Древо III Дикий

– Ай! – взвизгнули где-то выше голосом Ферца.

– Ты там цел? – тут же обнаружилась Тола.

– Да. Зад немного отшиб.

– Рей! – в свою очередь потерял меня дикий.

Походу, я ниже всех.

– Здесь я. Сижу на каком-то здоровом листе. Спускайтесь.

– Он выдержит четверых?

Я встал на ноги и несильно попрыгал на месте. Вроде крепкий – немного покачивается и всё.

– Выдержит. Ферц, подсвети.

– Нет! – мгновенно раздалось уже ближе шипение Грая. – Никакого огня! И заканчивайте орать. Ночь любит тишину.

Дальше, шёпотом подсказывая друг другу дорогу, дикий и огневики минут пять преодолевали десяток метров по вертикали. Где-то прыгали, где-то спускались по незаменимым верёвкам Грая, где-то сползали по стволу, используя клевцы, как ледорубы. Наконец, все собрались на моём листе.

– Ночуем здесь, – объявил дикий. – Не самое лучшее место, но по темноте мы с вами далеко не уйдём. Истинный лес – это вам не нижний. Здесь падать есть куда.

– Истинный лес? – удивился Ферц. – Это где на корнях такое? Муравьед нам про него не рассказывал.

– Это он так сорняк называет, – буркнула тола. – Нас же явно ветром за стены вынесло.

– Именно, – подтвердил Грай. – Удачно вышло. Утром осмотримся, определимся точнее с местом, куда нас принесло и можно будет в сторону моего дома топать.

И в этот момент за спиной дикого к нам сверху упало что-то огромное. Под тяжестью существа лист подпрыгнул, и меня, стоявшего ближе всех к краю, отбросило в сторону. Кувыркнувшись через голову, я снова полетел вниз. Вот же сцуко!

Ждать, когда приложит о что-нибудь твёрдое смысла нет. Врубил панцирь и неосознанно начал считать удары. Первый, второй… пятый, шестой… двенадцатый… Да сколько же мне ещё падать?! Метров тридцать наверное уже пролетел, а земли, или очередного листа, что меня остановит, всё нет. Двадцать пять, двадцать шесть… Что-то плоское и широкое почти ловит меня, но моя окаменевшая тушка скатывается. Успеваю заметить далеко-далеко вверху вспышку пламени. Падение продолжается, мана тает. На мгновение отмираю и сую руку в карман. Нащупываю манит, выпиваю – и опять в камень. Ресурс тоже подходит к концу.

Шмяк! С разгону влетаю во что-то мягкое. Болото! Ушёл с головой! С перепугу вырубаю панцирь и рывком выдергиваю верхнюю половину тела наружу. Слава Древу – всё-таки не трясина. Я сижу, погружённый по пояс в обычную грязь. Рядом болтаются лианы всевозможных размеров. Хватаюсь за ближнюю и встаю. По колено. Бля! Правый тапок на первом же шаге слетел. Достаю рукой. Ещё шаг – и тянусь за вторым.

Куда? Пускай будет влево. Шлёпаю по грязи. В одной руке клевец, в другой обувь. Есть тут где-нибудь твердь, или нет?

Неожиданно за ногу что-то хватает. Червяк, щупальце?! Похер! Засаживаю в ожившую лиану клевцом. Та сразу же отпускает. Быстрее, быстрее! Во! Лист! Шириной в пару метров и длинный – дальнего края не видно. Не древесный, а как у травы – продолговатый и загнутый. Хватаюсь за край и затаскиваю себя на сухое и твёрдое. Бегом по нему! Изгиб идёт вверх, потом вниз. Конец, стебель. Но рядом ещё один лист. Запрыгиваю на него. Этот выше. Ещё одна пробежка – и следующий зелёный настил. Скачу, как по каким-то помостам.

Постепенно немного поднялся. Теперь до поверхности уже метра три. От места падения удалился прилично. Пора сменять скорость бесшумностью. Не дай Древо ещё привлеку какого-нибудь местного хищника.

К ребятам наверх в темноте пытаться забраться бессмысленно. Это, как на стоэтажку залезть с завязанными глазами. Наступит утро, будем друг друга искать. Уверен, что у них получилось отбиться от того секта, кем бы он не был. С Граем-то и чтобы не получилось? Нет, верю в лучшее и пока все мысли только о собственной заднице. Спрятаться, затаиться и ждать рассвета. Заодно и ресурс восстановится, которого уже меньше трети.

Крадучись двигаясь от листа к листу, я медленно отдалялся от места своего падения. Где перепрыгивал, где перелетал, как Тарзан, на лиане – благо этого добра здесь хватало. Шаг за шагом, метр за метром. Тапки давно в рюкзаке, клевец, как и второй, на бедре. Если что, быстро выхвачу снова. Весь в грязи, под которой ещё и волокна прядильщиков. Только рожу немного расчистил – глаза, нос и рот. Я сейчас словно Шварц в первом Хищнике. Не хватает только лука на спину.

А вот хищников вокруг завались. Непроглядная ночь, но сорняк не спит. Отовсюду доносятся звуки один страшнее другого. Справа ухают, слева шипят, снизу булькают грязью, сверху шуршат. Воображение рисует такие картины, что ну его нафиг.

Фрррр. Кусок черноты прилетает откуда-то сбоку и падает на лист в паре метров передо мной. Существо тут же выстреливает в меня передними лапами. Движение настолько стремительное, что увернуться не успеваю и даже активировать шурс. Зато панцирь уже на мне. Хитин клацает о камень и отлетает. Бежать некуда. Оступлюсь, промахнусь мимо очередного листа, и в грязи меня точно поймают. А значит дерёмся!

Ускорение включено, клевцы вырваны из креплений. Мир замедлился, и я могу рассмотреть соперника. Смесь сверчка и паука размером с корову. Морда жуткая – между жвал пасть с гребёнкой мелких и частых зубов, глаза – плошки, усики торчат из бошки в разные стороны, словно обмякшие рога. Лапки понизу обрамлены пилочкой. Одно хорошо – не из Роя букашка.

Первым же ударом вскраиваю лоб твари. Убивает это её, или нет – без понятия. В момент удара сверчок как раз сорвался в прыжок. Я уклоняюсь и пропускаю тушу секта мимо себя. Чудище срывается в грязь, но падая заставляет лист круто прогнуться и тут же разогнуться обратно. Меня подбрасывает, словно катапультой, на несколько метров вверх, и я удачно успеваю зацепиться клевцами за стебель и повиснуть на нём.

Валим! Валим! Земля – это плохо! На остатках шурса взбираюсь по зелёному столбу, впиваясь в него оружием, как ледорубами. Наверху какая-то смесь колоска с цветком – продолговатая колбаса из множество отдельных тычинок на длинных лапках, цепляющихся ими за жёсткую центральную ось. Не думая, нырнул внутрь, обхватил стержень всеми конечностями и с радостью обнаружил, что хоть и тонкие, но многочисленные черенки меня держат и не спешат обламываться. Потревоженные цветки-пуговки тоже вернулись на прежнее место, и снаружи меня совершенно не видно. Вот и укрытие!

Просидел здесь весь остаток ночи. Заснуть даже не пытался. Какой спать, когда вокруг такие весёлые звуки, а твоё убежище то и дело шатают. Похоже, мой сверчок таки сдох, и на "поминки" приходили соседи, друзья и родственники. Причём сам покойный гостей и угощал. Собой.

Но, когда снаружи посветлело, и я высунул голову из цветочного колоса, крупных сектов поблизости уже не было. Зато мелких, хоть отбавляй. Ну как мелких? От кулака до кошки. Паучки, жучки, гусеницы, мушки, мошки, мокрицы, клопы, блошки… Дальше мой внутренний классификатор сдался. Истинный лес просто кишел всякой живностью. Причём, летучей здесь было явно гораздо больше, чем наверху, на аллое.

Хотя, что я на том аллое видал? Нижний лес в основном, а в тамошней густоте особо не разлетаешься. Другое дело сорняк. Вот тут уже простор, так простор. И это при том, что вверху даже крохотного кусочка неба не видно. О его присутствии над кронами говорит только идущий оттуда свет. Но и до этой зелёной крыши есть, где развернуться.

Гигантские многоуровневые джунгли. За последнее слово в данном определении помимо лиан всех размеров и видов, обилия цветов и плодов ещё говорит теплота и сумасшедшая влажность. Неудивительно, что внизу земля хлюпает. Этой прорве растений нужна вода. Много воды. Видовое разнообразие поражает. Здесь, и трава, и кусты, и вьюны, и деревья, выделяющиеся цветом стволов, запредельной толщиной оных и высотой в сотни метров.

То, с которого я ночью свалился, опознать не проблема. Эти великаны стоят слишком редко, чтобы не понять от какого из них я отошёл. Ресурс восстановился на половину, мана на две трети – если что, врагов встретить хватит. Видимость в полном порядке. Начинаю подъём. Подобрался по листьям похожих на гигантские подорожники растений, что покрывали округу, поближе к стволу, перескочил на него и полез. Кора прочная и рифлёная – подниматься легко.

Это, конечно, не аллой, но и на земные дубы-ясени совсем не похоже. Обхвата тут – человек пятьдесят встанут в круг, не обнимут. Карабкаюсь, словно по лестнице. За десять минут отмахал метров сто. Спортсмен же ж. Да и свалиться не так уж страшно – не расшибусь ведь. Но пуще всего гнали вперёд, то есть вверх, переживания за друзей. Как отбились от секта? Как ночь прошла? Все ли живы-здоровы?

И первая же ветка, куда я забрался ещё через сотню метров принесла все ответы. Одновременно с моим появлением на неё как раз спрыгнул Грай.

– Живой! – радостно выдохнул дикий.

И тут же, задрав голову вверх, сообщил ползущей по стволу вниз ногами Толе:

– Рейсан нашёлся!

– А лучше бы Ферц, – недовольно буркнула та и продолжила спуск.

– Вот дура, – процедил Грай сквозь зубы. – Я же тебе сказал, что знаю, где твой брат, – добавил он уже в голос. – Сразу его не убьют.

– Что случилось? – спросил я встревоженно. – Тот сект унёс Джи?

– Не сект, – покачал головой дикий. – Секты жрут сразу. Харты.

– Кто?

– Кровники моего рода. Это их территория. Не повезло нам, напоролись на отряд их добытчиков. Вернее Ферц напоролся. Тот чернолап разметал нас, когда Тола его подпалила. Парня сбросило на лист ниже, а те, видно, нас засекли ещё раньше и не упустили момент. Я обнаружил следы, да уже слишком поздно.

– Вот кус! – выругался я. – И что теперь?

– А теперь ты решай, пытаемся их догнать, или нет, – огорошил меня такой постановкой вопроса дикий. – На успех шансы есть, но риск очень высок.

– Даже не думай! – выпучила на меня красные от недосыпа и ярости глаза Тола, только что спрыгнувшая на лист и, похоже, успевшая услышать концовку нашего разговора. – Обоих сожгу! Ферц бы вас никогда…

– Русские своих не бросают! – рявкнул я, затыкая непонятным словом девчонку. – Веди!

Глава седьмая – Не убий

С нашим примерным местоположением Грай, оказывается, уже определился. Прежде, чем спускаться искать меня, дикий слазил наверх, где сориентировался по ближайшим аалоям. Если верить его глазомеру, от опоясывающей корни стены нас отнесло всего лиг на пять. Повезло. Не долетели бы до леса, и пришлось бы играть в догонялки с защитниками периметра. Такую громадину, как наша ватная сапа, даже ночью бы стопудово заметили. А настроение у ребят-пограничников сейчас не ахти – их только что обворовали. Могло бы нам достаться за грехи свои и чужие.