Мулька и мечты

Мулька и мечты
Андрей СЕРОВ

Всем спиногрызам посвящается.Молодой тридцатилетний майор комитета государственной безопасности СССР, в помятых, обоссаных брюках стиля «ширпотреб» и в пиджаке со следами блевотины, бесцельно бродил по конспиративной квартире. Майор КГБ вонял. Запах трехдневного пота был невыносим. Свежая моча и блевотина подчеркивали невыносимый запах конспирации. Даже тараканы покинули конспиративную квартиру, потому что больше не могли вдыхать духан комитета государственной безопасности СССР.Содержит нецензурную брань.

ххх

Германская Демократическая Республика. 1988 год. Начало гребанного конца.

Всем спиногрызам посвящается.

Молодой тридцатилетний майор комитета государственной безопасности СССР, в помятых, обоссаных брюках стиля «ширпотреб», и в пиджаке со следами блевотины, бесцельно бродил по конспиративной квартире. Майор внимательно смотрел на пол, на котором валялись пустые бутылки, окурки и остатки казенных харчей. Комитет денег не жалел. На полу валялись объедки, о которых на материке многие и не могли мечтать.

Майор КГБ вонял. Запах трехдневного пота был невыносим. Свежая моча и блевотина подчеркивали невыносимый запах конспирации. Даже тараканы покинули конспиративную квартиру, потому что больше не могли вдыхать духан комитета государственной безопасности СССР.

– Всем было понятно, что будет не сладко. Но чтобы так – жаловались тараканы, намылившись в Западную Германию.

Майора КГБ звали МУЛЬКА

Мулька это был секретный псевдоним или кличка, который предоставлялся каждому сотруднику КГБ, сразу же после его рождения. Только родился, товарищи сразу присвоили кличку. Кому-то дали кличку Юстас, кому-то Штирлиц, а кому-то Гитлер. А наш герой стал Мулькой.

Согласитесь, кличка «Мулька» была намного лучше клички «Гитлер», но хуже клички «Штирлиц». Жена ласково называла майора – «Муличка», а коллеги сурово –«Муля».

Мулька это штатная конспиративная кличка, которую и мы с вами, дорогой читатель, будем использовать в этом невероятном рассказе.

Мулька так Мулька. Не будем нарушать конспирацию, дорогой читатель.

Мулька бродил по квартире, пинал ногами пустые бутылки, в надежде найти на полу бутылку, в которой осталось бы пару капель спасительного алкоголя на опохмелку.

Майор поднял очередную пустую бутылку с пола, посмотрел ее на свет, профессиональным ударом алкаша выбил из нее пробку, высунул язык и попытался накапать себе в рот пару капель алкоголя.

Состояние Мульки было невыносимым. Лысеющая голова трещала, как гребанный барабан.

В рот нассали коты, а может и люди – сейчас, уже и не вспомнишь.

Внутри живота бурлило дерьмо, которое, каждую секунду, было готово непроизвольно покинуть бренное тело Мульки. Непроизвольность в этом деле, дорогой читатель – не самый хороший помощник.

Мулька тяжело вздохнул:

– Нахуй так бухать? Никакого здоровья не хватит.

Это был риторический вопрос. Ответа на него не было.

Мулька попытался проанализировать вчерашний день. Вчера, с друзьями и коллегами по комитету, прилично гульнули по поводу вывода советских войск из Германии. Пить начали с утра. Пили стаканами. Пустые бутылки швыряли на пол. Бутылки гремели. Фрицы прятались по углам.

– Насрать. Все равно, скоро домой едем. Нах Хаузе (нем. Домой), мать твою – гудели офицеры – Давай братва. Наливай.

Пили весь день напролёт, не думая о последствиях. За полночь, коллеги разошлись.

Майор проспал весь остаток ночи на полу, лёжа в собственной блевотине, так и не раздевшись. Во время сна, ходил под себя, не вставая.

– Нах Хаузе – лежа на полу, бормотал майор, и опорожнял мочевой пузырь.

Наступило утро.

–Хуй с ним, с этим Нах Хаузе. Сука. Что же было вчера вечером? – спросил себя Мулька – Надеюсь, что я не распиздел ничего лишнего. Например, какие-нибудь государственные тайны.

Майор врал сам себе. Он не знал никаких государственных тайн, кроме тех, которые знали уже абсолютно все.

– Этот мудак, Горбачев уже все тайны империалистам слил – ворчали в коридорах коллеги. Мулька был с ними согласен. Но сейчас речь, не о Горбачеве.

– Хуй с ними, с тайнами. А что же было вчера вечером? – спрашивал себя майор.

Последнее, что он помнит, это то, как друзья шутили на тему гражданки.

Кто чем займётся на гражданке, когда работа в ГДР подойдёт к концу, и надо будет возвращаться домой? Мечтали, смеялись, подкалывали друг друга. Один хотел податься в Нефть и Газ. Второй хотел пристроиться на железке.

Мульку спросили о том, что он будет делать, когда вернется из Германии в Россию.

– А чего тут думать. Говно вопрос. Стану президентом России – пошутил Мулька.

Коллеги дружно заржали:

– Ну ты даешь! Мечтатель, мать твою. Ты рыло свое в зеркале видел?

– Рыло как рыло. Не хуже, чем у Вас – ответил Мулька, выпил, и сразу же начал блевать прямо на себя.

После этого момента, он уже ничего не помнил.

Мистика.

Мулька потер лысеющую голову:

– Теперь, надо, во что бы то ни стало, опохмелиться.

Как назло, вся тара, валяющаяся на полу, была совершенно пуста.

– Вот суки. Друзья называется. Хоть бы полтишок на опохмелку оставили. Все вылакали, падлы – прокомментировал ситуацию майор.

Мулька отодвинул холодильник. За холодильником стояла старая пыльная бутылка джина, и Мулька облегченно вздохнул.

– Есть контакт. От винта. Ща жизнь наладится – прокомментировал находку Мулька.

Открыв бутылку, майор вскрикнул от неожиданности.

Из бутылки вылетел огромный Джин, выругался матом, почесал свой затекший зад, громко пробзделся, и подмигнул Мульке:

– Извини, мой господин. Сальники от времени прохудились – сказал Джин, и затем ладонью разогнав тухлый многовековой воздух, внимательно посмотрел на своего спасителя.

– О, почтеннейший. Ты выпустил меня из бутылки. Я твой должник, о повелитель. Теперь, у тебя есть одно желание, которое я исполню для тебя – сказал Джин и застыл в ожидании.