Белая радуга

Эн закрыл двери и вернул управление этажом службе безопасности. Створки захлопнулись прямо перед носом нарушителя. Тот ударился о блок, затем ударил перекрытие в ответ от отчаянья, упал на колени, взвыл.

Относительно целые бойцы, увидев, что противник так и не достиг серверной, заметно воодушевились. Хромая, перекатываясь, в рваной, обгоревшей униформе, они двигались неумолимо, как отряд живых мертвецов. Многие начинали понимать, что будут списаны в запас, отстранены от службы, останутся калеками до конца своих дней. Добравшись до вконец приунывшего врага, стоящего на коленях, опустившего руки и голову, они навалились дружно, сцепившись в одну бесформенную массу из конечностей и тел, нанося сперва вялые, но все более уверенные, питаемые ненавистью и горечью удары. Они рвали его одежду и плоть, пинали, избивали прикладами, пытались расцарапать лицо.

"Не думаешь, что пора вмешаться?"

Эн медлил несколько мгновений, раздумывая, как лучше остановить бойцов, очевидно превысивших допустимый уровень насилия при задержании преступника, который даже не оказывал сопротивления. Он продолжал следить за ситуацией с камер видеонаблюдения. Душ системы пожаротушения не помогал, а ближайшие роботы-уборщики находились двумя этажами ниже.

"Бойцы СООП! Отставить! Прекратить этот фарс!" – голос по радио принадлежал местному начальнику службы безопасности.

"О-о, кого-то ждет выговор сегодня."

Эн покинул электронную сеть, впервые после начала атаки сдвинулся с места. Осколки стекла разбитого перехода захрустели под сапогом.

Дом одинокого агента

В третий раз за ночь Эн стоял в кабинете Седого.

Седой пил чай, изучая электронные отчеты, и ворчал по-стариковски.

Эн вслушивался в музыку, доносящуюся из приемной.

"Я знаю, ты устал от такого числа событий за ночь, но будь готов к еще более высоким скоростям."

– Ты знаком с историей строительства коммунизма? – со всей серьезностью внезапно спросил Седой.

– Строительства коммунизма? – удивленно переспросил Эн. – В Советском Союзе?

– Да, тогда в еще Советском Союзе, – Седой отхлебнул чая и продолжил мысль. – Видишь ли, никто толком не понимал, что такое коммунизм. Некая метафора "светлого будущего" получалась, а попасть в это "светлое будущее" хотели быстро. Но не вышло, Эн. Одно поколение не успело, а последующие все развалили из-за непонимания. Так как не увидели доступного предкам смысла.

"Зато оставили старые названия улиц, способные испортить красоту и убить романтику любого разговора."

– Вы к чему-то клоните? – попытался перейти к делу агент.

– Я? – начальник словно вернулся в реальность. – Философствовал.

Эн неоднозначно молчал. Без ярко выраженного осуждения, но будто подразумевая оное.

– Что? – возмутился Седой. – Да, я терял время! Кто бы судил, мальчишка! Завалю сейчас работой, батареек не напасешься!

Эн понял, что ему вновь удалась улыбка.

"Кривая ухмылка скорее."

– Кто-то проник сюда, – возмутился начальник. – Чуть ли не в сердце Системы. Это возмутительно! – в компьютере появилась интересующая Эна информация.

– Преступник едва не добрался до серверной. Я знаю, что это прямая связь с архивом и вероятно способ проникнуть туда, минуя целый ряд протоколов безопасности, с которыми пришлось бы разбираться, попытайся он взломать архив обычным способом, через агентов или общую сеть…

– Этот? – Седой подсветил изображение мужчины, о котором говорил Эн, снимок с камеры в момент задержания, когда озверевшая охрана накинулась на виновника с побоями. Эн ощутил нечто схожее с "уколом совести". – Это Карл Урфин. Бывший боец СООП, отправленный в запас после примерной службы. Вероятно, переживает кризис, с которым сталкиваются многие граждане, закончившие работать в Системе досрочно и доживающие последние дни. Мозгоправы обследуют и скажут точнее… Яркий пример того, что бывает, когда у человека появляется много свободного времени. Забудь о нем. Он никто.

– Урфин два отряда вывел из строя. Вероятность, что теперь все эти люди вернутся в Систему, невелика. Их ждет отставка. Поправьте, если ошибаюсь.

– Допустимые потери, – холодно возразил Седой. – Многие еще послужат и может даже станут эффективнее. Ты сам – лучшее тому подтверждение. Не стоит недооценивать мастерство наших техников… Хотя, конечно, дешевле будет просто их заменить… Что касается серверной, к которой хотел подключиться Урфин, то она была отсоединена от архива, как только стала ясна цель атаки, то есть в момент как ему удалось взломать локальную сетку и разблокировать проход. Атака Урфина была обречена на провал с самого начала… Один безумец с пулеметом не может пошатнуть устои Системы, Эн.

Эн молчал. На этот раз вполне однозначно.

– Нет, меня больше волнует этот кадр, – Седой переключился на изображение с камеры стеклянного перехода. – Настоящий противник, который использовал отчаянно глупый лобовой удар Урфина как прикрытие… Шпиона идентифицировали, – заметил начальник. – Если так можно выразиться… К нам проник Игрок. Слышал о нем, я прав?

– Игрок? – задумался Эн.

– Мерзкое животное, – сказал словно сплюнул Седой. – Само воплощение пустой траты времени. Впрочем, действия его вовсе не бесцельны. Игрок принадлежит тайной организации, разваливающей Систему.

– Есть и такая? – удивился агент.

– Есть, – в компьютере Седого появилось трехмерное изображение троих. – Мы не распространяемся о подобном. Ты тоже помалкивай. Официально Система нерушима, но незримая конкуренция становится все опаснее…

– Что можно противопоставить Системе? – с непониманием спросил Эн.

– Хаос, конечно, – констатируя очевидное заметил Седой.

Эн пребывал в замешательстве. Изображенные фигуры были хорошо ему знакомы. Слева стоял Игрок с неестественно длинными руками, скрещенными на груди и уходящими за спину. Лицо Игрока скрывала маска, а узкая, но не сковывающая одежда с вкраплениями неопределенных механизмов, по-видимому, способствовала быстрому передвижению.