Время теней

– Учитель, а если бы…

– …ты не успел уклониться от броска? – с улыбкой продолжил он. – Не переживай. Нож – проекция, а в моем рукаве – голографический модулятор. Ничего страшного.

Его голос, скрипучий и булькающий, нечеловеческий голос, я тоже запомнил.

Тогда же я впервые познакомился с охотниками. «Головочами», как их еще называют.

Говард Шиз, мой инструктор по ТБХО, влип в какую-то историю. Мы тренировались в виртуальном буддийском храме, когда замигал индикатор его наручного браслета связи. Аватар Шиза растаял… А спустя сутки я и еще пятеро студентов, лучших его друзей и учеников, мчались по 121-й горизонтали к гостиничному Кластеру «Туманный Альбион». Мы ехали, потому что он позвал нас.

Мы опоздали.

Позже администрация показала нам кадры, снятые видеодатчиками. Девушка с рыбьим лицом, уродливой маской, напоминающей древнегреческих трагиков, взмывает в воздух – и остается там висеть. «Левитант», – шепчут сзади. Нога девушки впечатывает Шиза в пластиковую стену его номера. Головач уходит.

После ее удара Шиз не поднялся.

4

Воспоминания поблекли.

Я очнулся в такси, на трассе, ведущей к барьеру. За спиной остался Астерехон, Город Утренних Туманов, титаническая конструкция, медленно кружащаяся со своими бастионами над измученной пустыней, нагромождение кварталов и уровней, рождающее под собой вихри, способные разорвать человека в клочья… Впереди лежал астропорт, стартующие и идущие на посадку корабли, чей рев кромсал спокойствие зеленого рассвета.

– Ты вроде землянин, – заметил таксист. – Почему на тебе фолнарские шмотки?

– Я актер.

– А-а… тогда ясно.

Через несколько километров трасса влилась в кольцевой автобан, и я попросил остановить машину. Дальше – пешком.

Обогнув поле астропорта, приблизился к барьеру. Силовые линии, сплетающиеся в непробиваемую ткань, мерцали и едва слышно гудели. Я скинул рюкзак и сел на жесткое текстолитовое покрытие. За барьером начиналась глиняная пустыня, истресканная и обожженная, без малейших признаков растительности. Придется ждать самолет или челнок. Тогда энергетическая пелена развеется – лишь на мгновение, чтобы выпустить аппарат во Внешние Пределы. Этого хватит.

Я часто вспоминаю споры, которые предшествовали войне. Вспоминаю своих друзей, их доводы и мои возражения…

…Обзорный экран каюты открывал вид на Млечный Путь. Мириады звезд. Некоторые из них были солнцами, иные – крейсерами, линкорами, истребителями нашей армады.

Командор Ролта собирал всех на совещание.

Я вывел из ангара катер и указал ккбернавигатору курс – на флагманский крейсер «Пифия». Это был тяжелый штурмовой крейсер, лучший из всех, что мне доводилось видеть. Гордость Космофлота… Пирамидальная махина надвигалась на меня сквозь прозрачную обшивку катера, и я невольно затаил дыхание.

Люк приемного дока распустился лепестками, и мое суденышко скользнуло внутрь. Когда засветились датчики атмосферы и давления, я разблокировал шлюз и по языку пандуса спустился на посадочный уровень. По привычке направился к диафрагме ворот, которая, просканировав сетчатку, приглашающе рассосалась. Миновав пост звездных пехотинцев, вытянувшихся по стойке «смирно», я оказался у лифтовой шахты. Сорок этажей – и я в сердце «Пифии», в координационном центре Объединенного Космофлота.

За овальным столом собрался весь штаб. За исключением Императора. Владыка устранился от решения вопроса, возложив все полномочия на командора. Может, это грамотный административный шаг. А может – первый признак слабости.

Отдав честь, я занял свое место – справа от командорского кресла.

Ролта, седой старик с вечной стрижкой ежиком, был мрачен. На лицах присутствующих читалась максимальная сосредоточенность – каждый отдавал себе отчет в том, что решается судьба Галактики. Об иномирянах я не мог судить – они были закрытыми книгами на неизвестных языках…

– Начнем, – сказал Ролта. Его голос, совсем не старческий, еще сохранял силу и уверенность. – Фронт расширяется. И если мы его не остановим…

Тишина. Командор выдержал паузу.

– Ваши мнения.

Первым встал Миша.

– Строительство аннигилятора завершено на пятьдесят процентов.

Чергинца поддержал Иоланский:

– Фронт создан искусственно. Его эпицентр – станция пришельцев. Уничтожим станцию – уничтожим Фронт. Аннигилятор обладает достаточной мощью…

– Я понял, – перебил Ролта. – Вы предлагаете атаковать. Другие мнения?

– Не согласен, – заявил Ша-йо-Лрла. – Я категорически против. Чартора стоят на более высокой ступени развития. Мы почти ничего не знаем об их возможностях, но то, что я вижу, вызывает страх. Мы – насекомые, копошащиеся в фундаменте здания, возводимого ими. Врага надо изучить. Да и считают ли они нас врагами? Воспринимают ли всерьез?

Наставник не изменился с тех пор, как я, еще зеленый мальчишка, сдавал ему зачет в Академ-Кластере Гриира. Он был мудр – чужой, непонятной мудростью. Над его словами задумаются после.

– На исследования необходимо время, – возразил Нар-Кадар. – Прогнозы аналитиков безрадостны.

– Мы засекли сорок шесть Пунктов, – сказал Ролта. – Сорок шесть случаев искажения континуума. Двадцать из них – манипуляции со Временем. Нет гарантий, что чартора уже не перекраивают нашу историю.

– Мы на грани, – подтвердил глава корпуса аналитиков Виталий Нестер. – Фронт подбирается к Земле. Мы построили компьютерную модель его развития – через сто лет изменения охватят всю Галактику.

– Что говорят ученые? – спросил Ролта.

– Природа искажений им не ясна, – ответил Нестер. – Выдвигаются различные гипотезы, но совершенно очевидно, что пришельцам подвластна сама структура мироздания.

– Какова их цель? – спросил Иинхл с планеты Джа.

– Их цели туманны, – сказал я. – Департамент Безопасности провел расследование и попытался вступить с ними в контакт. Нескольким агентам удалось проникнуть в станции. Вернулся только один.

Я сделал паузу.

– Он уже не был человеком.

– Кем же он был? – поинтересовался Нар-Кадар.

– Чем, – поправил я.

– Поясните.

– Вот его психоматрица, – я швырнул на середину стола полимерный комочек с записью. – Вы можете подключиться к ней через нейроинтерфейс или сенсорно-виртуальное оборудование.

Военные колебались.

– Смелее, – подбодрил я.

Пальцы командора вспорхнули над световой панелью, вмонтированной в столешницу, набирая команды. Поверхность стола заколыхалась, вдруг сделавшись зыбкой, и поглотила комочек – душу человека, сошедшего с ума. Те участники совещания, у кого были затылочные разъемы, вставили в них сетевые биокабели Иномиряне, и я в том числе, натянули самоподгоняющиеся шлемы и костюмы.