажете вы. И будете правы. Так думаете не вы одни. Соседи мои, по лестничной площадке, при встрече со мной, крестятся. А некоторые, молитву читают.

Опять же люди подпрыгивают, которые внезапно со мной сталкиваются. Знаете сколько я за свою жизнь видел широко раскрытых пар глаз? Тысячи. Десятки тысяч. И во всех этих глазах я видел своё отражение.

Не то, чтобы внешность моя, очень мешала мне жить, отнюдь… Работа у меня умственная, требующая уединения и погружения в себя. Так что никто меня большую часть дня и не видит. Личная жизнь? И тут всё нормально. Женским полом не обделён. И внимание на меня обращают вовсе не страшненькие, а скорее, бесшабашные что ли. Таким всё время в постель нож для колки льда тащи, или секс на мачте телецентра подавай.

Достало всё… Да, достало. Соврал я… Конечно, достало и ещё как. Иначе бы не собрался бы я на эту операцию по изменению внешности.

– В кого будем превращаться, друг мой? – задал мне ожидаемый вопрос, мой пластический хирург, Анастас Владимирович Шпак.

Только на четвёртом приёме, по поводу операции на моём лице, я принял решение.

– Я хочу быть похожим… на всех. Хочу быть, как все!

– Надо бы выявить конкретное лицо, типаж так сказать. Понять, словом, куда работать, молодой человек! Может в сторону Филиппа Киркорова? Или Андрея Миронова, например… Или вот, очень хорошее лицо у меня в копилке есть… Джордано Бруно, например! А? Если уж тратить деньги на лицо, то нужно его сделать таким, чтобы глаз не оторвать было!