Избранные произведения. Том 3

Чибисов (Ефимову). Чем докажете, что именно я украл ваш сон? Теперь народ осмелел: такое не мне одному снится.

Ефимов (Чибисову). На суде узнаете. Я не дурак, чтобы раньше времени перед вами, гражданин бывший прокурор, все карты свои раскрывать.

Нагейкин. Господа, вы имеете право задавать друг другу вопросы только с моего разрешения. Прошу это помнить. Сейчас вопросы у меня. Потерпевший, вы подозреваете только одного человека?

Ефимов. Да, гражданин дознаватель, только его.

Нагейкин. Подозреваемый, вы продолжаете настаивать на своей невиновности?

Чибисов. Я продолжаю пользоваться правом, предоставленным пятьдесят первой статьёй конституции, и не отвечать на подобные вопросы.

Нагейкин. Хорошо. В таком случае позвольте огласить данные сегодня показания и завершить очную ставку.

Сцена двенадцатая

Кабинет Нагейкина. Вместе с ним – свидетель Гузенко.

Нагейкин. Итак, начнём. Ваше имя, отчество, фамилия?

Гузенко. Савелий Архипович Гузенко.

Нагейкин. Вам известны потерпевший и подозреваемый?

Гузенко. Да.

Нагейкин. Откуда?

Гузенко. Мы вместе ходим в клуб «Морфей». А с подозреваемым я к тому же восемь лет работал в одном учреждении.

Нагейкин. Каком?

Гузенко. Городской прокуратуре.

Нагейкин. Что можете сказать по существу дела?

Гузенко. В клубе «Морфей» мы делимся впечатлениями о своих сновидениях. Подтверждаю, что потерпевший действительно рассказывал всем нам смешную историю, как участковые отказались обирать лавочников и мигрантов. Сговорились. И шефам своим в один прекрасный день ничего не принесли. Те посмеялись и поехали в райотделы с пустыми руками. Получилось, что и их начальникам нечего дальше наверх передавать. Помню, хохотали мы тогда навзрыд.

Нагейкин. Почему?

Гузенко. Смешно ведь, товарищ лейтенант. Смешнее не придумаешь. День прошёл, а никто никому ничего не занёс. (Заливисто смеётся.)

Нагейкин. Не вижу ничего смешного.

Гузенко. Значит, у вас, извините, совсем нет чувства юмора. (Пауза.) Вы же сами в полиции работаете. Разве может быть такое наяву?

Нагейкин. Не знаю. Я своему начальству ничего не ношу.

Гузенко. Правильно. Ведь вы не на земле сидите. Вам-то с кого брать? С меня, что ли? Кто вам тут чего даст? А бригадиры гастарбайтеров дают. И хозяева палаток тоже. Каждый день. Регулярно. Их даже просить об этом не надо. Думаете, участковым? Нет. Всей системе дают. Но через участковых. Это же каждому ребёнку у нас известно. А тут – раз, и сбой системы. Для всей области очень чувствительно. С чем начальник управления к вицегуберу поедет? Конечно, всем нам очень любопытен финал такой истории. На следующем заседании мы ждём от потерпевшего окончания. А он как в воду опущенный. Не видел, говорит, больше этого сна.

Нагейкин. Почему вы рассчитывали услышать продолжение? Разве сны – это мыльные оперы, где одну серию сменяет другая?

Гузенко. У потерпевшего так всегда и было. Он знает секрет, как сюжет сна задерживать в голове до следующей ночи. Если, конечно, пожелает. Так называемое управляемое сновидение. Кстати, самое светлое будущее всего человечества.

Нагейкин. Вместо несостоявшегося коммунизма?

Гузенко. Вот именно. (Пауза.) Скоро мы будем просыпаться, чтобы только поесть, в интернете посидеть и, извините, в туалет сходить. Всё главное нас ждёт во сне. Тогда человек и старости бояться перестанет. Отработал своё и быстрее на пенсию. А там спи, сколько влезет, и любуйся тем, чего никогда наяву не увидишь. Представляете, насколько это жизнь нашу увеличит! Так ночь – совершенно бессмысленно потраченное время, а тогда она важнее дня станет. И молодёжи польза. Глядишь, по вечерам меньше шляться будут. Преступность опять-таки уменьшится. Очень прогрессивная методика.

Нагейкин. Вы хотите сказать, что ваш клуб именно её пропагандирует?

Гузенко. Конечно. И главный специалист у нас – Павел Петрович Ефимов. А тут вдруг – бац! Его же и обкрадывают.

Нагейкин. Вы считаете, что это сделал подозреваемый?

Гузенко. Утверждать не смею, но кое-какие соображения у меня на сей счёт имеются.

Нагейкин. Какие же?

Гузенко. Мы с приятелем, тоже бывшим прокурорским работником, у того на дне рождения подпоили подозреваемого, и он рассказал нам окончание сна генерала Ефимова.

Нагейкин. И что же там оказалось?

Гузенко. Не очень смешно. Посадили нашего начальника областного УВД.

Нагейкин. За какие грехи?

Гузенко. За коррупцию. Пока носил наверх – не было, выходит, никакой коррупции. Стоило раз не принести – коррупция мигом обнаружилась. На другой же день взяли. На всю Россию ославили. (Пауза.) Вот так-то!

Нагейкин. Но это же только во сне.

Гузенко. Ну конечно. Так-то он прочно на своём месте сидит. Видали по телевизору: вчера опять бодряческое интервью дал, как всё управление успешно борется с взяточниками и прочими негодяями.

Нагейкин. Ещё что-либо можете сказать по существу дела?

Гузенко. Пока нет. Но если вспомню, скажу на суде.

Нагейкин. И вы верите в перспективу суда?

Гузенко. Верю.

Нагейкин. А я нет.

Гузенко. Зачем же тогда ведёте следственные действия?

Нагейкин. Куда денешься: работа такая.

Гузенко. Да, всё перевернулось с ног на голову. Наяву мы наблюдаем полный абсурд. Так почему же во сне не видеть реальности?

Нагейкин. Увы, пока ещё сны отражают действительность, а не наоборот.