Сказки старого дома 3

Обиделась что ли? Вряд ли. Не тот характер и не та ситуация. Я протянул руку и положил ладонь на её тёплое и шелковистое на ощупь предплечье. Она пошевелилась и накрыла мою ладонь своей. Так и заснули.

Охота без всяких церемоний разбудила всех ни свет, ни заря.

– Хватит валяться. Завтрак готов. Уж чем рады. Пирожные ещё вчера в обед почему-то неожиданно кончились.

Каждому досталось по куриной ножке, куску хлеба и плошке кислого молока. Помыться не удалось. Остановились на ночлег в безводном месте. Но когда двинулись, то милях в двух впереди встретился ручей. Остановились и ополоснулись. И снова нудное, однообразное движение вдоль леса. Справа локтях в пятистах видно вьющуюся между купами деревьев дорогу.

Внезапно из какой-то рощицы у дороги вылетает группа всадников человек пятнадцать-двадцать и стремительно приближается, пересекая нам впереди путь. Двое ещё издалека отделились от группы и стараются оказаться позади нас.

– Охота, Ферида! – командует Антогора.

Обе амазонки становятся лошадьми бок о бок впереди. Я оказываюсь за ними, а Антогора позади меня.

– Сергей, не дёргайся и места не меняй, – спокойно говорит мне в спину Антогора. – Иначе ты будешь мне мешать.

Луки у девочек уже не за плечом, а лежат у шеи лошади поперёк седла, удерживаемые левой рукой, в которой одновременно и поводья. Те всадники, что впереди вышли к нашему пути и теперь стоят неплотной группой, поджидая нас. Те, что сзади почти догнали нашу компанию. И, похоже, нимало озадачены увиденным. Следуют, не приближаясь, шагах в тридцати.

Группа вооружённых всадников впереди всё ближе и ближе. Охота и Ферида невозмутимо едут прямо на них. Похоже, и там появилась растерянность. Словно они ждали чего-то другого, а их обманули. Когда расстояние сократилось шагов до двадцати, группа зашевелилась, и расступилась, пропуская нас. Ну и бандитские же рожи! Мрачные и разочарованные. Одеты, кто во что горазд, но разного оружия много. Разве что только копий не хватает.

Вдруг одна из рож, мимо которой я уже почти проехал, выкрикнула какое-то проклятье и, выхватив короткий меч, бросила своего коня к нам. Короткий свист меча Антогоры у меня за спиной и чужая лошадь понесла куда-то в сторону безголовое тело всё ещё цепляющееся за поводья. Всадники бросились врассыпную, нещадно настёгивая коней. Вслед им полетели стрелы. Девочки как на утренней тренировке спокойно расстреливают беглецов. Но четверо или пятеро всё же успели ускакать дальше полёта стрелы и скрылись из глаз. Тишина и только лошади, потерявшие седоков, бродят здесь и там, щипля траву.

– Пойдём собирать стрелы. Сергей, жди нас здесь, – сказала Антогора, – и девочки разъехались по полю, время от времени останавливаясь у лежащих тел. Сбрасывают упряжь с потерявших седоков лошадей и отпускают их на волю.

– Что это было? – спросил я, когда они возвратились.

– Разбойники, – ответила Охота.

– В Римской Империи разбойников хватает, – добавила Антогора. – Большинство из них пешие, а эти самые опасные – верховые. Стерегли дорогу, а мы просто случайно им на глаза попались. Да, видно всё это сборище какой-то новичок подвёл.

– Причём тут новичок? – не понял я.

– Новичок у разбойников может не знать, что на амазонок нападать нельзя, – терпеливо объясняет мне Ферида. – Мы разбойников не трогаем, когда они не грабят кого-то у нас на глазах и на нас не замахиваются. Вот они и бросились бежать, поняв, что из-за опрометчивости одного из них, может хоть кого-то спасти только быстрота. Несколько и в самом деле уцелели. Да и мы не особенно старались – неинтересно стрелять по убегающим.

Дальше двинулись, повернув немного к северу. Признаки присутствия людей исчезли. Пересекли небольшое лесистое нагорье и остановились у ручья на обед. Вода тёплая. Искупались. Только двинулись дальше, прямо на Фериду вылетела куропатка. Ферида среагировала мгновенно. Привскочила в стременах, успела схватить летящую птицу за крыло, и мигом свернула ей голову. Вот и приличный ужин потащили с собой.

– Завтра к обеду будем дома, – сказала Охота вечером, поворачивая дичину над костром. – Ещё немного и будет готова. Ой, я солью посыпать забыла.

– А если бы и не забыла? – смеётся Ферида. – У нас соли с собой нет.

Птичьей шкуркой меня предусмотрительно обделили. Всё равно я её есть не буду. А свою долю даже несолёного, нежного мяса я съел с удовольствием.

– Интересно, как там Вивьен в Париже поживает? – неожиданно саму себя спросила Охота. Плохо бы нам пришлось, если бы не он. Наверное, рад, что нас в Париже нет. Антогора, а тебе Вивьен понравился?

– Он мне сразу понравился, как только вы его подарок мне вручили.

– Вслепую? – дружно засмеялись Охота и Ферида.

– Вслепую.

– А что тебя больше всего порадовало в Париже? – спросил я Антогору.

– Лувр и канкан, – без колебаний последовал ответ.

– А из этого, что больше?

– Всё! Это слишком разные вещи. Нельзя сравнивать и выбирать.

– Да-а, канкан… – протянула Охота, как тогда – Ферида после «Мулен ружа» и девочки замолкли, думая о чём-то своём.

Может, прав Александр? Не переборщили ли мы с приключениями и новизной для девочек?

От далёкого холма слева отделились две точки и стали стремительно приближаться, превращаясь в скачущих амазонок.

– Вот мы и дома, – облегчённо вздохнула Антогора, – раз дошли до пограничного дозора.

Миловидные девушки в полном вооружении обменялись с нами приветствиями.

– Здравствуй, Антогора, давно тебя не видели, – приветливо обратилась одна из них, с любопытством глядя на меня. – Не встретили ли чего, о чём нам следует знать? А это с вами Александр или Сергей?

– Нет, всё тихо. Это Сергей. Антиопа здесь?

– Вчера была дома, но собиралась на побережье. Там неспокойно что-то в последние дни.

Оставшиеся десять миль проехали часа за два с небольшим. Большое, сжатое поле у края леса пусто. Дальше, за ним, похоже, что-то вроде тоже немаленького огорода. В нём копошатся какие-то фигуры. А ещё дальше загоны со скотом и лошадьми. Длинные, низкие строения для животных. Издалека деталей не разглядеть, но вроде бы всё обихожено старательно, с любовью. Но как ни высматриваю, жилых домов нигде не видно. Только когда подъехали почти вплотную к краю леса, стало ясно, что поселение разбито среди деревьев.

Крепкие дома и домики из тонких брёвен стоят прямо в лесу. Так что даже и не увидишь много ли их, и насколько далеко в лес уходит поселение. Белки нисколько не пугаясь людей, снуют по стволам со своими беличьими заботами. Где-то над нашими головами стучит дятел. Слезаем с коней, и оставляем их без привязи. Антиопа, словно уже кем-то предупреждённая, ждёт нас, выйдя из одного из домов.

– Здравствуйте, девочки! Здравствуй, Сергей, – целуя меня в лоб, приветствует нас предводительница амазонок. – Вам очень повезло. Через час меня здесь уже не было бы. Теперь придётся немного отложить отъезд. Как вы здесь оказались? Что-нибудь случилось?

– Нет, – говорю я, – ничего не случилось. Просто я давно хотел посмотреть, как вы живёте. А ещё девочки говорят, что к тебе из Рима много известий приходит. Хотелось бы их услышать, если можно. Вроде бы там что-то странное происходит.

– Антогора, Охота, Ферида, вы, наверное, хотите домой заглянуть? Правда, не все ваши родительницы дома. Идите и через поворот часов ко мне. Очень удачно вы появились. У нас как раз опытных старших над сотнями не хватает.

Из дверей дома, на пороге которого мы стояли, выходит Астерия в полном походном снаряжении.

– Мама, с кем это… Ой, Сергей, – восклицает самая быстрая вестница племени, – а я-то думаю, кого это моя родительница беседой развлекает. Очень рада тебя видеть. Аве!

– Вот, говорит, что в гости заглянул. Посмотреть, как мы тут живём. Извини, Сергей, у нас тут дела неважные и очень непонятные. Много времени я тебе не уделю, но пока твои спутницы ходят домой, можем пройтись по нашей деревне.

Вопреки ожиданию, не как в нашей пословице: «Дальше в лес – больше дров», в глубине леса оказалось светлее, чем на его краю. Оставлены не так уж и редко высокие деревья почти не препятствующие солнечным лучам. А около небольших домов и домиков, разбросанных на несколько десятков локтей друг от друга, сохранены кустики, а кое-где даже высажены цветники. Нигде мне ещё не встречалась картина такого окультуренного и, вместе с тем, гармоничного единения множества людей с природой. У эльфов и гномов в Верне разве что. Но они не люди.

– Вот здесь у нас площадки для тренировок, – обводит рукой Антиопа несколько полянок меж деревьев.

На ближайшей к нам лужайке несколько десятков девочек десяти-одиннадцати лет занимаются силовыми упражнениями с камнями. Пожилая воспитательница приветливо кивает нам. Остальные лужайки пусты.

– Почти все взрослые сейчас на берегу моря, – объясняет Антиопа. – И мы тоже туда отправимся.

– Что случилось?