– Ну, хорошо! – Печать звучно ударила по бумаге. – Деньги получите при входе, а за рекомендацией жду вас завтра, господин Примис. Не знаю, что вы с ней сделаете, но такие люди, как вы – надежда нашей Великой Охоты.
Мне принять это как оскорбление?
Невзирая на попытки убедить капитана выдать мне рекомендацию сейчас, чтобы больше сюда не возвращаться, Изиф быстро спровадил меня, и я еще быстрее вышел в коридор. По обе стороны были лестницы вниз, хотя бы охотники не жгли взглядами. Ладно, за деньгами…
Шагнул к левой лестнице, и Нова буквально закричала:
– Назад! Назад! К правой лестнице! Быстрее, волк!
Я не сразу понял, но, когда вслед за приглушенными шагами впереди показался поднимающийся охотник в капитанском мундире с синими метками, я вспомнил недавнюю лекцию. Волкобой, большой корпус, офицер, а это значит!..
У него на поясе улавливатель эссенции!
Глава 14 Её мысли
Развернувшись, я спокойно зашагал в противоположном направлении. Черт, я слышал, как синхронно звучат наши шаги. Старое дерево скрипит под тяжелой поступью.
"Восемь шагов!"
Ведьма определила расстояние до срабатывания устройства. Не знаю, как она его определяет, но это полезно. Хотя уже и не важно, я почти дошел до противоположной лестницы, спущусь вниз – и дело с концом.
– Мсье! – окликнул меня хриплый голос… Сука!
Я хотел повернуться вполоборота, как всегда чуть не забыв про местные манеры.
"Когда говоришь с человеком, нельзя стоять спиной, это неуважение!"
– Да? – Мои брови слегка дернулись. – Капитан Волкобоев?! Спасибо, что защищаете нас.
– Эта наша работа, – слегка улыбнулся охотник, но, скорее всего, он тоже учувствовал в подписании приказа на эту мясорубку. – Я правильно понимаю, что из всех вернулись только вы? – начал он идти вперед.
"Шесть шагов! Пять! Четыре!"
– Да, это было ужасно, и сейчас я очень хочу домой, к жене…
Расстояние сокращалось, а я не мог сдвинуться с места! Черт, тут даже окон нет, куда можно выпрыгнуть, только дурацкие картины вдоль стены.
"Три!"
– Жалко, что так получилось. – Только он дернул головой, чтобы посмотреть на свой пояс, как будто почувствовав вибрацию причудливого устройства, как из двери резко вышли остальные охотники, ведя бурную дискуссию.
– А я говорил, надо было… – поднял руки один из группы, чуть не столкнувшись с Волкобоем. – Капитан? Босс внутри.
Что там было дальше, уже не слышал. Теперь, прибавив шагу, я спустился вниз и слегка нервно искал стол, где уже знакомый рекрутер должен был отдать мне награду. Нова повторяла: "Успокойся, вон он, в углу", – но как же мне все это осточертело! Если сейчас и этот начнет нести какую-нибудь хрень, я взорвусь.
– Поздравляю с выигрышем! – рассмеялся он, протягивая белый конверт.
– Ага… – Я забрал кровавые деньги и просто пошел к выходу, осталось немного, всего лишь переступить через порог, и будет улица.
– Эй! – окликнул меня рекрутер, почесав щетину. – Когда серые дают, что нужно говорить? – При его словах охранник у входа встал со стула.
Да чтоб тебя… Вонючий ты кусок дерьма! Они просто отправили всех на убой, а теперь эта шваль хочет еще и благодарности!
"Волк…"
Да я одним движением могу вырвать его позвоночник через жопу и смотреть, как это недоразумение сдохнет в мучениях.
"Клиф…"
– Спасибо, сэр, – улыбнулся я.
Я спокоен, я должен сконцентрироваться, дыши ровно, солдат, дыши.
– Во-о-о, то-то же. Все, иди, – Отмахнулся небритый. И вставший со стула охотник, посмеявшись, сел на место.
Как я завернул за угол, не помню. Притупил чувства. Кажется, уже как минуту стою бараном, прильнув лбом к холодному камню одного из жилых домов. Моя кровь снова закипала, и я уже не совсем понимаю, по какой причине. Из-за берсерка? Или это я стал так сильно ненавидеть их? А может, чувства Новы все больше пронзают мое сознание? Шпионские игры даются мне тяжело, тяжело и нервно…
* * *
– Мелони, передвинь тот ящик пониже! – указала маленькой девочке хозяйка.
Алька сейчас трудилась в задней комнате. Едва она показала свои превосходные способности в шитье, как её сразу же взяли помогать в местную лавку тканей, а юная Мелони шла бонусом в виде лишних рук. Два работника по цене одного, еще и с заниженной платой. Потрепанная жизнью владелица лавки считала себя образцом благодетеля, поскольку взяла их к себе, и прекрасно понимала, что эти путешественники согласятся на любые условия.
Аккуратно, с максимальной самоотдачей, девочка взяла ящик, переставив его ниже. Тяжелый, он слегка оцарапал нежную кожу. А пыль, попавшая в нос, заставила по довольно большому помещению разнестись громогласное чихание.
– Апчхи! – шмыгнула ведьма, стараясь не обращать внимание на новый синячок.
– Не стой столбом! Видишь, пыльно, протри! – ворчала женщина, попутно разговаривая с очередным покупателем.
– Д-да!
Мелони не нравилось это место. Не нравился этот город, эта пыльная лавка, торгующая дешевой тканью и коврами, рулонов которых всего за сутки стало вдвое больше, а их никто не покупает. Старая и опухшая хозяйка, размалеванная, словно портовая шлюха. След помады на ее зубах резал глаза, бесил. Не нравилось, что Клиф опять где-то там, сражается за них. Но Мелони понимала, держала в голове:
"Так нужно. Как гласит одна из этих дурацких поговорок из мира Клифа… "Нет слова «не хочу», есть слово «надо»".
Взяв за прилавком тряпку, ведьмочка поспешила протереть полки. В голове была пустота, и Мелони не понимала, откуда это взялось, но на самом деле боялась признаться даже самой себе. Она старалась отстраниться, потому что чувствовала себя… бесполезной. И незаметно это уводило её все дальше и дальше, в самые темные уголки разума.
Она провела заранее смоченной тряпкой по дереву. За ней оставался явный след там, где раньше была пыль.
"Я выполню любую работу, я сделаю все для своей семьи".
– Мелони! Сходи в лавку напротив, попроси у толстого Бэна купюр, мне не хватает! – снова прорычала хозяйка.
Девочка хотела возразить, ведь Алька запретила без нее выходить на улицу, но тут и вправду расстояние всего пара метров.
– Х-хорошо! – поклонилась ведьмочка и снова, как мышка, шустро побежала в здание по соседству.
В нос сразу ударил запах сырого мяса и крови. Мясная лавка не то место, куда надо ходить маленьким девочкам, особенно когда мясник не с самой хорошей репутацией. Но откуда Мелони могла это знать? И даже если бы знала, предательские, вызывающие стыд мысли продолжали вертеться в неокрепшей голове.