Осталось 9 жизней. Книга 3

Толпа поутихла, но некоторые криперы все равно выбрасывали оскорбления.

– Он убил его! – прошипела женщина в синем платья и шляпе с пером.

Ее поддерживали и остальные.

– Он напал на меня! – вмешался Мисан, указывая на труп. – Мы защищались.

– Тебя никто не спрашивает, чернь! – осадил лекаря стражник и посмотрел на меня. – Граждане видели, как ты совершил убийство прямо посреди улицы. Ты убил гражданина города.

– Он напал на нас! – едва не выкрикнул я. – Все это видели!

Мужчина с бородатым лицом выкрикнул из толпы, показывая на Мисана.

– Он напал на него, а не на тебя, идиот!

– И что? – не понимал я. – Он напал, мы защищались. Какого хрена?

Криперы вокруг нас негодовали. Толпа становилась все плотнее, и я сомневался, что нас пропустят, если мы начнем уходить. Я был уверен, что сквозь жителей города придется прорубаться, ступая по внутренностям и изуродованным телам.

– Вы арестованы, – выдал стражник. – Ты и эта чернь.

– Ты не понял? – разозлился я. – На нас напали!

– Жители говорят, напали на него, – невозмутимо ответил стражник, кивая на Мисана. – Он не гражданин.

– Он со мной, – говорю, – я уже обсудил это с Манеком, и тот ничего не сказал.

– Суд разберется, – жестко ответил стражник. – Сдайте оружие и идите за мной.

– Да ты гонишь, сука, – прошипел я.

Все шесть воинов обнажили мечи. Толпа притихла, ожидая очередное сражение.

– Ну давай, говно, – спокойно сказал главный стражник. – Убьешь еще и нас, и тебе пиздец. На тебя обрушится весь город и выебет в жопу. Ну! Нападай!

Мисан смотрел на стражников огромными пешками. Вурдалак шипел, скаля зубы. я понимал, что мы попали в ужасную историю. Все это дерьмо подстроено. Дурачок с ножом был просто провокатором, который должен был умереть при свидетелях. Стражники в числе шести человек очень удачно оказались рядом. Убить их быстро не получится, если получится вовсе. Идти втроем против целого города невозможно. В лучшем случае солдаты просто будут переть на нас, пока не задавят. В худшем… что будет в худшем, я знать не хотел.

Сбоку раздался голос Мисана:

– Чтобы ты ни решил, друг, я с тобой.

Это прозвучало так эпично, что был готов расцеловать лекаря, но ситуация совсем не располагала. Мы окружены. Против нас вообще все, что только можно представить.

Опустив меч, я сказал:

– Мы сдадимся, но что будет дальше?

– Оружие на землю, – процедил стражник.

Помедлив, я положил меч. Мисан снял перстень и бросил к моему оружию. Один из стражников шустро все это подобрал, после чего нас взяли в кольцо и приказали идти.

– Что будет дальше? – не отставал я.

– Суд, – коротко бросил стражник.

Стражники вели нас в восточную часть города, но не в сторону ворот. Мы свернули влево, удаляясь улицы. Мне начало казаться, что нас заведут в подворотню и убьют, но стражники молча вели нас через город, и я видел, как местные криперы ухмыляются, разглядывая нашу процессию. В лицах горожан определенно читалось удовлетворение.

Стражники привели нас в высокую башню, являющуюся одним из оплотов стражи в городе. Насколько я помнил, именно сюда направили Ифос для работы. Хрен знает, может мы с ней увидимся.

Нас провели внутрь, отобрали все вещи, оформили, записав в свиток имена и причину ареста, после чего бросили в камеры. Меня в одну, Мисана и вурдалака в соседнюю. Когда стражники ушли, я тут же заговорил с лекарем.

– Ты как, нормально?

– Пока что да, – сказал Мисан.

Я услышал шипение вурдалака и меня удивило, что монстра не распидорили прямо на улице. Зрелище могло бы выйти достойным, учитывая предпочтения местных.

– Это все заговор, – говорю. – Все подстроено. Пидоры!

Я ожидал, что Мисан скажет что-нибудь ободряющее, но лекарь молчал. Мне очень хотелось услышать, что-то хорошее, чтобы кто-нибудь обнадежил и поднял дух, но кроме нас в тюрьме не было никого, кто внушал бы доверие. В камере напротив сидел жуткий старик. Кроме него было еще с дюжину криперов, разной степени стремности. Кого-то держали одного, а некоторые сидели группами. Заключенные пялились на нас, ухмылялись, скалили зубы.

– А вас сюда за что? – тоненьким голоском спросил старик из соседней, словно за ниточку тянул.

– Отвали, – говорю, прислоняясь к стене.

– Ну и ладно, – старик сложил губы и плюнул мне в камеру, едва не достав до пальцев ног.

– Ты че, сука! – я вскочил и едва не бросился на прутья.

Старик засмеялся, захрюкал, после чего спустил рваные штаны и стал трясти хером, периодически высовывая его наружу.

– Наступит день, и ты полюбишь меня, игрок, – нараспев произнес старик.

Заключенные заржали и застучали по прутьям.

– Я тебе зубы выбью, говно ебаное! – вскипел я.

Старик гаденько засмеялся.

– Все только начинается, игрунки. Готовьте жопки.

Долгое время не происходило ничего. Ничего хорошего. За нами никто не приходил, а каждый раз, стоило нам с Мисаном начать разговор, в него влезал кто-то из криперов и вставлял оскорбительные шутки или начинал кричать, словно животное, не давая нам говорить. Стража не появлялась. Несмотря на разговоры о суде, никто не приходил и ничего не сообщал.

Настоящая дичь начала происходить, когда я заметил, что старик из камеры напротив стоит у клетки со спущенными штанами и наяривает, глядя на меня. У меня аж зубы заскрипели, я хотел броситься на крипера и забить до смерти, но не мог.

– Пидорас, – прошипел я.

– Эй, животное, перестань! – крикнул Мисан из своей клетки.