Нитью судьбы ведомые

Женя уже не соображал, что происходит вокруг. Весь его мир превратился в одну сплошную боль.

– Осталось совсем немного, – хирург взял расширитель и стал пристраивать его к вскрытой грудине парня. Зафиксировав его, он начал постепенно раздвигать края разреза, чтобы получить лучший доступ к сердцу.

– Ну, вот и все, я сейчас покажу его вам, – весело произнес доктор. После этих слов он опустил руки в проем и захватив сердце, грубо вырвал его из грудной клетки. Через мгновение Женя умер.

– Ты слышал? Вроде кричит кто-то.

Даша прислушалась, Петр замер, но покачал головой, наверно ветер, я ничего не слышу. В этот момент в тишине раздался гул, словно трансформаторная будка. Ничего не понимая, девушка направила луч своего фонарика в сторону шума и медленно зашагала. По мере своего приближения к источнику, гул становился все громче и громче, пока Даша не уткнулась лучом в двери лифта.

– Этого не может быть, лифт не может работать. – Она подошла ближе, Петр стоял за ней.

Даша подождала, когда двери отъехали в сторону и заглянула внутрь, кабины на месте не оказалось. Вместо нее за порогом зияла пасть темной шахты, откуда пахло тленом, ржавчиной и пылью. Ржавые тросы немилосердно скрипели и натягивались, норовя лопнуть и разлететься на множество ржавых волокон.

Девушка посветила вниз, но свет будто растворялся в вязкой темноте.

– Ты знаешь, Петя, возможно электричество здесь каким—то непостижимым образом еще есть, – она повернулась к парню и осеклась на полуслове, когда ее взгляд встретился с холодным взглядом Петра. Тот не мешкая выкинул вперед руки и толкнул девушку в шахту. Даша даже понять ничего не успела, не то, что среагировать, она исчезла во тьме шахты, а Петя еще полминуты слышал ее хрипы со дна шахты. После этого гнилые тросы, все-таки, лопнули, и кабина лифта с хрустом пролетела мимо парня, словно взбесившийся вагон, хороня под своей массой упавшее тело девушки.

Петр молча развернулся и пошел к лестнице. Время сбора информации подходило к концу, пора было спускаться на первый этаж. Костя в это время уже заканчивал обход своего этажа. Высветив фонариком фигуру Петра, парень вздрогнул.

– А, это ты, а где Дарья?

– Да мы тоже разделились, чтобы быстрей получилось, каждый пошел осматривать свое крыло. Сейчас наверняка уже подойдет.

– Понятно. Слушай, ну и местечко, я там нашел такое… – Его прервал звонок мобильного телефона. Он поднес телефон к уху.

– Да, слушаю.

– Константин? Привет, слушай, мне так жаль. Я знаю, мы договорились, что я покажу вам отличное местечко, но извини, ты не поверишь, вчера так накидался, что глаза смог открыть только полчаса назад. Похмелье просто ужасное. Я знаю, что подвел вас…

– Подожди, подожди – прервал словесный поток Константин, – ты, о чем вообще, ты кто?

– Как кто, Петя, не узнал, что ли?

У Константина все внутри похолодело. «Я тебе перезвоню», – произнес он тихо, отключил связь и повернулся к незнакомцу.

– Кто ты, и где все остальные? Где Даша? – Спросил он бесцветным голосом.

– А ты разве ничего не помнишь?

– О чем, черт тебя дери, я должен помнить?

Незнакомец деланно вздохнул и развел руки в стороны, – ну, видимо, мне придется тебе напомнить кое—что. Начнем с самого начала, ты же наверняка помнишь, что ты со своей командой снимаете ролики для своего канала. Вы пытались делать интересные видео, исследовали заброшки, даже инсценировали несколько якобы мистических случаев, но ты понимал, что интерес публики скоротечен. Зрителя интересует только шоковый контент, поэтому ты решил пойти дальше.

Примерно неделю назад от одного вашего зрителя ты узнал об этом месте и решил сделать уникальный репортаж. Проклятая больница, в стенах которой до сих пор бродят призраки убийцы. Ты приехал сюда заранее и установил везде камеры. Главное, это заснять побольше кровушки, помнишь?

Костя молча слушал и смотрел в одну точку не моргая. Туман в голове начинал рассеиваться.

– А, ты начинаешь вспоминать, – довольно произнес незнакомец, – это хорошо, но я помогу, и еще немного напомню. Ты решил заснять убийства, но для пущей реалистичности убийства должны были быть настоящими, тогда—то ты и понял, что готов сделать это.

– Готов сделать что? – не выдержал Константин, – Что ты несешь! Где все, что ты с ними сделал?! Я сейчас полицию вызову.

– И кого они задержат по—твоему? Меня ведь нет!

Костя мотнул головой, стараясь не сойти с ума. Незнакомец действительно пропал, будто его и не было никогда. В темном коридоре заброшенной больницы стоял Константин.

И тут он все вспомнил. Он убил каждого из своей команды. Первым был Вася, прячась под балахоном, он подкрался к парню сзади и воткнул ему в спину огромный кусок арматуры, который подобрал здесь же на этаже. Позже, в подвале, он освежевал Евгения, ну, а сбросить Дашку в лифтовую шахту было проще простого. Кстати, упавшая сверху лифтовая кабина стала неожиданной вишенкой на торте и удивила даже его самого.

Главное, что кадры получились просто сногсшибательными, наверняка получат миллионы просмотров.

Константин улыбнулся, вытирая окровавленные руки о штаны. – Это будет моим шедевром, – прошептал он и пошел собирать оборудование.

Голубой вагон бежит, качается…

Перрон был наводнен людьми, кто-то встречал, кого-то провожали. Наш вагон был самым первым, я не знаю, как так получилось, но, признаться, ни разу не ездил в самом первом вагоне. Я стоял у нашего вагона и смотрел на здание станции. Леха с Васькой стояли рядом. Теперь мы ждали Костю. Каждый из нас смотрел украдкой на часы, но ни один из компании не удивлялся. Костя был общеизвестным капушей, который опаздывал везде и всюду. Мы давно научились с ним общаться. Переделывать его и заставлять быть пунктуальным, это дело гиблое, а вот говорить, что поезд отправляется в 13:00, когда на самом деле 13:50, это вполне реальный выход. То есть, говоришь другу время на час, а то и два раньше, и можешь быть уверенным, что к нужному времени, опоздав часа на полтора, он соизволит явиться.

Поэтому и сейчас точно знали, что к отбытию он точно придет. Солнце палило нещадно, сумки были уже уложены в купе, а наша троица ждала четвертого. В вагоне ждать не хотелось, там не работал кондиционер, поэтому внутри было, словно в духовке. Запечься, как гусь в яблоках, мы еще успеем. Я поправил наплечную сумку с документами и деньгами и вытер тыльной ладонью мокрый лоб.

– Деньги все взяли? – Спросил Леха, посматривая на меня с Васей. Я молча кивнул. Мы собирались сброситься суммой, чтобы вручить наш скромный денежный конверт Сергею. К нему-то мы, как раз и собирались ехать в Железногорск. Добираться туда нужно было примерно сутки. Наш приятель Серега переехал в Железногорск по распределению. Он недавно выучился, но работа его нашла только в этом шахтерском городке, куда он с молодой женой и рванул. Обустроившись и получив квартиру, он пригласил всю компанию к себе, чтобы отпраздновать новоселье. Мы дружили все с детства, поэтому никто из нас даже не стал искать оправданий и причин, чтобы не ехать. Решено было все сразу, на месте. И теперь, не прошло и недели, а мы стоим на перроне, ждем нашего нерасторопного Костю, чтобы отправиться в небольшое путешествие по просторам Урала, чтобы увидеться с Серегой.

В 13:45 на перрон выбежал запыхавшийся Константин. Мы увидели его еще издали. Он был под два метра ростом, но при этом тощий до нельзя. Как говориться, не в коня овес, потому, как ел этот парень за троих.

– Явился, не запылился, – без злости произнес Вася.

– Мужики, здорово! – Еще издали крикнул нам Костя, – А что стоим, ехать же надо, – по-деловому продолжил он, когда подошел и пожал каждому руку, – опоздаем же, – невозмутимо отчитал он нас и первый шагнул в вагон.

– Нормально так, – ухмыльнулся Леха и направился за другом.

Мы гуськом зашли в поезд и заняли свое купе. Буквально через пару минут вагон дернулся и медленно тронулся с места. Я сразу залез на верхнюю полку. Слабость у меня была к верхним полкам, обожаю ездить на них. Лежишь себе такой на животе, смотришь в окно, думаешь. В общем, круто. Ребята внизу суетились возле столика, вытаскивая из сумок всевозможную снедь.

– Вы хоть подождите, когда мы за город уедем, сразу что ли надумали отмечать? – улыбнувшись, поинтересовался я у друзей.

– А что тянуть? – Вопросом на вопрос ответил Вася и взглянул на меня с низу вверх.

– Он ничего не понимает в дорожной романтике, – сказал Костя, – нельзя начинать хорошее приключение на пустой желудок, тут ведь понимать надо. Что это за поездка такая будет, если по пятьдесят не опрокинуть?

Я махнул рукой, легко сдаваясь и слезая вниз. Я не зануда какой-нибудь, поэтому был с ними во всем согласен и солидарен. По пятьдесят, так по пятьдесят.

Вася уже развязал полиэтиленовый пакет с пирожками и открыл бутылку водки. Леха суетился тут же рядом, он вытащил из сумки одноразовые стаканчики и стал наливать в каждый по пятьдесят. Правда, это было примерно вдвое больше, но его данный нюанс нисколько не смущал.