Во времена Дира и Аскольда

Во времена Дира и Аскольда
Андрей Прохоренко

Иван Глемба

Путь волхва-радетеля #2
Приключенческий роман «Во времена Дира и Аскольда» является вторым произведением из серии «Путь волхва-радетеля», написанным на основе записок волхва-радетеля Велеса.

Завесу тайны на действительное положения дел и происходящее на Руси приоткрывает повествование Велеса, охватывающее период с 850 по 881 годы. Основное внимание уделяется правлению князей Дира и Аскольда, их взаимоотношениям между собой, с русичами, волхвами, хазарами и Византией, а также освещается княжеская политика, мировоззрение русичей.

Андрей Глемба

Иван Прохоренко

ВО ВРЕМЕНА ДИРА И АСКОЛЬДА

Предисловие

История Украины-Руси, когда на нее смотришь глазами людей, проживавших в те относительно далекие, как нам кажется, времена, совершенно не похожа на то, что многие из нас учили или учат в школе. Тем более что в цензурированных летописях об этих годах, а речь в повести Велеса идет о княжении Дира, который воцарился на киевском престоле осенью 851 года, мало что сказано. Не прояснены и фигура князя Аскольда, о походах которого нам кое-что известно из летописей, его едва ли не новаторская и реформаторская деятельность. Неизвестно, кто он, откуда пришел, чем занимался и, главное, каков результат его трудов.

Волхв-радетель, а им Велес станет позже, пройдя путь от пахаря и носильщика, ученика волхва к главе волховского круга Руси, приоткрывает завесу прошлого, позволяя нам познакомиться с некоторыми тайнами Руси, с тем, кем на самом деле были волхвы-радетели, чем они занимались, какой исток представляли, по каким законам жили. Благодаря заботе Велеса мы можем узнать, что в действительности творилось на нашей Родине, как жили в то далекое время, что происходило перед первым неудавшимся крещением Руси. Какие цели и задачи на самом деле преследовались, и конечно же, кем в реальности были Дир и Аскольд, правившие Русью.

Велес с высоты прожитых лет, охватывая взором сознания пройденный за 112 лет жизненный путь, пусть иной раз и скупыми мазками, рисует картину быта и жизни тогдашней Руси, основополагающих событий за период от 852 по 881 год, до времени, когда он вынуждено покидает родные места. Русь, как единое пространство для жизни десятков племен, предстает перед нами во всей своей силе и красе. В нем, невзирая на меняющиеся порядки, общины живут еще по законам Божа-Руса, князей, установивших столетия назад законы, неизменно выполняющиеся пока еще их потомками.

Нет в повествовании Велеса разделения между многочисленными племенами, населявшими Русь, поскольку Русь, как единый живой организм, пронизанный силой миллионов ее жителей, от Ладоги до Тавриды, от Карпат до Дона, связана невидимыми нитями общинного мировоззрения, восходящего к истокам. Здесь чтут деда-прадеда, знают родовод, хранят пока еще чистоту истоков, несмотря на тьму, навеиваемую миссионерами из Византии, адептами тайных орденов.

Русь просвещена. Здесь даже многие земледельцы умеют читать и писать на бересте. Тут нет невежества, нет пьянства, в общинах царит порядок, который четко соблюдается выборными старейшинами, являющимися, по сути, волхвами. Наши предки, в отличие от нас, знают в то время еще свои истоки, знают князей Божа и Руса. Помнят, как был предательски убит Бож готами под руководством Витимира, как Рус на сходе князей, происходившем в конце пятого века, возглавил коалицию антов перед походом объединённых сил антов и гуннов в Европу.

Живой рассказ очевидца и участника минувших событий, как нам видится, лучшее, что может быть для того, чтобы в сознании каждого человека, интересующегося историей своей Родины, начала вырисовываться целостная картина, а не отдельные пазлы, щедро приправленные выдумкой людей, желающих представить Русь тех времен забитой и отсталой страной.

Предоставим слово Велесу, как первоисточнику, который с высоты прожитых лет рассказывает потомкам историю своей жизни богатую событиями. Если убрать немного истории, описание быта и нравов, то перед нами на самом деле приключенческий роман, изобилующий событиями и неожиданными поворотами.

Итак, Киев и киевские холмы, 852 год.

Глава 1

Последнее вече

По окончанию жизни взор твой особенно светел и ясен. Тело, конечно, уже не то, что в молодости. Ты уже не можешь, как ранее, без устали ходить и бегать, носить тяжести. Раны, которые ты получил, то и дело с годами все больше напоминают о себе. Груз прожитых лет, что ни говори, сказывается, пусть даже ты принимаешь меры для того, чтобы не так подвергаться тяжелым состояниям, связанным с ранениями, с ухудшением здоровья и с последствиями магической работы. Правда, есть и преимущества. Ведь за прожитую жизнь ты делал все, что мог и умел, чтобы побудить ум, разум и сознание к особой работе, когда твоим внутренним стержнем является сила.

Без силы, потомки, невозможно что-либо сделать в нашем мире. С другой стороны, надо постоянно смотреть за тем, чтобы она не перешла в слабость, не явила своей противоположности и не ухудшила твое и без того непростое положение. Тут без головы и четкого знания что и как делать, не обойтись. Осознанием и пониманием ряда простых, на первый взгляд, но сложных в своей простоте истин я, Велес, в детстве Веля, занимался всю свою жизнь. Я ко многому дошел, но, как это обычно бывает к концу жизни, ты начинаешь предельно четко и ясно отдавать себе отчет за несколько лет до ухода, что это – только начало, что ты многое дал бы, чтобы с имеющимся знанием и пониманием продолжить жизнь.

Следующее воплощение, как я вижу, вглядываясь в будущее, у твоего духа уже не будет таким, как это. Вновь, если повезет, то надо будет начинать учебу заново, а подходящих учителей на Земле становится все меньше. Наша раса, как и ее предшественники атланты, все больше подвергается разлагающим воздействиям. Русский корень еще крепок, но и он подвергается разложению. Рода все больше теряют силу, а их представители все меньше принадлежат себе. Империя (Римская и Византийская) все больше входит в наш ум, разум и сознание, в нашу кровь темными энергиями, делая это незаметно и неявно. Результат проявится через столетия в виде вырождения, слабости, уныния и бессилия что-либо изменить в своей судьбе, слабого здоровья, уязвимости и ложных взглядов на мир.

Мировоззрение – вот что на самом деле является переделяющим для каждого из нас. Вопросы: кто ты, что делаешь на Земле, зачем живешь и принадлежишь ли себе или служишь силам, для которых ты – только лишь питание. Почему питание? Поскольку ты богат тем, что уже живешь. Жизнь – вот самое большое богатство и питание для паразитов. Если жизнь твоя хотя бы немного принадлежит тебе, а ее энергиями не питаются воплощения тьмы, мрака и черно-плазменных энергий, тогда, можно сказать, что ты не зря проживаешь жизнь, хотя и здесь не все так ясно. Надо уметь постоять за себя. Обучаться же этому приходится всю жизнь с детства. Так учили меня, так, когда я ощутил, что готов, обучал, не делая этого, и я.

На самом деле у меня нет учеников, хотя сотни волхвов в момент, когда я пишу записки, считают меня своим учителем. Я многое понял за жизнь, в том числе и то, что надо идти дальше, необходимо выйти за рамки волхва и волховского движения, которое в данный момент очень и очень многочисленно, несмотря на сумерки, медленно опускающиеся на Русь.

Волхвов на необозримых просторах Руси ещё тысячи, но всего лишь десятки из них пока еще являются, в преддверии смутных времен, светочами знания, на которых можно равняться. Волхвы-радетели пока еще идут путем знания и силы. Мы еще знаем и видим истоки, прошлое и в какой-то мере ухудшающееся будущее, но, что главное, ни я, ни мои ученики не можем пока остановить непрекращающийся вал темной силы и саван энергий, ее сопровождающих, медленно, но неуклонно наваливающийся на Русь.

Тем не менее, я с помощниками и соратниками смог уже многое сделать, отодвинув сроки крещения Руси до «лучших» времен, несмотря на противодействия, преследования и постоянно ведущуюся против меня и соратников работу. Мне, а пишу я свою летопись на Выдубических холмах, пока не мешают. Я смотрю с высоты холмов, как неустанно катит в Черное море свои воды Славута, на ширь просторов и на красоту здешних мест.

Нас, волхвов, один раз уже сгоняли с насиженных мест, но время Аскольда прошло, после чего мы вновь вернулись на привычные места. В этом в какой-то мере счастье, но оно переменчиво. В пространстве и времени уже возникают иные реалии, которые не столь радужны для Руси. Я не доживу до времени Владимира, когда будет коренным образом изменён прежний порядок, а Русь будет растоптана и подвергнута византиизации.

С другой стороны, я видел, на что способны ревнивые пособники новой веры, шпионы, рядящиеся под маски миссионеров, невежественные и желающие, чтобы их содержали за свой счет русичи. Именно русами или русичами я буду в больше степени называть все население здешних земель, не деля на полян, северян, кривичей, древлян, вятичей и представителей других племен.

Русич прежде всего воин. Если он придерживается родовых законов, а в мои времена, кроме некоторых жителей Киева, все соблюдали родовой закон, то чаще всего в быту и между собой даже представители разных племен называли друг друга родичами. Родич от слова Род, а слово Род происходит от называния планеты Родинай. Именно исток Родинайской цивилизации, как я уже говорил в записках, является для русичей первостепенным и ведущим. Наша преемственность исходит от мастеров прошлого, лучших представителей Родинайской цивилизации. Их еще называли эллосулами.

Когда я в первый раз посетил Чертог, некое образование-дом в верхних, тонких слоях Земли, я впервые встретился с ведущими этого дома, с Дарзом и Ладицей. Именно эти ведущие во многом открыли для меня мир. Из хранилищ и банков данных Родинайской цивилизации, расположенных как в пределах Земли, так и далеко за ее пределами, я узнал историю не только нашей планеты, но и ведущих содружеств, не так давно, чуть меньше двух миллиардов лет, еще существовавших в космосе.

Не слишком радует только одно: в космосе, как и у нас на Земле, ведущими являются нисходящие процессы, что не оставляет шанса даже для представителей цивилизаций, в десятки раз превосходящих по уровню развития и реализации идей людей. Реальность упряма. Даже наши предки не смогли, как ни старались, остановить нисходящие процессы. Родинай был покорен пришельцами, а потом распался. Планета прекратила свое существование. Воплощения родинайских мастеров начались на других планетах. Некоторые из волхвов – далекие потомки эллосулов, бывших ведущими личностями в свое время на Родинае и других планетах содружества, в которое входило больше десятка планет.

Кратко, как я вижу, сообщил, что считал необходимым, перед тем, как продолжить рассказ о своей юности и молодости. Однозначно, когда тебе двадцать два года, то ты, как я вижу с высоты лет, еще юн, как бы не хотел казаться старше. Юность такое время, когда каждый или почти каждый старается казаться взрослее. Взрослость в моей жизни, так я считаю, начала наступать только лишь после тридцати пяти лет. До этого времени я был молодым мужчиной, исполненным силы, который радовался каждому дню прожитой жизни, вдыхая ее особое очарование, пьющий ее свежий и дурманящий напиток.

Да, многое хочется сказать потомкам. Начну я с рассказа о Дире и Аскольде. Эти два князя готовили с некоторого времени, как могли и умели, почву для того, чтобы Византия в лице миссионеров, ромеев всех мастей, адептов тайных обществ, оперлась на киевские холмы своими стопами.

Воцарение Дира на киевском престоле совпало с эпохальными событиями на территории всей Руси. Близилось время перемен. Прежние обычаи, дедовский уклад, все меньше удовлетворял знать, племенных вождей и просто удачливых представителей вооружённых отрядов. Именно они выступали во многом заправилами и творили историю.

Надо отметить, что Дир был далеко не глуп, видел далеко, но уже в двадцатипятилетнем возрасте попал под влияние Византии, которое с годами только лишь усиливалось. Не на кого было опереться Диру среди большей части киевлян, полян, древлян, северян и других племен. Вече и совет волхвов его не приняли. Все знали, что Дир – убийца Бореня. А убийце не место на престоле, каким бы умным и представительным он не был.

Дир долгие годы шел к заветной цели. В Киеве он заручился поддержкой купцов, ориентировавшихся на Византию. Ее главой был некто Ирухим – потомственный купец – не то христианин, не то почитатель ислама. Впрочем, это для большей части купцов было естественным делом: где находишься, тому богу и служишь. Неуступчивых русских купцов в Царьграде ждали в основном неприятности, поскольку за шесть лет, которые прошли после смерти Бореня, никто кроме них самих отстаиванием их интересов не занимался, а василевс, видя, что Русь за своих не вступится, в очередной раз ввел пошлины на товары.

Подобные действия были вызовом. Это все понимали, как и то, что поход на Византию необходим хотя бы для доказательства своей силы, чтобы не быть людьми, на ком возят воз только лишь потому, что они это позволяют делать. Да вот беда – войско-то некому возглавить. Точнее, кандидатов вполне хватало, но князя среди них не было. А поход на Византию – княжеское дело. Всем было ясно, что от лица русичей обязан говорить полномочный князь. Без этого договоренности, которые, возможно, заключат, не будут соблюдаться. Поэтому после шестилетнего периода, когда в Киеве не было князя, его снова выбрали, но не так, как до этого.

В данном случае вече, собравшееся на Подоле, избрало весной 851 года князем тысяцкого и воеводу Мишарта. Он вел родословную еще от Кия. Предки Мишарты в отличие от Дира жили на киевской земле испокон века. Даже часть дружины поддержала его, но не варяги. Те в своем большинстве выступали за Дира. Он был им люб тем, что разрешал грабить и захватывать пленных в походах и отступал от законов русичей. Дир к тому же, если у него было чем, платил щедро, что было для наемников неоспоримым преимуществом. А с некоторого времени Дир в средствах не нуждался. Ростовщики, а ими выступали и хазары, и евреи, реже ромеи, осевшие в Киеве, щедро снабжали его всем необходимым в счет будущих деяний.

Вложение денег в будущее, в чем я неоднократно убеждался, самое выгодное и прибыльное дело. Дир сполна оправдал вложения в себя и в свое положение. Правда, и он не ожидал поворота судьбы, а также милости, которую ему уготовил Аскольд. Впрочем, выхода иного с некоторого времени у него не было.

Дир, как только захватил престол, сразу же стал на нем заложником. При этом, как бы кому не хотелось, а самостоятельным правителем он не был. Деньги-то надо отрабатывать… Никто просто так за глаза ничего не жертвует. Это только наивным жителям говорят о бескорыстии.

Ростовщики своего не упускают, даже если внешне им приходится уступать. Все равно они в выигрыше, если проводятся законы, позволяющие им зарабатывать за счет долговой кабалы. Дир вынужден был провести этот закон. В соответствии с ним долг, если умирал кормилец, отрабатывали его дети и внуки. И неважно было, что долг давно был погашен. Набегала пеня и проценты, которые надо было отдавать. Поэтому родители часто отдавали детей за долги в наймы. Так появилось на Руси сословие челяди.

Сами русичи прислужниками никогда не были и считали для себя это зазорным и недопустимым делом. Понадобятся даже не столетия, как я вижу, всматриваясь в будущее, чтобы, в конечном счете, превратить свободных людей внутри себя в рабов. И чем больше будут кричать о свободе, тем хуже будут обстоять дела в реальности у жителей Руси. Не так уже и важно, как будет называться в будущем страна, где свыше тысячу лет назад родился и жил я. У меня все равно, несмотря на подготовку и понимание, болит внутри, когда я смотрю в будущее и вижу то, что станется с людьми.

Да, пусть будущее пока что выглядит в виде сложной пространственно-временной программной оболочки, но суть и содержание его от этого не изменяется. Возможны только лишь незначительные подвижки в лучшую сторону, но не кардинальная смена событий. Я, как ни старался, так и не смог улучшить ситуацию, хотя кое-что мне все-таки удалось сделать к концу жизни. Во всяком случае, продлить почти на сто лет период, при котором на Руси еще не будет серьезных междоусобиц и колонизации со стороны Византии, а также ее союзников.

А по замыслу византийских советников, представителей тайных орденов и магов всех мастей уже Дир обязан был круто поменять ситуацию. На него делалась очень серьезная ставка. Не зря в Киев летом 850 года прибыл Уфарион – полномочный представитель тайного совета, который, по сути, управлял Византией. Василевсы были только лишь ставленниками совета и часто не обладали всей полнотой власти. Они лишь выполняли те или иные решения и проводили действия, которые принимались на совете. Его члены: представители тайных орденов и знати, советники всех видов и рангов, церковные лица и лица, о которых вообще нет упоминаний, хотя на самом деле они проводили те или иные основные решения, заправляли всем. И, если бы не вражда между ними и постоянные интриги, то Византия, бывшая колосом на глиняных ногах, давно бы уже распростерла свой занавес над миром, тем более, что методы и средства для установления власти и влияния василевсов и элиты были испытаны на протяжении столетий.

Черный лев был одним из символов Византии, а также птица Унарх и мифический зверь с крыльями. Византия находилась под драконом и четырехглавым объемным орлом. Его проекция – двуглавый орел. Таковы были ее покровители, во многом происходившие даже не от Египта, а от Атласа, в пору, когда на земле существовала Атлантида. Также от Византии восходит традиция песьих голов, обозначающих борьбу с неугодными лицами. Всего не перечислить. При этом деятельность представителей Византии особо отличались постоянным «умыванием рук» и деланием вида, что они здесь не при чем.

Самую грязную работу выполняли ставленники Византии на местах, которые считались, чуть ли не русами. О наемных варягах я уже рассказал, но было бы слишком просто, чтобы ромеи ограничились только лишь ими одними. Служение Одину использовалось ромеями в своих целях. Ведь очень многие варяжские дружины состояли на службе у василевса или разбойничали по миру, оглядываясь на него и с его молчаливого согласия. И яркий пример этому – Аскольд.

Сей варяжский предводитель, которому исполнилось в 852 году только лишь двадцать два года, не был киевским князем, как его будут называть, до 862 года. Эти десять лет в Киеве княжил почти что безраздельно Дир. Ослабление его власти наметилось только лишь в 860 году после удачного похода Аскольда на Царьград, когда Аскольд выбрал время так, что большая часть войска ромеев воевала на других рубежах. Поэтому-то василевс вынужден был заключить с ним невыгодный для себя мир, который через несколько лет был нарушен.

Аскольд предельно четко чувствовал ситуацию, видел, что недовольство ромеями на Руси только лишь крепнет во всех слоях общества. Не воспользоваться такой ситуацией, чтобы не показать всем: ромеям, Диру и местной элите свою силу, было бы совсем неразумно. Этот его поход стал основным для того, чтобы Аскольд впоследствии стал князем.

Итак, весной 851 года Дир, наконец, стал полномочным главой варяжской дружины. Именно не помощником воеводы или тысяцкого, а предводителем. А этот пост, по сути, приравнивался к титулу князя, тем более что князя уже шесть лет, как не было после смерти Бореня. Ситуация продолжала ухудшаться. Дир тогда предпринял активные действия. Он договорился о поддержке с предводителями варяжских дружин на Руси, сговорился с частью купечества, с хазарами, с ромеями через представителей высшего совета Византии, запугал часть конкурентов, а некоторых по его поручению убили. В общем, действовал Дир вполне по-византийски. Кровь и интриги его не смущали. Надо было припугнуть или расправиться – он делал это, оставляя моральные принципы для слабых людей. Все решала сила. Это утверждение Дир усвоил четко и не колебался там, где надо было проявить силу. У этого человека слова с делом редко расходились.

Тем не менее, учитывая сложную ситуацию, Дир не действовал напролом. Это было чревато последствиями. Он прекрасно помнил, как закончил Бравлин и понимал, допусти он ошибку, вполне может статься так, что его голову преподнесут сегодняшние друзья его врагам. А врагов у Дира хватало. Очень многие родовитые киевляне, в том числе воеводы и тысяцкий, а также часть купечества была недовольна им. О хлебопашцах и ремесленниках я не говорю. В их среде поддержки князю не было. Поэтому Диру оставалось большей мерой надеяться на варягов и задабривать ту часть населения, которая могла его поддержать.