Робот и его девочка

– Переговоры вести имею право, принимать по результатам решения не уполномочен, – сообщил сержант. – Что вам нужно? С какой целью пытались проникнуть на объект?

– Мы занимаемся научной разведкой, – Тимур подумал, что проще играть с открытыми картами. – Находим брошенные институты, отключаем защиту и получаем доступ к технологиям, которые нам в данный момент требуются или пригодятся в перспективе. Про ваш НИИ у нас отсутствовала хоть какая-то информация. То, что он функционирует, стало сюрпризом.

– Зачем вторглись за периметр?

– Дети. Я увидел, как вон тот боец их задержал, потом услышал выстрел и бросился спасать.

– То есть вы вместе? – уточнил сержант.

– Не совсем. Дети сбежали из спортивного лагеря, заблудились и пытались укрыться от дождя. Не думаю, что они полезли сюда добровольно.

– Допустим, они не шпионы… Неважно. Значит, ты признаёшь, – микоид обратился к Тимуру персонально, – что ваше подразделение занимается захватом институтов для получения доступа к данным и технологиям?

– Ну… – Тимур пожал плечами. – Выходит, да. Правда, они сейчас никому не принадлежат, странный захват получается…

– Этим владеем мы. По поводу чего хотите вести переговоры?

– Освободите детей, – попросил Тимур. – Заберём их и уйдём. Больше вы нас не увидите. Готовы выслушать встречные требования.

– Требования такие… Записываешь? – сержант ухмыльнулся. – Берите ноги в руки и валите отсюда к чертям! Командующий распорядился отправить вас восвояси любыми способами, включая применение оружия.

Сопровождавшие его бойцы заржали.

– Могу я с ним поговорить? – Тимур рефлекторно несколько раз напряг и расслабил мышцы, готовя тело к нехорошему завершению разговора.

Биоробот собирался возразить, когда ожила рация.

– Весь во внимании, – прохрипела она.

– Отпустите детей, – повторил свою просьбу Тимур. – Зачем они вам?

– Есть директивы безопасности, которым я подчиняюсь. Задержанные нарушители подлежат допросу. Если выяснится, что они говорят правду и ни к чему не причастны, я их отпущу. Проблема в том, что ни один из сообщённых ими фактов проверить не получается. Институт отключён от Сети, и слова остаются словами, не более. Верить вам у меня тоже нет никаких оснований.

– А нельзя поступить по-человечески?! – взорвался Тимур. – Наплевать на протоколы, дать им свободу?

– Я же не человек, – рассмеялся командующий. – Дети содержатся в нормальных условиях, им ничего не угрожает, но отпустить их невозможно.

V

Саня с любопытством разглядывал пришлых. Двое – точно люди. Третий – робот, каких боец раньше не встречал. На боевого не похож. Слишком дружелюбно выглядит. Ещё с дурацким моноколесом. По лесу на таком не поездишь! Нужны или гусеницы, или независимая подвеска.

Люди выглядели не менее нелепо. Черноволосый и блондин. Какие-то перекаченные самцы внушительных размеров. Зачем наращивать столько мяса?! Его же потом на себе таскать придётся! Очень нерационально. А странная бледная кожа, сквозь которую проступают непонятные синие верёвки, при некоторых движениях становящиеся то тоньше, то толще. Нечто похожее Саня наблюдал у «карликов», поэтому ничуть не удивился, когда переговорщики назвали их детьми. Вот как они выглядят, оказывается! Интересно, а где-то сохранились его, Сани, детские снимки?

Переговоры тем временем зашли в тупик. Точнее, они изначально не предполагали достижения договорённостей. Отряду поручили отогнать чужаков, дав понять, что или они уходят добровольно, или их унесут вперёд ногами. Командующий проявил изрядный гуманизм, запретив сразу вступать в огневой контакт. Строго при невыполнении требований.

Кстати, о нём. Удивительно, но командующий не отверг предложение здоровяка, возглавлявшего группу, и согласился пообщаться лично. Чем переговорщики заслужили такую честь, Саня не знал. «Наверху» виднее.

– А нельзя поступить по-человечески?! – крикнул черноволосый. – Наплевать на протоколы, дать им свободу?

– Я же не человек, – послышался смех. – Дети содержатся в нормальных условиях, им ничего не угрожает, но отпустить их невозможно.

Саня тоже засмеялся. «Как уделал-то! – подумал он. – "Не человек"! Конечно, командующий – сверхчеловек».

– Слышал? – сержант взял чужаков на прицел. – Шевелите ходулями, грузитесь в свою коробку на колёсах и катитесь!

– А ты не слишком борзый? – вдруг подал голос блондин. – Думаешь, за автоматом спрятался и сразу крутым стал?

– Я тебе и без него башку откручу да в футбол ей сыграю, – парировал сержант.

Блондин скинул куртку и поманил его к себе.

– Давай так, – предложил он сержанту, – если я тебе накидаю, отпускаете пленников. Если ты – мне, мы уходим.

Вновь ожила рация.

– Любопытно, – голос командующего звучал заинтересованно, – вы нас минуту назад убеждали, что не желаете зла и безобидны, а теперь хотите затеять мордобой…

– Сима, хорош! – одёрнул блондина черноволосый.

– Нет-нет! – возразил командующий. – План мне нравится. Победит мой человек – уедете. Проиграет – заберёте детей.

– И протоколы безопасности препятствием не станут? – черноволосый нахмурился.

– Формально это будет считаться нападением на институт. По инструкции я должен заблокировать доступ в главное здание и производственные помещения, жилые дома, наоборот, требуется разблокировать, чтобы гражданские успели попасть в убежище. У детей появится возможность сбежать.

– Для чего нам устраивать поединок, раз мы знаем о дыре в системе? Вернёмся с подкреплением, нападём…

– Вернуться-то вы можете, – согласился командующий, – не вопрос. Вас встретит шестьдесят стволов, стреляющих летальными средствами поражения и пара крупнокалиберных пулемётов «Голиафа». Соглашайтесь! Зачем лишние жертвы?

Глава 9

I

Рязань, 2349 год.

Декорации строили сами. Константин Эдуардович согласовал с Павловым использование для этих целей одного из 3D принтеров института. Вместе с заявкой он отправил и сценарий фильма, на что получил ответ профессора: «Не хватало ещё и фильмы лично проверять. Снимайте». Печатали не только декорации, но и корабль с космическими объектами. Толик настоял на использовании комбинированных съёмок, а не компьютерной графики. Он восхищался фильмом «Планета бурь» и хотел сделать, как у Клушанцева. Членов съёмочной бригады Толик тоже заставил посмотреть свою любимую киноленту, чтобы они прочувствовали атмосферу, которую требовалось передать.

Также обсуждался вопрос о съёмках в Королёве и Центре управления полётами, но всё упиралось в логистику. Решили снимать на базе Дома культуры и спорта, где располагались кружки. Команда договорилась со спортсменами, что они позанимаются на стадионе, а им временно отдадут спортзал. Там и поставили декорации, оборудовав сразу несколько съёмочных площадок – ЦУП, рубка космического корабля, несколько локаций НИИ. Экстерьерные съёмки планировались на натуре – в ближайшем парке.

Когда подготовительный период закончился, наступил первый съёмочный день. Маруся готовилась к нему едва ли не серьёзнее, чем к экзаменам в школе. Нет, она не наряжалась, не делала укладку, не красилась, просто внутренне ощущала большую ответственность и нервничала. По десятку раз пересматривала раскадровку, проверяла камеру, перечитывала сценарий, поправляла свет. Одно дело – сочинение или лабораторный проект, которые прочитают только члены экзаменационной комиссии, если при машинной проверке работы получат высший балл, другое – фильм, который смогут увидеть все, включая друзей и сослуживцев.

Но нельзя сдержать неотвратимое. Съёмки начались.

II

– А я говорю, что бессмертие в космосе человеку не нужно! – Артур с вызовом посмотрел на Стеллу. – Это ерунда и бессмыслица! Если не вводить экипаж в состояние анабиоза, его потребуется всё это время кормить. Расточительство и бездумная трата ресурсов! Ни одна комиссия не одобрит такой полёт! Он обойдётся стране слишком дорого!

– Отнюдь, – Стелла выдержала его взгляд, – на кораблях будущего люди смогут обеспечивать себя всем необходимым сами, выращивая овощи и фрукты или синтезируя белок. А сколько научных экспериментов они смогут поставить за время перелёта!