Правильная клиника, или 13 шагов к успеху

– Ваше лицо мне знакомо, – сказал он. – Кажется я вас здесь уже видел.

– Да, я здесь регулярно бываю, – подхватил Сергей Семенович. – Ездить приходится далеко – из Матвеевского, но что делать? В других клиниках, частных и государственных, мне ничем помочь не могли. Один, с позволения сказать, доктор, так и заявил: «А чего вы хотите в вашем возрасте? Здоровый позвоночник будет у вас только в следующей жизни!». И только Павел Игоревич мне помог. Можно сказать – на ноги поставил. Я теперь спокойно согнуться и разогнуться могу. Вот, смотрите!

Сергей Семенович встали и энергично, но без суетливости, которая не подобает отставному полковнику, наклонил корпус так, что пальцы его рук замерли в нескольких сантиметрах над полом.

– Видите? – спросил он, исподлобья оглядывая публику.

– Замечательно! – восхитилась Лиля.

Сергей Семенович разогнулся, сел и сказал:

– А теперь Павел Игоревич тромбофлебитом моим занимается. Это дело долгое, но положительная динамика имеется…

– О, Павел Игоревич просто волшебник! – подхватила Дочь Пациентки. – Мне про него в институте гематологии санитарка рассказала, когда мама там лечилась. Пришла убираться в палату, посмотрела на маму, покачала головой и говорит: «Забирайте вы вашу мамашу, пока ее наши лекари-пекари совсем не угробили, и поезжайте на улицу Матроса Дедушкина к профессору Неунывайко. Он и не таких с того света за ногу вытягивал».

– А вот я как-то не доверяю молодым врачам, – сказал Павел, старательно пряча улыбку. – Опыт – великое дело…

– Ум – великое дело! – вступил в беседу следующий «артист». – Опыт без ума – это как пирожок без начинки. Мне самые опытные урологи Москвы в один голос заявили, что избавить меня от камней может только операция. А Павел Игоревич за три месяца разобрался с моими камнями полностью! На вчерашнем УЗИ ничего не обнаружили, даже песка и того не осталось! А вы говорите – опыт, опыт! Можно всю жизнь есть картошку, но так и не стать ботаником!

Про картошку уже была отсебятина, но вполне уместная. Павел одобрил.

– Вот наслушалась и прямо захотела у вас что-нибудь подлечить! – смеялась Лиля по окончании репетиции. – Что бы мне подлечить, а?

– Начни с прочистки энергетических каналов, – с серьезным видом посоветовал Павел, – а затем займись очисткой организма от шлаков…

– И так до тех пор, пока кошелек полностью не очистится от денег! – добавил Дмитрий. – Как говорит наш главный врач: «Масштаб лечения определяется только платежеспособностью пациента»…

Затея с агентами полностью себя оправдала. Спустя три месяца «срывались с крючка» только двое из десяти «первичников», а восемь становились завсегдатаями «Правильной клиники». Удивительно было то, что некоторые агенты тоже обращались к «уникальным специалистам» и весьма радовались тридцатипроцентной скидке, установленной для них Павлом.

– А что ты хочешь? – хмыкал Дмитрий. – Они пока других зомбируют, сами тоже зомбируются за компанию.

Глава четвертая

Шаг третий. 1997 год, кто ставит на себя, тот никогда не проигрывает

– Управа вконец обнаглела, – пожаловался Павлу партнер. – Утром, когда ты вел прием, звонит мне Мария Сергеевна и строго так отчитывает за то, что мы не участвуем в социальных программах. Можно подумать, что она мне начальник! А затем спрашивает, какую скидку мы готовы предоставить льготникам и ветеранам нашего района? Нет, ты только прикинь – о том, станем ли мы давать скидки речи не идет, это уже за нас решили. Наше дело – размер определить!

Мария Сергеевна была заместителем главы районной управы и занималась социальными вопросами. Павел шапочно был с ней знаком, но по всем делам предпочитал обращаться непосредственно к главе управы Александрову. Он считал, что вести дела непосредственно с начальством и дешевле, и эффективнее – меньше посредников и быстрее достигается результат.

– Я ей на это культурно, но жестко ответил, что мы управе в вопросах ведения бизнеса не подчиняемся, а что касается помощи ветеранам, то предпочитаем помогать своим, а не чужим…

«Вот нет бы ей после часу позвонить! – с тоской подумал Павел, глядя на довольную физиономию партнера. – А теперь придется ублажать-разруливать, подчищать за Димкой… Хотя, почему это я должен подчищать? Пусть сам действует! В другой раз умнее будет!».

– А она что? – спросил Павел, скрывая раздражение.

– А что она? – усмехнулся Дмитрий. – Проворчала что-то и отключилась. Нет, ты подумай – какая наглость! Подчиненных своих пускай агитирует, чтобы те в пользу бедных жертвовали и нищим подавали!

– Помнишь, как географичка Полина Иосифовна тебя «клиническим идиотом» назвала? – огорошил неожиданным вопросом Павел.

Полина Иосифовна была педагогом-энтузиастом. Она старалась достучаться до каждого ученика и была готова объяснять непонятное многократно. «Друзья мои! – говорила она ученикам. – География такая же логичная наука, как и математика. Не нужно ничего зубрить! Нужно вникать и понимать, тогда знания сами в голову лягут!». В лохматую голову ученика Каныгина географические знания ложиться не хотели, точнее он этого не хотел, поскольку давно решил, что станет инженером-компьютерщиком и налегал только на профильные предметы – алгебру, геометрию и физику, а все прочие игнорировал. Сын завуча мог себе это позволить, поскольку ради матери педагоги «натягивали» ему оценки до четверок и пятерок. Но Полина Иосифовна не могла просто «натягивать» оценки. Ей было нужно, чтобы ученики отличали муссоны от пассатов, а прерии от пампы. Но Каныгин путал даже широты с меридианами… И однажды, доведенная до отчаяния географичка сказала: «Ты меня прости, Дима, за резкость, но я должна сказать, что ты производишь впечатление клинического идиота». И после, как донесла разведка, сказала то же самое в учительской, Димкиной матери.

– Было дело! – усмехнулся Дмитрий. – Допек я ее…

– И меня тоже! – в голосе Павла зазвенел металл. – Ты знаешь такого мифологического персонажа – царя Мидаса? Он превращал в золото все, к чему прикасался. А ты, Димон, Антимидас! Ты превращаешь все, до чего дотронешься в дерьмо! Ты портишь все, что можно испортить!

– Что я сейчас испортил?! – напористо поинтересовался Дмитрий. – Не дал управе урезать наши доходы?! Это ты ставишь мне в вину?! Или ты думаешь, что я Марьсергеевну х…ми покрыл? Нет! Я же сказал, что разговаривал жестко, но культурно. Она, конечно, осталась недовольна тем, что я ей отказал, но личной обиды между нами не возникло.

– Надеюсь! – усмехнулся Павел. – А если и возникла, то ты ее загладишь. Явишься к ней с дарами богатыми и вытрешь своим пузом пол от двери до ее стола. Дары купишь за свой счет, а не из представительского фонда! И когда она оттает…

– Тебе нужно – ты и пресмыкайся! – перебил Дмитрий. – И скидки давай из своего кармана! На моей доле прибыли они отражаться не должны!

Иногда Дмитрия, что называется, «замыкало». Лицо каменело, в глазах сверкали яростные искры, губы сжимались в тонкую белую ниточку. В таких случаях давить на него было бесполезно и опасно – дело могло закончиться крупной ссорой и великой обидой, а с партнерами до такого лучше не доводить. Чего доброго, закусит Димон удила, отколется и откроет свою контору, которая станет конкурировать с «Правильной клиникой»… Конкурент из него, как из фекалии боеприпас, но вся эта суета ослабит клинику и отбросит ее назад, к стартовым позициям. Не хотелось бы… А еще больше не хотелось бы терять такого помощника, хоть и туповатого, но энергичного, ответственного и очень хорошо замотивированного. Поэтому, при «замыкании» Павел менял тактику – ставил на стол бутылку какого-нибудь односолодового вискаря, любимого напитка партнера, и от нажима переходил к уговорам. Лучшей закуской к вискарю Дмитрий почему-то считал курагу и у Павла в шкафу всегда стояла стеклянная банка с ароматными оранжевыми лепешечками, которые покупались у знакомого узбека на Северном рынке.

– Я за рулем! – пробурчал Дмитрий, когда Павел запер дверь кабинета на ключ.

– Я оплачу тебе такси, – пообещал Павел, споро накрывая «поляну». – Раз я предложил, то мне и за последствия отвечать.

– Как тебя шатает! – усмехнулся партнер. – То идиотом обозвал, то выпить предлагаешь…

– Чего не бывает между друзьями, – махнул рукой Павел, разливая вискарь по бокалам. – Но мы же всегда найдем общий язык, верно?

– Да мы его, собственно, никогда и не теряем, – пошел на попятную Дмитрий. – Так, полемизируем иногда.

– Давай выпьем за то, чтобы наша полемика не отражалась бы на нашей дружбе! – предложил Павел, беря свой бокал.

Отпили по маленькому глоточку (рабочий день близился к концу, но еще не закончился), закусили курагой. Грозные искры в глазах Дмитрия погасли и вообще взгляд потеплел.

– Я, Дима, почему вспылил? – вкрадчиво начал Павел. – Да потому что я этого звонка уже давно ждал. Вот прямо с нетерпением ждал, потому что он был мне нужен…

– Не заливай, Паша! – перебил Дмитрий. – Когда тебе нужно, ты сам действуешь, а не ждешь у моря погоды. И чего тут ждать? Зачем нам давать скидки, если у нас и без того очереди?

– А затем, друг мой, что ты на помещение мебельного магазина давно облизываешься, но прибирать его к рукам тебе стремно – вдруг расходы не окупятся?

– Есть такое дело, – кивнул Дмитрий. – Чтобы магазин выжить, нужно хозяйке помещения бо?льшую плату предложить, а там такая щука из бывших работников торговли, что ей палец в рот не клади! Одно дело, если бы мебельщики съехали и помещение было пустым, и совсем другое – перекупать право аренды. Ну и опасения есть, не без этого. Знаешь, сколько бизнесов обрушилось после резкого расширения?

– У меня тоже есть опасения, сказал Павел. – Тем более, что ты знаешь мою позицию – к врачам должна быть очередь. Если коридоры пустые, то это означает, что наши уникальные специалисты не востребованы. Поэтому отнимать помещение у мебельщиков можно только в том случае, если в его заполняемости будет твердая уверенность. Но давай вернемся к социальному вопросу. Только сначала давай выпьем за процветание дела.

Ритуал повторился, только на этот раз Павел закусывать не стал. В отличие от партнера, он относился к кураге равнодушно и вообще не любил закусывать коньяк и виски.

– Ты, Дима, сейчас сказал: «одно дело, если бы мебельщики съехали и совсем другое – перекупать право аренды». То же самое и с Марией Сергеевной. Если я сам стану набиваться на участие в социальных программах, то она сразу же скумекает, что мне от этого светит большая выгода и захочет погреть свои загребущие ручонки. И все будет выглядеть так, будто она нас облагодетельствовала. А если она просит поучаствовать, ей же это для отчетов важно – охватить как можно больше фирм в районе, то в роли благодетелей уже оказываемся мы и моя встречная просьба выглядит как простое и естественное желание немного сократить ущерб, нанесенный скидками. Так и быть, Маша, радость ты наша, мы тебя уважили, но и ты нам тоже немного навстречу пойди. Сечешь расклад?

– Расклад я секу, – снова кивнул Дмитрий. – С дипломатической точки зрения ты все излагаешь верно. Я главного не пойму – какая нам польза может быть от скидок? Тем более, что у нас и без них аншлаги.

– Напрямую от скидок пользы быть не может, – усмехнулся Павел. – Деньги на ветер, недополученная прибыль. Но я, говоря о выгоде, имею в виду не скидки, как таковые, а сотрудничество с управой. Да, Маша, мы пойдем тебе навстречу, но за это ты уж будь так добра, приглашай нас на все праздничные и вообще торжественные мероприятия, которые проводит управа. Девятое мая, День города, чествования ветеранов и все такое… Мы поставим столик, развернем над ним наше знамя и станем раздавать буклетики и визитки. Кстати, Дима, нужно обеспечить несколько «знамен», то есть транспарантов с нашим названием, логотипом и контактами. Для нас такая реклама очень важна, потому что наш контингент ходит на все подобные мероприятия. А в День победы и День города гуляет вообще вся Москва. И тут мы стоим, в каком-нибудь хорошем месте – возле концертной площадки или возле полевой кухни. Ты прикинь, какая это реклама! И не просто реклама, а под крылышком управы, то есть всем ясно, что наша деятельность пользуется одобрением властей. А? Стоит это пятипроцентной скидки для уважаемых ветеранов нашего района? Мне кажется, что стоит.

– Наверное стоит, если ты так считаешь, – уклончиво ответил Дмитрий. – Я как-то обо всем этом не думал, у меня голова больше повседневными делами занята и вообще я не стратег, а практик. Я тебя понял, Паша. Завтра же являюсь к нашей Маше с духами, конфетами и цветами. Только вот как бы поизящнее выкрутиться, чтобы она не заподозрила бы нашего интереса? Можешь подсказать?

– Да просто скажи, что с женой крупно повздорил с утра и был весь на нервах, – посоветовал Павел. – У женщин такой повод катит без проблем. А потом одумался, да и я тебе шею намылил за то, что ты ссоришь нас с управой. Так и скажи: «Павел Игоревич вздрючил меня по полной программе!». Ей это понравится. И добавь, что в качестве извинений за твое поведение Павел Игоревич предлагает бесплатный прием для ветеранов и льготников по понедельникам с девяти до двенадцати…