Сказки старого дома 3

– Очень многое из того, Везер. Ты ведь радуешься или грустишь, когда слышишь музыку. Это значит, что звук действует на организм. Неслышимый звук тоже действует на организм, но не через уши. От очень низкого, неслышного звука выходят из строя внутренние органы. В первую очередь мозг и сердце. Если такой разрушительный звук очень силён или действует долго, то человек может не только почувствовать страх, но и умереть быстро или медленно.

– Этого ещё не хватало! Неужели, правда? Но, если, правда, то откуда этот ваш инфразвук здесь. Ведь нет ни моря, ни сильного ветра.

– Верно. Нет ни моря, ни ураганного ветра, которые существуют в природе. Но также, как ты делаешь виолу со струнами, дающими слышимый звук, можно построить и машину, инструмент, дающие неслышимый звук. Капитан Вик намекает на то, что здесь дело может быть совсем не в заклятье. Кто-то постарался сделать машину, создающую инфразвук и поставил её в городе, чтобы отпугивать любопытных.

Арзон мрачно взглянул на Вика и спросил:

– А в вашей стране такие машины есть?

– Бывают. Случайно появляются и наносят много вреда. Боремся по мере сил. Низкий звук в машинах возникает против нашего желания. А специально делать машины для получения инфразвука запрещено.

– Если ты прав Вик, то вы нас с Везером сильно озадачили. Может, в городе вместо заклятья и есть машина, пугающая нас, но мы же не можем к ней подойти, чтобы сломать. Сами же говорите, что она может и убить на расстоянии. С заклятьем хоть можно разделаться другим заклятьем, а тут…

– Как такая вредная машина может хоть выглядеть? – спросил Везер, берясь за капитанов бинокль.

– Кто его знает! Высматривай что-нибудь необычное, а я, пожалуй, схожу всё-таки проверю, где начинается это безобразие.

– Ты с ума сошёл! – воскликнул Арзон.

– Вряд ли, – откликнулся Вик. – Серж очень осторожен. Пусть идёт.

Шагах в ста от края долины я ощутил смутное и беспричинное беспокойство. Ещё через десяток шагов беспокойство усилилось. Ещё через двадцать стало почти невыносимым, и я поспешил назад. Беспокойство быстро спало.

– Ну, что? – поинтересовался Вик.

– Картина всё страннее и страннее. Инфразвук, говорят, почти не встречает сопротивления в атмосфере и распространяется очень далеко. По тому, что мы все ощутили он очень сильный и не мог бы заметно ослабнуть к краю долины. А ведь здесь, на краю его совсем нет. И там, куда я сейчас дошёл он по силе изменяется очень резко. Словно что-то не природное ограничивает его распространение.

– Или, наоборот, природное, – тихонько подсказал умудрённый жизнью Арзон. – Звук может отражаться.

– Точно! – воскликнул Вик. – Чашеобразная форма долины. Собирает всё в пучок, как вогнутое зеркало.

Я подошёл к Везеру.

– Ну, что ты насмотрел интересного?

– Почти ничего. Странно, что среди маленьких входов в рудник на той стороне долины есть одна огромная дыра. Почему? А в городе ничего странного не видно. Только корова.

– Какая ещё корова?

– Обыкновенная корова – с пятнышками.

– Где? Дай взглянуть!

– Вон там, почти в середине города, на лужайке.

– Да, действительно, корова. Инфразвук не действует на многих животных. А некоторые могут даже его создавать. Ничего странного в корове нет.

– Может быть, ничего в самой корове странного и нет, но её кто-то должен доить и кормить сеном зимой, – тихо заметил Везер. – Ей неоткуда здесь взяться самой или выжить в одиночестве сотни лет.

Повисло минутное молчание.

– Ты хочешь сказать, что там есть человек, на которого инфразвук не действует?

– Или люди, но я их не видел.

– Час от часу не легче! Если это так, то нам не дадут приблизиться к машине даже, если мы всё-таки её обнаружим.

– Известно, что мужчины не любители возиться с коровами, – подметил Арзон.

– Женщина? Всё ещё больше запутывается. Что будем делать прямо сейчас? – спросил Вик. – Арзон правильно вчера заметил, что наше пребывание здесь ограничено запасами провизии. Или завтра мы уйдём отсюда ни с чем, или прорвёмся в город и начнём доить чужую корову. А может быть, послать Везера на охоту за дичью? Кто за какой вариант?

Опять наступила пауза. Только Арзон тяжело вздохнул.

– Понятно, – оценил коллективное молчание Вик. – Все хотят молока. Тогда нужно шевелиться. Серж!

– Пойдём на ту сторону. Осмотрим рудник. Может, там какой-нибудь ключик найдём, и хоть что-то станет понятнее.

– Пойдём. Только вот удастся ли подойти к руднику, – засомневался Везер.

– Может и удастся. Долина, сам видишь, не идеально круглая, а продолговатая. Город ближе к нам, чем к руднику. Так что от противоположного края до опасной границы должно быть дальше, чем здесь. Во всяком случае, на это можно хотя бы надеяться.

– Да, если источник инфразвука в городе, а не в той дыре на другой стороне.

По краю долины, огибая город, пошли на ту сторону. Добрались за час и стали с опаской спускаться к выработкам. Спустились ниже рудника, не дойдя сотни шагов до какого-то каменного строения с большой трубой. Почувствовали себя плохо, и отошли назад.

– Если это золотой рудник, то, наверное, в том строении с трубой была плавильная мастерская, а, может быть, и чеканка монет. Жаль, что дотуда не добраться. Давайте полазаем по выработкам.

Полазали. Ничего интересного не нашли. В большой пещере почти начисто сгнившие обломки деревянных тачек и тележек с ржавыми железными колёсами. Снаружи тут и там на камнях валяются такие же колёса, превратившиеся в коричневую труху ржавчины. Деревянные детали средств малой механизации здесь не сохранились. Никакую звуковую машину и не искали. Понятно, что она в городе. Но где?

Взял у Вика бинокль, и начал изучать город с этой стороны. Корова лежит на лужайке и занята своей непрерывной жвачкой. Окна храма в центре должно быть красивые, если их отмыть от пыли. Похоже, что витражные. Только цвета под грязью не разобрать.

С этой стороны видно, что золотой диск в арке не плоский, а выпуклый и край диска загнут в эту сторону. И всё также никаких признаков живых существ. Кроме коровы, конечно. За чертой города кладбище. Сравнявшиеся с землёй могилы и покосившиеся кресты. А это что такое? Свеженасыпанные холмики! Разрывали или зарывали? Скорее, зарывали. Если бы цель была разрыть, то обратно зарывать смысла нет.

– Не пора ли нам заправиться? – интересуется Арзон. – Обеденное время давно минуло. Пошли обратно.

И пошли. Только уже по другому краю. Когда проходили со стороны кладбища, я остановил всех.

– Видите? Свежие могилы. Стало быть, люди тут водятся. Или кто-то вроде людей. Коровы копать не умеют и мёртвых не хоронят. Только вот вопрос – кого хоронят?

В нашем лагере уныние. Пришли, хорошо перекусили и теперь под лучами заходящего солнца валяемся на траве, не зная, чем заняться. Одна мыслишка всё шевелится в голове, но делиться ей со всеми как-то пока не хочется. Слишком много вопросов возникнет, а у меня лишь шаткие догадки и предположения.

– Да-а, походили вокруг города, как кот вокруг сметаны, – чуть ли не с безнадёжностью в голосе произнёс Вик. – Так и уйдём отсюда не солоно хлебавши?

– Я же предупреждал, что поход сюда зряшный, – качая головой, ответил старый гном. – Что из того, что там окажется не колдовство, а какая-то вредная машина. Не подступиться.

– А мне жаль, что провизии мы с собой мало взяли, – пробурчал Везер. – Кто-то же в городе есть и как-то попадает туда. Обидно нам так возвращаться. Может, мне и в самом деле охотой заняться? А хлеб растянем, насколько получится. Ручей рядом. Так что не пропадём и за неделю. Ты как, Арзон?

– Как, как? Да вот так! Не обращайте внимания на мою воркотню. Как говорит Вик, не солоно хлебавши, уходить и в самом деле обидно. А что делать? Серж, ты что отмалчиваешься?