Блуждающие в отражениях

И что бы это ни было, у Юноши было стойкое ощущение, что после встречи с ним их вряд ли останется трое… Похоже, им предстояла решающая битва. Теперь они либо выиграют, либо проиграют. Третьего не дано.

7

Они сидели на кухне и пили кофе. Точнее, кофе пил Дед, Юноша лишь нервно постукивал ложечкой по краю чашки, бессмысленным взором уставившись вглубь кофейной черноты.

– Так вы говорите, Александра мертва? – прервал, наконец, молчание Юноша.

– Стопроцентной уверенности, конечно, нет, но вероятность этого весьма велика, – немного помолчав, ответил Дед.

– Насколько? – Юноша мог и не задавать этого вопроса, поскольку заранее знал на него ответ.

– Процентов на девяносто пять – девяносто восемь…

– Как это случилось, и почему меня никто не известил?

Дед достал из кармана новый платок – бежевый, с коричневыми полосками – и вытер пот со лба.

– Отвечу сначала на последний вопрос. Никто ещё об этом не знает. А как она умерла… Если мои опасения подтвердятся, то вам лучше этого пока не знать.

– Если никто об этом не знает, то откуда же вам это известно? – внешне Юноша выглядел вполне спокойным, наверное, потому что находился в оцепенении, вызванном шоком, но внутри него – и в душе, и в мозгу – царил хаос.

– Извините, сейчас я не могу вам всего рассказать… – Дед замялся. – Скажем, я узнал об этом от единственного очевидца происшествия. Правда, есть небольшая доля сомнения в том, была ли это именно Александра или нет.

– Вы хотите сказать, что несчастный случай всё-таки имел место, вопрос в том, с Александрой ли он произошел? – уточнил Юноша.

– Убийство… – тихо поправил его Дед. – Это было убийство.

Глава 2.

1

Они подошли почти вплотную к домам, поэтому Юноша мог уже разглядеть рисунки на занавесках зашторенных окон, а сквозь не зашторенные – фигуры людей, сидящих на кухне или в комнате перед телевизором, либо просто блуждающих по квартире в халатах и удобных домашних тапочках. Все они находились у себя дома, в тепле и уюте. И только Дед, Девочка и Юноша, у которых теперь не было дома, брели неизвестно куда и неизвестно зачем, обдуваемые холодным ветром.

Юноша с любопытством вглядывался в рисунки на шторах. Зрелище поистине интересное! На одних изображены цветы, на других – звёзды и небесные светила, на третьих – геометрические фигуры, четвёртые вообще сплошного чёрного цвета. Казалось, по рисунку можно было определить характер их хозяина: шторы с цветами принадлежат закоренелому эстету, ценителю всего прекрасного, «звёздные» – неисправимому романтику, склонному к мистике, хозяин «геометрических» – сторонник новых, порой совсем ему непонятных веяний моды, обладатель чёрных – натура замкнутая, сочетающая в себе меланхолическую депрессивность и холерическую злобу.

Насколько разные люди! Но объединяет их одно. Все они, сидя внутри своих новых удобных квартир улучшенной планировки, думают, что стоит зашторить окна, как люди полностью отгораживают себя от внешнего мира, меняющегося с огромной скоростью далеко не в лучшую сторону, и не меняются только они одни.

Как глубоко заблуждаются эти наивные! Мир рушится, и вместе с ним разрушаются все, кто в нём находится, ибо вся гниль сосредоточена в самой основе мирозданья. И если не вырезать эту опухоль, весь организм может погибнуть. Но никто не осознаёт этого, поэтому люди предпочитают запереться внутри своих просторных квартир с занавешенными окнами и делать вид, будто происходящее их не касается.

И лишь немногие понимают масштабы грядущей катастрофы…

– Ну, вот и пришли, – сказал Дед.

2

На этот раз Юноша очнулся гораздо быстрее. Деду даже не пришлось доставать нашатырь.

Юноша сидел посреди кухни, прижав колени к груди и обхватив их руками, и что-то тихо шептал одними губами. Он почти не слышал сбивчивых объяснений Деда, который присел на корточки напротив него и, бурно жестикулируя, что-то пытался ему рассказать.

Юноша думал об Александре.

Она была нежным и совсем нетерпимым к боли существом. Настолько, что лишний раз старалась не шить, чтобы не уколоть свои чувствительные руки иголкой. Поэтому, как бы она ни умерла, последние секунды её жизни были преисполнены ужаснейших мучений. Юноша ни секунды в этом не сомневался.

Он не представлял, у кого могла подняться рука на такое невинное создание. Александру любили все – и дети, и взрослые, друзья и знакомые. И даже незнакомые люди, если им приходилось общаться с Александрой, относились к ней с каким-то трепетом, словно боялись, что девушка может растаять, подобно миражу, при малейшем проявлении грубости или злобы.

Убийство Александры было равносильно убийству новорожденного:она была так же чиста и безгрешна, по-детски наивна и непосредственна. Следовательно, кем бы ни был её убийца, он являл собой всё самое мерзкое и низменное, что только может быть в человеке.

Неважно, кто он, главное, что теперь Юноша просто обязан найти его и умертвить. Уничтожить самым жутким способом, какой только может прийти в голову, а после – изрубить его тело в куски и скормить свиньям. Не собакам. Именно свиньям. Главное – найти этого зверя.

Внезапно в мозгу Юноши что-то вспыхнуло, и перед его глазами возникло ужасное виденье, которое ему не суждено было забыть никогда. Оно стало частью Юноши и неизменно являлось ему в ночных кошмарах, словно напоминая о том, что избавиться от него можно лишь достигнув поставленной цели.

Посреди какого-то странного помещения возвышалась каменная тумба, отдалённо напоминавшая алтарь. На ней лежало тело Александры, которое было буквально искромсано ножом. «Алтарь» и пол вокруг него залило кровью, но девушка была ещё жива. Справа стоял какой-то невзрачный человек невысокого роста и хрупкого телосложения, своей внешностью больше напоминавший школьного учителя, чем убийцу. Он что-то бормотал себе под нос. Уже начинающая лысеть голова и лицо «учителя» лоснились от пота, а по толстым стёклам громоздких очков в роговой оправе стекали мутные капли.

Неожиданно человек воздел руки к небу – Юноша увидел короткий ритуальный нож, лезвие которого было разукрашено какими-то неведомыми письменами, – и, трижды неразборчиво прокричав, вонзил клинок в сердце Александры.

Издав вопль, Юноша инстинктивно рванулся к убийце, но виденье уже пропало, и он растянулся посреди кухни, больно ударившись об пол. Кровь, хлынувшая из разбитого носа, маленькой лужицей начала растекаться по кафелю.

– Где это?.. – только и смог выдавить из себя Юноша, поднимая своё окровавленное лицо на Деда.

3

Они стояли посреди двора и просто смотрели. Дед – с ностальгией и неприкрытой печалью, Девочка – с каким-то странным облегчением и решительностью, Юноша же – с огромным удивлением. Удивляться было чему. Хотя Юноша почти на сто процентов принял то, что рассказал ему Дед, он всё-таки не верил своим глазам. Можно, конечно, было списать всё на однотипную планировку, которой так славится наша страна, но… Юноша знал, что это был именно тот дом, в котором он когда-то жил. А если это он, значит, в нём… Нет, об этом лучше пока не думать, иначе можно наделать глупостей, которые дорого обойдутся всем троим…

Пока Юноша пребывал в раздумьях, Дед принялся расхаживать взад-вперёд вдоль стены дома. Иногда он останавливался, чтобы похлопать рукой по какому-нибудь бетонному блоку и удовлетворённо кивнуть.

– Да, – наконец сказал он, – сделано на совесть. Жаль, что придётся всё это разрушить.

– Зачем? – Юноша удивлённо поднял брови.

– То, что нас интересует, находится под этим домом. Вход в место, которое расположено под остатками литейного завода, теми, мимо которых мы проезжали на электричке. Дом – что-то вроде печати на двери, её нужно сорвать, чтобы войти внутрь.

– И много ли таких домов вы уже разрушили? – поинтересовался Юноша.

Дед с Девочкой переглянулись и разразились недобрым смехом.

– Порядочно, – сквозь смех прокашлял Дед. – Мы даже можем теперь давать объявление в газету: «Бригада из двух человек осуществит квалифицированный снос жилого строения». Слышал байку, что ФСБ дома взрывала? Это были не они.

– Тьфу! Банда маньяков! – раздражённо, но почти беззлобно прокомментировал Юноша. – Вы хоть подумали, где мы будем жить, пока не найдём тех, кто нам нужен?

Дед и Девочка снова расхохотались, на этот раз весело.

– Как где? – Дед хитро прищурился. – У тебя.

4

Всё произошедшее потом запечатлелось в памяти Юноши неясными, смазанными картинками, расположенными безотносительно друг к другу. Он помнил, как они с Дедом вышли из дома и направились к старой, давно неработающей котельной, расположенной буквально в полукилометре от дома.

Темнота.