Слепое пятно

– Я могу узнать ее имя?

– Я бы предпочел этого не говорить. Пока.

– Разве это была не Лена Калинина?

– Нет. – Игорь виновато вздохнул.

Профессор выпятил нижнюю губу, с интересом посмотрел на Игоря, покачал головой.

Пожалуй, Игорь предпочел бы сейчас, чтобы вчерашний вечер был проведен все же в одиночестве. Но алиби, чертово алиби… Судя по всему, он попал в большие неприятности и ему понадобится алиби. Хотя… Еще неизвестно, что лучше – попасть в камеру предварительного заключения по обвинению в убийстве, к которому он не имеет никакого отношения, или открыть подробности вчерашнего вечера. Из огня да в полымя…

На кафедре Игорь Маслов считался официальным женихом Леночки Калининой. Причем Леночка была уверена в этом на сто процентов. И Игоря такой статус вполне устраивал. Во-первых, не приходилось оправдываться по поводу интимных отношений с Ленкой (а как скроешь их от болтливых кафедральных бабенок?) Во-вторых, папа Ленки возглавлял одну из кафедр факультета, и составлял, таким образом, протеже не только своей дочке благородных кровей, но и ее беспородному, но перспективному бойфренду. Учитывая специфическую тему диссертации Игоря, все это было не лишним.

Любил ли Игорь Ленку? Любил, конечно. Во всяком случае, после истории и интернета она стояла для него на почетном третьем месте. Но самое главное состояло в том, что Леночка Калинина любила Игоря. А значит, Игорь должен был принадлежать ей – как и все, что ей нравилось. Он и ей и принадлежал. Во всяком случае, телом.

Правду говорил профессор. Доброта и мягкость, доведенные до патологической степени – вот что губило Игоря Маслова. Всю жизнь его лупили все кому не лень, а он не мог дать сдачи. Всю жизнь шел на поводу у тех, кто желал им командовать, а такие всегда находились. Год назад на кафедру пришла Леночка – симпампулечка, спортсменка и безукоризненная отличница. В первую же неделю знакомства, после хорошо проведенной вечеринки, она мастерским броском самбо кинула Игоря в свою постель. Впрочем, нельзя сказать, что она была опытна в искусстве любви – Игорю пришлось самому выступать в качестве учителя. Само собой, Ленка оказалась великолепной ученицей. Беспечный Игорь ловил кайф и не думал о последствиях. И через месяц обнаружил, что обрел нового покровителя в жизни – юную львицу Лену из могущественного университетского львиного прайда Калининых. Теперь она занималась проблемами Игоря и толкала его вперед – как маленький неутомимый буксир – большую медлительную баржу.

Так-то вот. Вчерашний прокол, почти невинная шалость, вырастала теперь в грядущее извержение вулкана. "Последний день Помпеи", картина кисти Карла Брюллова. Игорь зажмурился. Когда Ленка узнает, что ее Игорь провел ночь (и не первую) с другой девушкой… Когда леночкин папаня, проф., доктор исторических наук В.Г. Калинин узнает, что девушка эта является студенткой исторического факультета… Когда ректору доложат, что сия студентка, именем Нонкепо, является гражданкой Танзании…

"Скотина!!! – немедленно заорала Елена в голове Игоря. – Идиот! Кретин безмозглый! Нашел кого трахать – негритянку!!! Ты что, не знаешь, что у них там в Африке СПИД у всех поголовно?! Господи! Нашла себе жениха-козла. Что я отцу скажу?.."

Игорь втянул голову в плечи.

Черт с ним, с алиби. Пусть меня лучше посадят в тюрьму. В тюрьме меня, слизняка бесхребетного, быстро зарежут и кончатся мои муки. Осталось только выяснить – за что. Что такое я вчера якобы натворил?

– Владислав Николаевич… – Игорь осторожно приоткрыл глаза. – Я вас очень прошу… Ну вы же знаете… Я не могу ударить человека. Даже ударить не могу, не то что убить. Я в аспирантуру-то пошел, чтоб от армии откосить… Простите. Все это, с убийствами какими-то там, это явное недоразумение. Это все скоро выяснится. А вот то, что я вам про девушку сказал… Это я глупость со страху ляпнул. Не было у меня вчера никакой девушки…

– Лучше бы девушка была, – сказал профессор. – Для вас было бы лучше. Игорь, может быть, вы были пьяны вчера? Похоже, вы не отдаете себе отчета, какое ужасное преступление вы натворили…

– Какое?! – завопил вдруг Игорь так громко, что Владислав Николаевич вздрогнул, а охранник Саша, стоявший слева, предупредительно положил руку Маслову на плечо. – Ну что я там натворил? Может быть хоть кто-то мне что-нибудь расскажет?

– Вы что, новости по телевизору не смотрели?

– Как я мог их смотреть, если я, по вашим словам, уже вчера был арестован?!

– Действительно… – профессор озадаченно почесал кончик носа. – Как-то все это не согласовывается… Кстати, сейчас начинается программа "Вести". Я думаю, там это покажут. Будете смотреть?

– Буду, – сказал Игорь, проявив в голосе неожиданную твердость.

Профессор нажал на кнопку пульта и включил телевизор.

– Кровавая драма в Нижнем Новгороде, – сообщил телеведущий. – В Художественном музее этого города сейчас экспонируется знаменитая выставка из Лондона: "Сокровища Железного Века – тайны и открытия". Как сообщил нам один из организаторов выставки, известный американский ученый русского происхождения Моисей Израилевич Глинер, на экспозиции выставлены бесценные археологические находки из древних городов, погребенных тысячелетиями, – Ашшура, Ниневии, Вавилона, Микен и Мемфиса. В связи с эти приняты беспрецедентные меры охраны. Вчера, около семи часов вечера, молодой мужчина разбил стекло одного из стендов и завладел экспонатом – ассирийским мечом, уникальным произведением искусства, украшенным драгоценными камнями. Сработала сигнализация, охрана попыталась задержать мужчину. Однако мужчина оказал сопротивление… – Ведущий на экране скорбно шмыгнул носом. – Действуя мечом, он убил двоих охранников, вооруженных пистолетами, а также нанес тяжелое ранение одному из посетителей выставки, пенсионеру Ивану Алексеевичу Ледяеву, попытавшемуся оказать помощь охране. Насколько нам известно, Иван Ледяев скончался этой ночью в реанимационном отделении нижегородской Областной больницы имени Семашко, не приходя в сознание. Но скорбный список жертв на этом не заканчивается. Директор выставки, сэр Рэндолл, известнейший археолог, председатель Британского Географического общества, оказался в этот момент в соседнем зале. Он бросился на преступника и попытался выхватить у него оружие. – Телеведущий на мгновение трагично прикрыл веки – очевидно, для того, чтобы зрители не прочитали в его глазах: "Господи, ну и придурком же был этот самый Рэндолл! Куда совался?" – Джон Рэндолл убит на месте, – сообщил ведущий. – Сегодня стали известны некоторые подробности происшествия. О них расскажет наш корреспондент в Нижнем Новгороде Руслан Малышев.

На экране возник молодой человек с микрофоном в руках. Рядом с ним сидел усатый подполковник милиции. Физиономия подполковника не отличалась свежестью – видно было, что он не спал всю ночь.

– Мы находимся в кабинете старшего следователя по особо важным делам Петра Васильевича Еремина, – сказал корреспондент. – Петр Васильевич, вчерашнее убийство в Художественном музее потрясло не только Россию, но и весь мир. Что вы можете сказать о первых результатах расследования?

Он сунул микрофон под нос подполковнику.

– Убийца был задержан на месте преступления, – хмуро сообщил подполковник. – Сейчас он находится в изоляторе временного содержания управления внутренних дел. В отношении него проводятся следственные мероприятия. Преступник называет себя именем… э… – следователь взял со стола бумажку и водрузил на нос очки, – именем Иштархаддон и утверждает, что является иностранцем, подданным Сирии.

– Не Сирии, а Ассирии, дурень, – пробормотал Игорь. – Иштархаддон – это ассирийское имя. Какое отношение вся эта дрянь имеет ко мне?

– Нам удалось точно идентифицировать личность задержанного при помощи дактилографической и гематологической экспертизы, – продолжил подполковник. – Нам известно, кто этот человек. Это гражданин Российской Федерации, житель Нижнего Новгорода. Зовут его Игорь Михайлович Маслов, ему двадцать семь лет, он работает младшим научным сотрудником в Нижегородском государственном университете.

Игорь не верил своим ушам.

– Позор! – удрученно произнес профессор Вязников. – Какой позор!

На экране вновь возникло лицо корреспондента.

– Кадры, которые мы сейчас покажем, – сказал корреспондент, – были сняты камерой слежения службы безопасности музея. – На них запечатлен вчерашний инцидент. Мы вырезали некоторые моменты, отличающиеся особой жестокостью, и все же рекомендуем увести от телевизоров детей…

Изображение стало серым, мутноватым, мигающие черные полосы перечеркнули его поперек. Камера снимала зал сверху и под углом. Игорь увидел высокого мужчину в черном плаще и странном высоком колпаке. Он стоял у стеклянного ящика и рассматривал какой-то экспонат. Игорь не видел его лица. Неожиданно ящик разлетелся на осколки (Игорь даже не успел увидеть, каким образом мужчина сумел разбить толстое стекло) и через секунду незнакомец уже стоял, обернувшись к камере. Правой рукой он сжимал рукоятку меча.

Сработал автоматический зум, лицо преступника увеличилось и Игорь вздрогнул, узнав его.

Это был он, Игорь Маслов. Совершенно очевидно, он. Глаза, нос… Нетрудно узнать свое лицо, если видишь его каждый день в зеркале.

– Ну, что вы теперь скажете? – хрипло спросил профессор.

– Это не я, – сказал Маслов. – Не я. Вы что, сами не видите?

Это был не он. Какой-то другой Игорь Маслов. Он, но совсем другой. Без очков. С длинной прямоугольной бородой, расчерченной ровными рядами темных завитков. Ну ладно, очки можно снять, бороду приклеить. Но выражение лица… Игорь никогда не смог бы улыбаться так хищно, так жестоко. Не смог бы, даже если бы очень захотел.

Изображение сменилось кадрами драки. Два охранника с дубинками нападали на человека, а он отбивался мечом. Отбивался умело. Похоже, он просто развлекался – играл с бедными парнями, беззащитными перед его боевым мастерством. Впрочем, развлечение длилось недолго. В драку вмешался третий человек. Судя по всему, он был профессионалом. Он ворвался в поле зрения камеры черным вихрем, он сшиб Иштархаддона с ног. Через долю секунды он уже сидел верхом на преступнике и держал его за горло. Камера показывала теперь только спину этого третьего человека. Изображение моргнуло, смазалось, снова стало четким, и Игорь увидел, как острое лезвие меча проходит через эту спину, вспарывает ее. Черные сполохи на экране, сполохи мучительной боли в сердце… Заключительные кадры – вооруженные люди уводят бородатого убийцу, заломив ему руки за спину. Меч валяется на полу. Изрубленные тела лежат на полу. Черные лужи крови…

Слишком много подробностей. Слишком много. Игорь опустил голову. Не мог он видеть этого.

– Владислав Николаевич, выключите это, – попросил он.

Профессор вырубил телевизор. Игорь втягивал сквозь зубы воздух, ставший вдруг удушливо липким. Он боялся, что его стошнит.

– Вам плохо? – Профессор наклонился над ним.

– Плохо… Я не терплю вида крови…

– Как же вы могли сотворить такое?

Игоря вдруг отпустило. Он откинулся на спинку кресла, сделал глубокий вздох, прочищая легкие. Кадры, которые он сейчас увидел, были отвратительны. Но они реабилитировали его. Он сумеет доказать свою невиновность.

– А вы что скажете, Владислав Николаевич? – спросил он спокойно. – Как вы можете объяснить все это? Как я, человек патологически миролюбивый, физически малоразвитый, мог вдруг учинить такое умелое побоище? И почему я так странно выглядел? Эта ассирийская борода, этот колпак… И имя это – Иштархаддон. Так, по-моему, звали какого-то ассирийского полководца. Девятый век до нашей эры, если я не ошибаюсь. Древний полководец из Ассирии, похожий на меня, приходит на выставку в Нижний Новгород, чтобы завладеть собственным мечом, найденным при раскопках? Что за нагромождение мистических нелепостей? Чушь!

– Вот именно – чушь! – сказал Вязников. – Вы уж меня простите, но я человек старого воспитания, советского. С диалектико-материалистическим мировоззрением. Если я вижу в наше время человека с ассирийской бородой, то я не думаю, что он перенесся из прошлого. Я думаю, что он отрастил такую бороду, либо приклеил ее. Если мне говорят о результатах дактилоскопической и гематологической экспертизы, я верю им, потому что их невозможно подделать. И наконец, если я лично знаю, что человек, замаскировавшийся под ассирийца и укравший ассирийский меч, является сотрудником кафедры истории, и к тому специалистом по истории Ассирии, я прихожу к выводу, что все это не случайность.

– Я не специалист по Ассирии! – возмущенно произнес Игорь. – Вы прекрасно знаете, что я специализируюсь по истории России! А если точнее – по истории российского Слепого Пятна! Я про эту Ассирию ничего толком и не знаю. По ней, кажется, Шурочкин лекции читает! Не валите с больной головы на здоровую!

– Так что, по-вашему, это Шурочкин вчера куролесил? С ума сошел, бороду нацепил? Справился с тремя вооруженными людьми?