Робот и его девочка

Перелёт до Марса проходит успешно, но внезапно крейсер попадает в метеорный поток, повреждающий главные двигатели. К счастью, это происходит в гравитационном поле Марса, и космический корабль, не переставая передавать на Землю сигнал бедствия, дрейфует в сторону красной планеты. Закрепившись на орбите, Артур и его товарищи остаются ждать спасателей. Всё осложняется тем, что крейсер не укомплектован ресурсами для долгого нахождения на орбите.

На Земле тем временем руководство космической программы лихорадочно просчитывает шансы на спасение экипажа. Отправить ещё один корабль можно, но будут ли живы ко времени прибытия космонавты? Стелла с тревогой следит за ситуацией. Она уже на пятом месяце беременности.

Космонавты с крейсера «Москва», осознавая, что помощь, возможно, не успеет, внимательно изучают поверхность Марса и обнаруживают там странное строение. Артур вспоминает, что давным-давно, когда возникла первая программа колонизации Марса, туда отправляли космический корабль с возможностью посадки на поверхность планеты. На его борту находились роботы-строители, а сам корабль подлежал переделке в стационарную научную базу. Связь с кораблём была потеряна, судьба экспедиции неизвестна. Понимая, что это их единственный шанс выжить, экипаж покидает крейсер на челноке и совершает высадку на Марс.

База оказывается в рабочем состоянии и пригодной для жизни. Починив связь, космонавты передают на Землю сообщение, что будут дожидаться прибытия спасательной команды. Толик долго колебался, стоит ли поднимать вопрос воды и провианта, но решил, что здесь, в отличие от математической модели, можно упростить.

В финале фильма исхудавший и осунувшийся Артур воссоединяется со Стеллой, которая передаёт ему на руки их дочь.

На роль Стеллы выбрали Соню. Помимо красивых прямых волос она обладала приятным глубоким голосом и не менее приятной фигурой. Маруся тоже выглядела прекрасно, но не она занималась в драмкружке. Да и играла Соня, надо сказать, отменно. Артура Толик вызвался играть сам, благо, рост и габариты позволяли воплотиться в героя, который по сценарию разменял второй десяток. А вот Рубинштейна продолжительное время подобрать не удавалось. Все или отказывались, или не справлялись. Решение нашёл сам Толик, уговорив Константина Эдуардовича. Тот долго отнекивался, но, когда согласился и пришёл на пробы, все изумились его преображению. Рубинштейн вышел таким гадким, как ему и полагалось. Константин Эдуардович говорил, что так хорошо играть у него получается потому, что он представляет, как ругает самого себя за ошибки или просчёты. Его внутренний критик оказался очень вредным. Поняв, насколько Константин Эдуардович строг к себе, Толик зауважал его ещё больше.

II

В актовом зале почти не осталось свободных мест. Неудивительно. Приехал именитый драматург Пяткин с лекцией. Актёры, «видики», сценаристы не могли пропустить такое важное событие. Георг Никодимович обладал не только энциклопедическими знаниями, но и огромным практическим опытом, которым собирался поделиться с другими. Кто в своём уме откажется от этого подарка?!

Маруся и Соня уселись рядом и достали планшеты, приготовившись фиксировать важные моменты и впитывать драматургические премудрости. Толик расположился двумя рядами дальше.

Пяткин поднялся на сцену под аплодисменты и раскланялся.

– Добрый вечер, молодёжь! – поздоровался он. – Рад посетить ваш славный город с многовековой историей. Между прочим, в 2295-м году Рязани исполнится тысяча триста лет!

Зрителя снова захлопали.

– Итак, – Георг Никодимович сделал паузу. – Приступим! Вам, разумеется, не терпится узнать, как же сотворить прекрасную историю, что войдёт в учебники и станет частью культурного наследия… Мне самому интересно, и ответа я не знаю.

В зале раздался смех.

– А вот о чём я вам точно расскажу, – продолжил он, – как сделать сюжет интересным и увлекательным. Чтобы зритель пот рукавом утирал да приговаривал: «Серьёзно?!» – каждый раз, когда вам удастся его перехитрить.

Два часа, которые длилась лекция, не пролетели, пронеслись настолько стремительно, что ни Маруся, ни Соня, ни Толик их не заметили. Наступила пора вопросов.

– Георг Никодимович, – взял слово Толик, – а каким образом вы пришли к своей текущей деятельности?

– Хороший вопрос! – похвалил Пяткин. – Я работал ассистентом у заслуженного российского драматурга, чьи имя и фамилию взял себе в дань уважения мастеру. Когда он покинул Землю, я продолжил дело своего наставника и немало в нём преуспел. Однажды узнал, что в Новосибирском театре оперы и балета ставят представления и отправился туда, дабы предложить услуги Мельпомене. Местный мэр, Иннокентий Ферапонтович, радушнейше принял вашего покорного слугу и создал все условия для творческой реализации. Лишь благодаря ему я состоялся как профессионал, что согревает мою цифровую душу и наполняет меня тёплыми воспоминаниями о работе в театре.

– Скажите, – поинтересовалась Маруся, – а вы успели ознакомиться со сценариями, которые мы вам отправляли?

– Разумеется! – Георг Никодимович поправил берет. – Раз вы первая задали вопрос, то с вас и начнём!

– С него, – Маруся указала на Толика. – Я – оператор-постановщик.

– Так, – драматург на мгновение задумался, сверяясь со своими отметками по тексту. – Чудесный сюжет, моё почтение! Уверен, будет весьма востребован широкой аудиторией. Есть два замечания. Почему злодей у вас – Рубинштейн?

– Ну… – Толик смутился. – Я обратил внимание, что во многих старых произведениях нехорошие люди носят подобные фамилии…

– Вот! – драматург со значением поднял палец. – Вы споткнулись о клише! Избавьтесь от него! Пусть у этого подлеца фамилия будет… М-м-м… Тяпкин! Свежо и с отсылкой-перевёртышем! Одобряете?

Толик улыбнулся и показал «класс».

– Второе замечание. Аристарх Иосифович не в полной мере раскрывает свою мерзкую сущность. Категорически настаиваю, что его требуется докрутить. Например, повесьте у него в кабинете портрет… Нет, лучше установите бюст какого-нибудь мыслителя. И пусть Тяпкин разговаривает с ним, изливая желчь и злобу на Стеллу, уже не скрывая натуры!

«Браво!» – закричал кто-то, и присутствующие в очередной раз одарили Пяткина овациями.

III

Вернувшись домой, Маруся принялась делать раскадровку. Рисовать она не умела, зато хорошо фотографировала и уже из снимков с репетиций составляла покадровый план будущего фильма. Режиссёрское кресло тоже пришлось занять ей, поскольку никто из коллег не осмелился взяться за такой крутой проект.

Сегодня Макар Марусю не беспокоил и сидел мышкой: сразу по приходу она честно тридцать минут приседала со штангой и колотила грушу. За это Макар поощрил её своим молчанием, хотя поболтать ему, конечно, хотелось.

Маруся доделала очередной лист, отложила планшет и выдохнула. Всё, хватит на сегодня! Скоро уже спать, а она не разгружает голову перед сном, а нагружает.

– Ты освободилась? – спросил Макар.

Маруся кивнула.

– Поболтаем?

Маруся кивнула ещё раз.

– Какая-то ты неразговорчивая, – опечалился Макар. – Ладно, тогда я поболтаю за двоих. Ответь-ка мне, человече, на серьёзный вопрос. Вот я вижу, что ты, кроме работы, сейчас загружена проектом, постоянно трудишься, со мной почти не болтаешь. А что будет, когда ты выйдешь замуж и у тебя появятся дети? Ты меня выкинешь?

Маруся, которая пила воду из стакана, чуть не поперхнулась.

– Это с чего ты так решил?! – воскликнула она. – Выбросить друга?!

– А вдруг, – осторожно продолжил Макар, – у твоего мужа тоже будет робот-помощник…

– Значит, в нашем доме найдётся место для двух роботов!

– А если вы заведёте робота-няню?

– Тогда для трёх!

– А если в квартире не хватит места для троих?

– Молодым семьям выдают новое просторное жильё!

Маруся подошла к Макару и обняла его.

– Пойми, глупыш, люди никогда не бросают своих друзей. Я ни разу в жизни такого не встречала, – сказала она, и робот довольно зажужжал.

IV

Новосибирская область, 2349 год.

Павлов сидел за своим рабочим столом, в креслах расположились Этот и Мама. Для размещения в кресле Н101 пришлось сложить моноколесо, и теперь он был похож на шахматную фигуру с руками. Профессора нервировало, когда перед ним кто-то стоит. «Словно я – какой-то большой начальник, а вы – провинившиеся сотрудники», – говорил он. Поэтому Павлов настоял, чтобы все на совещаниях сидели.

– Докладываю, – профессор открыл блокнот. Познакомь их с Толиком, эти два ретрограда явно бы подружились. – Пока идёт подготовка лётного состава, строим ракеты. Через три года планируем доставить персонал на лунную базу для её расконсервации. Через пять лет, после испытания реактора в условиях невесомости, приступим к сборке первого крейсера. Есть два приоритетных направления – Марс и Венера. С какого из них начать, я ещё не решил. Хотел бы выслушать вас.