Оставалось два часа до решения очередной загадки. Она приехала домой, забралась в горячую ванну и серьёзно призадумалась.
Из Ольгина московская жизнь рисовалась ей как горное восхождение. Нужно постепенно, высматривая ровные широкие площадки для передышки, карабкаться вверх. Первая остановка – квартира тёти Таси, потому что отдавать половину будущего заработка за жильё она категорически не хотела. Удалось. Прочно встала обеими ногами. Следующий рывок – работа. Но не таскание кирпичей, от которого опустится матка, не сидение в холодной палатке на рынке, от которого воспалятся придатки, не стояние у ткацкого станка, от которого ноги отекут и превратятся в толстые колоды, а здоровая, физически не тяжёлая служба. Важно и другое не менее существенное требование: быть на виду у потенциальных женихов, потому что на стройке – одни приезжие и забулдыги, на рынке – покупатели-пенсионеры, а на ткацкой фабрике вообще женский коллектив.
Зацепилась и тут. Быть секретарём (слово секретарша казалось ей исторически неверным) любого начальника для приезжей девчонки престижно и перспективно. Да и фирма подходящая, где одни добры молодцы снуют.
И неожиданно – ещё один головокружительный взлёт. Тут уж не сама исхитрилась, а протянули ей сверху надёжную верёвку и вытащили на заоблачную высоту, под самые небеса. Вот здесь-то и надо закрепляться. Всеми силами и средствами.
Вдруг откуда ни возьмись – Петя. Прямого отношения к месту службы не имеющий. Вывод напрашивается сам собой: для достижения главной цели ползти вверх совсем не обязательно. Умный в гору не пойдёт. Умный рыщет на равнине.
Оказывается, свою судьбу случается встретить и на улице. Не буквально на тротуаре, а в каком-нибудь людном месте, в свободное от работы время. С таким же успехом можно записаться в библиотеку и стрелять глазами по сторонам из-за свежего журнала.
Но в том-то всё и дело, что специальной охоты на парней Виктория не затевала. Она собиралась честно жить и работать в надежде, что добродетель будет обязательно вознаграждена. И вот судьба даёт ей первый шанс. Как же на поверку мало у неё собственных достоинств, чтобы его не упустить!
Из головы не выходила увиденная вчера соперница, с которой по внешним данным у них боевая ничья. Возможно, и поверженная, но имеющая одно важное преимущество: она человек его круга. Дело тут не в постоянной московской регистрации (её отсутствие, конечно же, порождало у девушки комплекс неполноценности). Та девица учится с ним в университете, свободно входит туда, куда самой Виктории путь заказан. Поэтому ревность к ней долго ещё не пройдёт, даже если к тому и не будет особых поводов.
Она старалась трезво оценить своё положение. Быстро вспыхивающий любовный костёр может так же быстро и погаснуть, если не подбрасывать в него свежих дров. Учёба – вот её спасительная, долговременная вязанка. Нужно немедленно поступать учиться. Тогда их объединят не только африканские страсти, не только единство телесное, но и общие интересы. Конечно, выбирать нужно его специальность. Пусть другой вуз, но обязательно исторический факультет. Она же любит историю. И романы предпочитает читать исторические. Недавно закончила «Императорского безумца» Яана Кросса. Там тоже знатный дворянин полюбил простую крестьянку. И очень мудро сделал, потому что жизнь у него сложилась очень непросто: долго сидел в Шлиссельбургской крепости, лишился имения, был объявлен сумасшедшим. Без верной и практичной жены не перенёс бы таких мучений и лишений. А начал с того, что ещё до свадьбы определил невесту на пять лет в хорошую семью и наказал обучать её языкам и прочим вещам, составлявшим в те годы содержание своеобразного высшего женского образования. Сегодня не пушкинские времена, домашних занятий уже мало: нужен институтский диплом.
И Александру Петровичу, когда он заикнётся об их отношениях с сыном, она твёрдо заявит: хочу учиться. Поэтому ниточки с Петей не разорву. И самому Пете сегодня же скажет о своих планах. Попросит помочь готовиться к экзаменам. Не может же он отказать в этом!
А там – будет видно. Среди студентов она не затеряется, не пропадёт, даже если любимый её и бросит.
Вот только жить на что? Стипендии и на еду не хватит, не говоря уж об остальном. Конечно, родители помогут, хотя едва ли одобрят. Но придётся подрабатывать самой. И не в ущерб учёбе. Где бы такую работу найти? У Александра Петровича просить содействия неудобно: ей же после дезертирства не удастся оправдать его ожиданий.
Девушке вдруг стало так хорошо, что она уже не очень боялась предстоящего ужина. Как все счастливые, Виктория часов не наблюдала и выскочила из ванной в самый последний момент, когда до приезда Берестова оставалось меньше получаса. А ведь надо было ещё готовиться к двойному свиданию: сначала с отцом, потом с сыном.
Уже по внешнему виду приближавшейся к его автомобилю Нины Петя понял, что та едет к нему на дачу с самыми серьёзными намерениями: куртка, хотя и доставала только до колен, полностью прикрывала символических размеров юбку, а грудь под плотно облегавшим тело свитером колыхалась подозрительно свободно.
По дороге они болтали об общих институтских знакомых, о перспективах дальнейшей работы и даже о погоде: синоптики пообещали по радио к утру значительное похолодание. Доехали за двадцать пять минут.
– Ну и домище! – невольно вырвалось у девушки, когда они вышли из машины. Разумеется, снова пришлось устроить экскурсию по всем этажам, которая завершилась в большой каминной. Хозяин дачи извлёк из старинного комода комнатную рулетку и спросил:
– На что играем?
– Пусть решает казино, – уклончиво и обнадёживающе ответила гостья.
– Казино играет на желания. Правила обычные: посетитель, выигравший цвет или чёт-нечет, получает право на исполнение одного желания. Угадавший каре имеет право на девять желаний, число – на тридцать шесть, а зеро – на тридцать семь. Проигравший должен удовлетворить такое же количество желаний самого казино.
Играла одна Нина. Петя представлял интересы заведения и одновременно работал крупье.
Девушка поставила на красный цвет и тут же угадала.
– Хочу что-нибудь выпить.
– Мартини? Джин с тоником? Коньяк?
– Коньяк.
Петя достал из бара две узкие хрустальные рюмочки и слегка початую бутылку. Наполнил до краёв рюмки, тут же опустошённые обоими.
Нина повторила ставку. И опять ей повезло.
– Желаю закусить шоколадом.
– Молочным? Чёрным? Белым? Горьким?
– Чёрным.
И это было незамедлительно исполнено.
На третий раз фортуна от игрока отвернулась.
– Желание заведения, чтобы вы, мадемуазель, сняли юбку. Она вам явно не идёт.
– Ну и вкусы у этого казино, – фыркнула Нина и одним движением, не вставая со стула, избавилась от своей набедренной повязки, державшейся на молнии сбоку.
Следующий кон снова остался за ней.
– А я хочу, чтобы вы, месье, сняли свитер.
Только Петя начал охватывать себя с боков крест-накрест, как услышал:
– Да не с себя. С меня.
Дальнейшая игра велась уже на полу, без шарика и ставок. Каждый по очереди называл своё желание, а другой его в точности выполнял.
В какой-то момент игроки переместились в ванную, под душ. Потом продолжили на первом попавшемся диване.
Часа через два все желания иссякли. Ни одно не осталось без ответа.
– Классно поиграли, – подвела итог Нина.
– Да, – согласился Петя. – Теперь пора и поужинать.
Он чуть было не оговорился: пообедать, что для человека, не евшего с утра, звучало бы вполне извинительно.
Гостья палец о палец не ударила, чтобы помочь разогреть еду и накрыть на стол. Оставшись на кухне наедине с самим собой, не то крупье, не то дворецкий не мог избавиться от странного чувства брезгливости, невольно охватившего его. Всё, ими сейчас сотворённое, повторяло точь-в-точь недавние занятия с Викой. Но там билась живая жизнь, а здесь велась игра. Она закончилась, и сразу на душе сделалось ужасно противно, словно исполнялись не его желания, а сам он стал игрушкой в чужих руках и проделывал какие-то ненужные ему гимнастические упражнения, да и то из обязательной, а не произвольной программы.
За ужином он хотел набраться наглости и спросить, как часто его сотрапезница устраивает подобные свидания и с кем. Но она неожиданно перевела разговор на вчерашнюю книгу. Оказывается, за ночь уже успела надёргать из неё кучу цитат и теперь пыталась понять, стоит ли продолжать читать дальше.
– У меня их двенадцать, из разных глав. Как ты думаешь, хватит?
– Если к месту, то хватит.
– Конечно, к месту. Я от цитат как от печки танцую. У меня они всегда к месту.
Петя презирал людей, не имеющих собственных мыслей и паразитирующих на услышанных от других или вычитанных в книгах суждениях. Хотя и понимал: большинство живёт именно так. Повторят за кем-нибудь и от себя прокомментируют. А комментарию – ломаный грош цена. Конечно, студентке-третьекурснице такое простительно. Зачем ей эта история? И вправду, зачем?
– Скажи, пожалуйста, ты для чего учишься?